— Приму ли я тебя обратно? О чем ты говоришь! Да я безумно счастлив, что ты вернулась! И не надо просить у меня прошения. Это я должен на коленях вымаливать его у тебя! — Голос Адама дрожал и срывался. — Мне не следовало отпускать тебя, Мэллори!
Сидя в кресле, он привлек к себе жену и уткнулся лицом в ее мягкую грудь. Адам с наслаждением вдыхал исходивший от нее медовый аромат. Мэллори погрузила пальцы в его густые спутанные волосы, и по телу Адама пробежал трепет.
— Я виновен в том, что перехватил и сжег адресованное тебе письмо, — продолжал каяться он, — В том, что не доверял тебе.
Адам поднял голову, и их взгляды встретились.
— Все это мелочи. Главное, что я хочу быть с тобой, — мягко сказала Мэллори. — Я научу тебя доверять мне, я докажу тебе свою любовь. Давай договоримся так: ты прощаешь меня за то, что я пыталась бросить тебя, а я прощаю тебя за приступы ревности.
— О, я действительно порой схожу с ума от ревности. И тогда я не контролирую себя. Я готов на все, чтобы удержать тебя, чтобы не дать уйти…
— Но неужели ты не понимаешь, любовь моя, что тебе не надо ничего делать для того, чтобы удержать меня рядом с собой? — с улыбкой спросила Мэллори и обхватила ладонями лицо Адама, — Я твоя навеки, и мне не нужен никто, кроме тебя.
Издав звук, похожий на рев или на стон, Адам схватил жену и, усадив к себе на колени, припал к ее губам в страстном поцелуе. В этот момент мир снова обрел для него яркие краски, свет восторжествовал над тьмой, и у Адама выросли крылья. Он вложил в поцелуй всю свою любовь, все свое отчаяние, всю свою тоску.
Мэллори с упоением отвечала ему. В отличие от объятий и ласк Майкла ласка мужа возбуждали ее, будили в ней желание близости. Закрыв глаза, она отдалась на волю чувств.
Они потеряли счет времени, а когда наконец прервали поцелуй, с нежностью взглянули друг на друга.
— Я хочу кое-что сказать тебе, — произнесла Мэллори. Она не хотела, чтобы между ней и мужем оставались недомолвки. — Обещай, что не будешь сердиться.
— А почему я должен сердиться?
Мэллори провела пальчиком по его шее.
— И все же обещай.
Адам нахмурился.
— Хорошо — обещаю.
— Вчера Майкл поцеловал меня.
— Что за черт! — встрепенулся Адам, и его глаза гневно вспыхнули.
— Ты только что обещал, что не будешь сердиться, — поспешно напомнила ему Мэллори.
— Но я не знал, в чем дело! Я убью этого негодяя, как только доберусь до него!
— Нет, ты не сделаешь этого. Я рассказала тебе о поцелуе только для того, чтобы ты перестал ревновать меня к Майклу. У тебя нет для этого никаких оснований.
— Правда? И что все это значит? Не понимаю…
— Это значит, что ты осуществил свою угрозу.
— Какую еще угрозу?
— Ты как-то сказал, что остальные мужчины перестанут существовать для меня, когда я пересплю с тобой. Майкл искусно целуется, он изо всех сил пытался разжечь во мне огонь страсти. Но у него это не получилось. Я ничего не почувствовала. Находясь в его объятиях, я думала только о тебе.
— Я бы советовал тебе больше не проводить подобные эксперименты.
— Тот же самый совет я хочу дать и тебе, дорогой. Если я, не дай Бог, застану тебя с другой женщиной, я выцарапаю ей глаза, а потом четвертую.
— И ты еще смеешь обвинять меня в ревности! — расхохотавшись, заявил Адам и поцеловал жену в губы. — Мне не нужны другие женщины, Мэллори, мне нужна только ты. Ты призналась, что всегда любила меня. Тоже самое я могу сказать о себе. Я тоже всегда любил тебя, Мэллори. Я влюбился в тебя, когда тебе было всего шестнадцать лет. Именно поэтому я начал тайно ухаживать за тобой, когда ты осталась без жениха.
Мэллори открыла рот от изумления.
— Но как ты мог влюбиться в меня, глупую девчонку? Я была для тебя тогда всего лишь младшей сестрой Кейда и Эдварда, твоих друзей. Ты обращался со мной как с малым ребенком.
— Я не смел признаться тебе в своих истинных чувствах именно потому, что ты была младшей сестрой Джека, Кейда и Эдварда. В то время я был гол как сокол и ничего не мог предложить тебе, кроме ветра в пустых карманах.
— Значит, именно поэтому ты не ответил на мои чувства? — спросила Мэллори. — Неужели ты любил меня даже тогда, когда я стала невестой Майкла? Неужели ты сознательно уступил меня ему?
Адам кивнул, и в его глазах промелькнуло выражение грусти, которую навеяли воспоминания о том времени.
— Ты должен был поговорить со мной и все объяснить.
— Я не хотел, чтобы на мне поставили клеймо охотника за приданым, неспособного обеспечить своей жене достойные условия жизни. Если бы мы поженились тогда, обо мне пошли бы сплетни, меня обвинили бы в меркантильности. Никто не поверил бы в мою любовь к тебе. Этого я не пережил бы. Я действительно люблю тебя, Мэллори, люблю всем сердцем.
— О, Адам… — Она крепко сжала руку мужа. — Мы потеряли столько времени!
— Не надо жалеть об упущенном времени. Лучше подумай о счастливом будущем, которое ждет нас впереди.
Мэллори пылко поцеловала мужа, вложив в поцелуй всю свою страсть. Ее взгляд случайно упал на письменный стол, и она увидела золотой медальон.
— Что это? Неужели это мой медальон?
— Да… Я не выпускал его из рук все то время, пока мы были в разлуке.
Мэллори улыбнулась.
— Знаешь, я не случайно оставила его здесь. Я очень люблю этот медальон, и он был бы хорошим предлогом для того, чтобы вернуться домой.
Они оба рассмеялись.
— Я придумала, что положить во второе отделение медальона, — сказала Мэллори.
— И что же это будет?
— Миниатюрный портрет нашего первенца. Я буду носить его на груди рядом с прядью твоих волос.
Адам притих.
— Мэллори, — осторожно проговорил он, — а ты, часом, не…
— Нет, еще нет. Но очень надеюсь, что скоро забеременею. Может быть, после ужина ты постараешься осуществить мою мечту?
На губах Адама заиграла озорная улыбка.
— Зачем ждать до ужина! Если ты проголодалась, то сможешь поужинать в постели, после того как я предприму несколько попыток исполнить твое заветное желание. Пойдем, дорогая, — сказал Адам, вставая. — Ты задолжала мне множество ночей любви.
И он подхватил жену на руки, В этот момент по полу метнулась чья-то темная тень, и на письменный стол вскочил черный кот.
— Шарлемань! — радостно воскликнул Адам. — Ну теперь я вижу, что ты действительно навсегда вернулась домой! Иначе ты не привезла бы с собой кота.
Мэллори обвила руками шею мужа.
— Мой дом здесь, Адам, и я никуда не хочу уезжать. А теперь неси меня наверх, в спальню. Чтобы произвести на свет наследника, нам нужно хорошенько потрудиться.
