драке, произошедшей между ним и Адамом.
— Да, мне следовало известить вас о своем визите письмом, — сказал Майкл. — Но я вспомнил, что вам запрещено переписываться со мной и мои письма могут просто не дойти до вас, и отказался от этой идеи.
— Вы не ответили на мои вопрос: зачем вы приехали?
Майкл шагнул ей навстречу, сократив дистанцию между ними.
— До меня дошли слухи… и я… я хотел проверить, верны ли они.
— Какие слухи?
— Слухи о том, что вы вернулись в Брейборн. — В голосе Майкла звучала надежда. — Что вы расстались с Грешемом. Это правда?
Из груди Мэллори едва не вырвался тяжелый вздох, но она подавила его. Как быстро распространяются слухи! Светские сплетники уже все знают о ней, хотя сезон только начался и еще не все аристократы съехались в Лондон из своих поместий.
— Да, я решила какое-то время пожить здесь, в Брейборне, — уклончиво ответила она.
— Как только я услышал, что вы ушли от мужа, я бросился к вам, — сказал Майкл. — Я должен был выяснить, возможны ли еще отношения между нами. Я пытался спросить вас об этом прошлый раз, но нас прервали.
— Мой ответ неизменен, Майкл.
— И каков же он? — с замиранием сердца спросил майор.
— Я замужем, и у нас с вами, Майкл, нет общего будущего. Вы должны смириться с этим.
Гость помрачнел.
— Я не верю, что вы больше не испытываете ко мне никаких чувств, Мэллори. Когда-то вы любили меня — я это твердо знаю.
У Мэллори сжалось сердце.
— Да, я любила вас…
— В таком случае давайте уедем вместе, я вам уже предлагал это! — с пылом воскликнул Майкл, воспрянув духом. — Вы не должны страдать всю жизнь только потому, что Грешем заманил вас в ловушку и принудил выйти за него замуж. Я увезу вас, Мэллори, и сделаю счастливой!
— Я не страдаю, Майкл, и не чувствую себя несчастной.
Во всяком случае, так было до тех пор, пока в ее жизни снова не появился Майкл Харгривс. Майор разрушил идиллию, которая существовала и ее браке. Хотя, с другой стороны, нужно было признать, что Майкл всегда незримо присутствовал в ее отношениях с Адамом. Его призрак постоянно их преследовал.
«Неудивительно, что Адам ревновал меня к нему», — подумала Мэллори.
— Вы ошибаетесь, — продолжила она. — Да, возможно, Адам, не желая того, скомпрометировал меня. Но я вышла за него замуж но доброй воле. Я люблю его, Майкл. Более того, я наконец поняла, что всегда любила его.
— Значит, вы любили его даже тогда, когда были моей невестой? — с упреком спросил майор.
Мэллори не хотелось разрывать ему сердце, но она вынуждена была сказать правду.
— Я любила вас, Майкл, и если бы мы поженились, была бы вам верной женой, но…
— «Но…»? Договаривайте! — мрачно потребовал майор.
— Но Адама я люблю больше. Простите, я не хотела причинить вам боль. Поверьте, я навсегда сохраню к вам добрые, теплые чувства, вы будете дороги мне, но только как друг. А Адам всегда будет для меня любимым мужчиной. В нем вся моя жизнь.
«И тем не менее я бросила его! — Эта мысль обожгла Мэллори как огнем и наполнила сердце горечью. — Боже, что я наделала!»
Глаза Майкла потемнели, в них застыло выражение отчаяния.
— Я думал о вас все время, пока томился во французской тюрьме. О, лучше бы я сгнил в застенках! Вы представить себе не можете, как я тосковал по вам, как стремился вернуться домой, увидеть вас, связать с вами жизнь! Ради этого я готов был претерпеть любые страдания.
— Не надо, Майкл, — прижав руки к груди, взмолилась Мэллори.
— А теперь вы говорите, что никогда по-настоящему не любили меня… Значит, я просто тешил себя иллюзиями, несбыточными мечтами?.. Оказывается, вы всегда любили Грешема?
— Нет, я любила вас, Майкл. Вы неправильно поняли меня.
— О нет, я хорошо вас понял. Но если вы действительно когда-то любили меня, значит, сможете полюбить снова. Или хотя бы попытайтесь проникнуться ко мне чувствами! — Майкл сжал руки Мэллори в своих, а затем крепко обнял ее. — Вы полюбите меня, я все сделаю для этого!
Он жадно впился в ее губы. Мэллори не сопротивлялась, она дала Майклу время насладиться этим поцелуем и унять свое отчаяние. Поцелуй был глубоким, нежным и в то же время страстным. Многие женщины мечтали бы оказаться на месте Мэллори. Красавец Майкл Харгривс наверняка разбил не одно дамское сердце.
Однако его чары не подействовали на Мэллори. Ее сердце, несмотря на искусные ласки Майкла, билось все так же ровно. Он не сумел возбудить в ней страсть. Почувствовав ее холодность, Майкл отпрянул, и на его губах заиграла печальная улыбка.
— Вас не тронул мой поцелуй… — сказал он. — Он не разжег в вас огонь желания.
По щеке Мэллори покатилась слеза. Осторожно смахнув ее, Майкл смиренно отошел в сторону.
— Теперь мне все ясно. Недаром Грешем сражался за вас как лев. Думаю, вы преодолеете все трудности и снова будете вместе. Если камнем преткновения в ваших отношениях стал я, то скажите Грешему, чтобы он не беспокоился: я больше не потревожу вас.
Отвесив учтивый поклон, Харгривс направился к двери.
— Майкл, а как же вы? Что вы намерены делать дальше?! — воскликнула Мэллори.
Он остановился и, повернувшись, взглянул на Мэллори.
— Не беспокойтесь обо мне. Я многое пережил, справлюсь и с этой болью.
— Я не хотела причинять вам боль.
— Я тоже не хотел, чтобы вы страдали, Мэллори. Будьте счастливы.
Повернувшись, он быстро вышел из гостиной. Когда его шаги стихли в коридоре, Мэллори утерла слезы, катившиеся из ее глаз, и направилась наверх, в свою комнату.
Глава 28
— Я принесла вам ужин, милорд, — сказала миссис Дейлили, входя в полутемный кабинет, в котором сидел Адам. — Я поставлю поднос на столик у огня, если вы не возражаете. Вам будет удобно ужинать у камина.
Сидевший за письменным столом Адам не проявил к еде никакого интереса.
— Я же говорил вам, что не буду ужинать. Унесите поднос!
Экономка заколебалась, однако, набравшись смелости, все же возразила господину.
— Вам нужно поесть, милорд. В последние дни вы едва притрагиваетесь к пище. Так нельзя! Сегодня повар приготовил на ужин ваши любимые блюда — пирог с говядиной, картофель с чеддером и морковь со свежим укропом и только что сбитым сливочным маслом. А в качестве десерта вы можете отведать великолепный яблочный пирог с кремом. Прежде чем принести его вам, я сама попробовала кусочек и осталась довольна кулинарным искусством нашего повара. Оно выше всяких похвал!
— В таком случае съешьте весь пирог. Он мне не нужен.
— Но милорд…
— Хватит! Оставьте меня!
Экономка вздохнула, понурившись.
— Хорошо, милорд, как вам будет угодно. Я только зажгу свечи и уйду В комнате очень темно.
— Не надо, мне нравится сидеть в потемках.
