рыдания, доносившиеся из комнаты жены.
Глава 18
Спустя два дня молодожены уехали в имение.
Приближалось Рождество, и по сложившейся традиции все семейство Уинтеров, включая дальних родственников, должно было на праздники собраться в Уинтерли.
Накануне отъезда Вайолет и Адриан получили известие о том, что Сильвия благополучно разрешилась от бремени. К всеобщей радости, она наконец-то родила девочку. Несмотря на то что сестра Адриана еще не совсем оправилась после родов, она решила показать родственникам свое долгожданное дитя. Вместе с Сильвией, ее мужем и их многочисленным потомством в усадьбу должна была приехать и вдовствующая герцогиня.
Вайолет получила письмо от родителей. Они сейчас находились в своем имении в графстве Суррей, но обещали нагрянуть в Уинтерли на праздники. Туда же должен был приехать и Даррин, который сейчас охотился в Шотландии с друзьями. И только тетушка Агата с «Вайолет» не могли присоединиться к родственникам, решив пробыть на континенте до весны. Страдавшая от радикулита шестидесятипятилетняя тетушка не хотела проводить зиму во влажном и холодном климате Англии.
Стояла морозная ветреная погода, в воздухе кружились снежинки. Вайолет смотрела в окно кареты, кутаясь в одеяло. Она была одна в экипаже. Мужчины решили ехать верхом, несмотря на холод. Однако эта поездка явно не доставляла им удовольствия.
С того ужасного вечера, когда Вайолет пыталась соблазнить мужа, они едва ли обменялись дюжиной фраз. Да и о чем можно было говорить после такой ссоры? Адриан решил, что его жена лжет и изменяет ему, и был наполовину прав. Вайолет действительно обманывала его.
Ей хотелось оправдаться перед ним, доказать мужу, что она верна ему. Но как она могла это сделать? Для этого нужно было рассказать Адриану всю правду о себе. Одно признание влекло за собой другое. Это было похоже на разорванную нить в гобелене. Если потянуть за нее, распустится весь вытканный ковер.
Может быть, Вайолет все же следовало сказать Адриану правду, признаться во всем и положить конец лжи и обману? Но как после этого поступит Адриан? Он наверняка сошлет ее в одно из отдаленных имений. Или вообще разведется с ней и с позором выгонит ее из дома. Вайолет содрогнулась от этой мысли.
Кит скакал рядом с братом. Молчание, которое длилось уже около двух часов, тяготило его. Кит предпочел бы путешествовать в карете, в относительном тепле и комфорте. Но он знал, что, как только сядет в экипаж, Адриан последует его примеру. Он не оставит наедине младшего брата и жену, и им втроем придется тесниться в небольшом пространстве.
Но почему Адриан был таким упрямым? Кит уже несколько раз пытался объясниться с ним.
На следующее утро после памятного разговора с мужем Вайолет передала Киту его содержание. Молодой человек открыл рот от изумления, когда услышал, к каким выводам пришел его старший брат. Подозрения Адриана казались ему просто невероятными! Кит воспринимал Вайолет как сестру и даже в мыслях не допускал, что у них может быть роман. Но Адриан был ослеплен ревностью и не видел очевидного.
У герцога были две улики – письмо Маркема, адресованное Джанет, и объятия Вайолет и Кита в зимнем саду. Адриан требовал от брата доказательств его невиновности, но Кит не все мог рассказать ему. Его обижало то, что Адриан, знавший Кита все двадцать два года его жизни, сомневается в его честности и порядочности.
Киту очень не хотелось разоблачать Вайолет, ведь он обещал хранить ее тайну до тех пор, пока Адриан сам не задаст ему прямой вопрос о том, кто она на самом деле. И он решил сдержать слово, данное невестке, хотя ему это было нелегко.
Кит всю жизнь восхищался старшим братом, но теперь его так и подмывало стукнуть Адриана по голове чем-нибудь тяжелым.
– Ну и дурак… – пробормотал он себе под нос, думая об Адриане.
