дожидаясь, когда появится Харви. Хочет использовать удачно сложившуюся для нее ситуацию – в этот момент она выглядит куда более свежей и соблазнительной, чем я. Однако сейчас не время и не место для открытого противостояния, решила Оливия. И никоим образом нельзя выяснять отношения с Харви в присутствии Аделайн.
Оливия поспешно встала с заваленной подушками софы и подошла к холодильнику-бару. Внутри у нее все кипело.
– Есть как раз такая вода, какую ты любишь, милый. – Собственный голос казался ей доносящимся откуда-то издалека. – Сейчас принесу лимон, я видела в соседней комнате…
Оливия почувствовала, что Харви смотрит ей в лицо, причем очень внимательно. Но даже это не заставило ее поднять на него глаза. Она не хочет ничего видеть. Ей достаточно знать, что именно здесь и должно было все произойти. Это горькое знание поселилось в ней почти случайно, но уже пустило глубокие корни. И Харви ничем не мог ей помочь.
Он протянул было руку, чтобы коснуться Оливии, когда она проходила мимо, но Оливия инстинктивно отпрянула. Ее реакция поразила Харви, его рука замерла в воздухе.
Поскорее бы выбраться отсюда, пронеслось в голове Оливии, подальше от них обоих.
После ухода Оливии в комнате воцарилось гнетущее молчание.
– Вам пора идти, Аделайн, – отрывисто бросил Харви. – Через пятнадцать минут принесут завтрак, который вы заказали.
– О, мне нужно только одеться и причесаться, это не займет много времени! – ответила она неприлично веселым тоном.
– Немедленно займитесь этим, я не желаю опаздывать! – раздраженно приказал Харви.
Оливия услышала, как щелкнули «язычки» двух замков – захлопнулись две двери: одна, вероятно, в комнату Аделайн, а другая – в гостиной, когда Харви отправился на поиски ее, Оливии.
Она торопливо разрезала лимон и стала выжимать из него сок в стакан с минеральной водой, как любил Харви. Она чувствовала себя обиженной, ненужной, лишней… Ей хотелось плакать. Она молила Бога, чтобы Харви на время оставил ее в покое: ей надо разобраться со своим браком, который, оказывается, мог пострадать гораздо сильнее, чем она предполагала.
Как же нужно не уважать меня, негодовала Оливия, чтобы поселить под одной крышей со своей любовницей, или будущей любовницей?! О каком уж тут втором медовом месяце можно думать?!
Оливия впервые в жизни осознала в полной мере смысл много раз слышанного выражения: «Земля уходит из-под ног»…
– Аделайн тебе что-то сказала? Ты выглядишь расстроенной, – донесся от двери озабоченный голос Харви.
Что она могла ответить? Бессмысленно повторять слова Аделайн. Они звучали вполне безобидно, даже хвалебно, но их звучание и контекст, в котором они были произнесены… Именно это придавало им убийственный оттенок.
Кроме того, начни Оливия сейчас обвинять Аделайн, Харви опровергнет все ее утверждения, и она окажется в глупейшем положении. Поэтому Оливия решила промолчать.
– Нет-нет, совершенно ничего.
Ей до смерти хотелось, чтобы Харви так и остался стоять там, в дверях: Оливия боялась, что не справится с собой, если он к ней подойдет. Сейчас ей нужно только одно – время. Потом, позже, она подумает и примет какое-то решение.
– Но ты же чем-то расстроена, – настаивал Харви, которому явно не нравилось состояние Оливии.
Слово «расстроена» совершенно не выражало обуревавших Оливию чувств. Преданная мужем, одинокая, испуганная, в чужой стране, лишенная надежной опоры семьи… Какое уж тут «расстроена»!
– Я как-то внезапно… почувствовала усталость, – ответила Оливия. У нее и вправду было такое ощущение, что она держит на своих плечах весь мир. – У меня все кости болят, – добавила она, чтобы придать своему объяснению большее правдоподобие. – Думаю, мне необходимо как следует отмокнуть в ванне, раз уж вы оба освободили ее, – закончила она.
Харви направился к ней, чтобы взять стакан, и Оливия быстро протянула его мужу. Пусть их разделяет хотя бы стакан воды.
Оливию била нервная дрожь, она столько тепла и нежности, столько душевных сил отдала Харви за последние несколько дней, а в результате он позволил этой Аделайн Биде занять такое положение, которое оскорбляло его жену и унижало ее достоинство.
Харви с тревогой вглядывался в лицо жены.
– Оливия, тебя очень утомил перелет?
– Думаю, мне просто нужна горячая ванна. Она взбодрит меня, – ответила Оливия, отчаянно желая найти себе какое-нибудь убежище. Ни за что на свете она не могла бы сейчас заставить себя взглянуть в лицо Харви или Аделайн, не говоря уже о том, чтобы увидеть их вместе.
– Оливия, если тебя что-то тревожит…
Беспокойство Харви было настолько очевидным, что, казалось, его можно потрогать руками. Он явно не хотел терять то, чего добился, демонстрируя Оливии свое хорошее отношение во время полета. Так она расценила его озабоченность.
– Все будет в порядке, – с наигранной веселостью заверила Оливия, глядя на дверь в ванную комнату. – Теперь моя очередь.
Она скользнула мимо Харви, закрыла за собой дверь ванной и даже заперла ее. Затем Оливия подбежала к кранам и открыла их на полную мощность, чтобы шумом льющейся воды заглушить любые слова Харви, если он что-то скажет, и не дать ему услышать, как она разрыдается.