Тот резко повернул голову и взглянул на брата. Но слова Кита отнес ветер, и герцог не разобрал их.
– Что ты сказал? – ледяным тоном спросил он. Кит расправил плечи.
– Я сказал, что ты дурак, – громко ответил он. – Ты сам мучаешься и заставляешь страдать окружающих из-за какого-то пустяка.
Адриан изменился в лице.
– Ты считаешь супружескую измену пустяком?
– Мы оба, твоя жена и я, в один голос убеждаем тебя, что между нами ничего не было. И если бы ты не был слеп, то понял бы, что это правда. Как бы прекрасна ни была Джанет, но я даже в мыслях не мог бы испытывать к ней влечения как к женщине.
– Да, это звучит очень убедительно, – насмешливо буркнул Адриан. – А теперь, если ты закончил, я хотел бы…
– Я еще не закончил! – перебил его Кит, поражаясь собственной дерзости. – Эта женщина любит тебя, хотя я не понимаю, за что. А ты отворачиваешься от нее из-за какого-то недоразумения.
– Недоразумения? Значит, так ты называешь письмо любовника и ваши объятия?
– Это были братские объятия, не более того.
– Хорошо. А письмо? Ты избегаешь разговора о нем. Если не ты его автор, то кто же? Если Джанет невиновна, то зачем обманывать меня или говорить полуправду? Что вы оба скрываете?
– Я не могу ответить на этот вопрос, задай его жене.
– Я задавал, но она тоже упорно молчит.
– Тем не менее ты должен доверять ей. Тень пробежала по лицу Адриана.
– Как я могу доверять ей, если вижу, что вы оба что-то от меня скрываете?
– Адриан…
– Довольно! – с горечью воскликнул герцог. – Ни слова больше на эту тему, ты меня понял? – Меркурий, конь Адриана, шарахнулся в сторону, но он снова направил его на середину дороги. – После рождественских праздников ты вернешься в университет.
Кит кивнул:
– Да.
– И запомни, мои отношения с Джанет тебя не касаются. – Их глаза встретились, и взгляд Адриана посуровел. – Если бы ты не был мне братом, я всадил бы тебе пулю в лоб. И я сделаю это, черт побери, несмотря на наше кровное родство, если снова застану вас наедине.
Адриан, пришпорив Меркурия, пустил его легким галопом и поскакал по дороге. Кит смотрел ему вслед до тех пор, пока он не исчез за пеленой снега. «Вот это да!» – сокрушенно думал молодой человек. Они попали в такой переплет, из которого трудно отыскать выход. Кит понятия не имел, что теперь делать. Зябко передернув плечами, он пришпорил лошадь.
В доме было шумно, как в растревоженном улье. Дети и взрослые предавались безудержному веселью. И только у Адриана было тяжело на сердце. Он сидел у огромного камина, наблюдая за тем, как пылает рождественское полено. По традиции оно было огромным, так как должно было гореть в течение двенадцати дней, начиная с сочельника, а в конце праздников, в канун Крещения, превратиться в груду пепла.
В гостиной на первом этаже горела рождественская свеча в подсвечнике, стоявшем на каминной полке. В этой комнате женщины и дети делали украшения из бумаги и яркие гирлянды из длинных золотых и красных лент. А мужчины в это время охотились на дичь в соседних лесах или катались верхом по окрестностям и возвращались домой голодные, с раскрасневшимися от холода и ветра лицами.
Сегодня вечером, в сочельник, все должны были обменяться подарками и выпить горячего пунша с ромом или специального напитка, приготовленного из молока, вина и сахара. Адриан знал, что за столом будут звучать поздравления и рождественские гимны.
Раньше он любил эти праздники, ему нравилось принимать у себя родственников и друзей, а также самому ездить в гости к соседям и арендаторам и дарить им подарки. Это были в основном продукты питания и напитки для праздничного стола.
Но в этом году ничто не радовало его. Адриан предпочел бы, чтобы родственники уехали восвояси. Хотя
