Эйния и Танфия заканчивали драить котлы, когда вся семья уже легла спать. Последние языки огня озаряли кухню сумрачным светом.
– Мама, – спросила Танфия, – а ты когда-нибудь видела элира?
С удивленным смешком Эйния оторвалась от работы и обернулась к дочери.
– Ну… да, бывало. А почему ты спрашиваешь?
– Просто интересно.
Танфия выглянула в ночь за окном. Мир вовне уютного домика казался пустым и диким, а ведь это был лишь уголок великого Сеферета, а Сеферет – лишь одним из царств Авентурии.
– Много лет назад, – проговорила Эйния, облокачиваясь о подоконник рядом с ней, – прежде, чем родились вы с Имми, мы с твоим отцом видели элирское шествие в лесу. Их были дюжины.
– Дюжины! – выдохнула Танфия.
– Ростом они были не выше нас, – мечтательно продолжала ее мать, – стройные и гибкие. Все они были в сером – только если вглядеться, это и не серый был вовсе, а все цвета разом, прекрасные такие, мягкие. Их свет был как бледное сияние, и он искрился, точно звездное небо. Они проводили какую-то церемонию. Закутанные в плащи фигуры, плывущие в ласковом свете…
– А что вы сделали?
Эйния хихикнула.
– Тихонько отошли, и как рванули оттуда!
– Вы… сбежали? Я бы осталась посмотреть!
– Едва ли, – строго оборвала ее мать. – Ты не понимаешь. Это было страшно. Потаенный Народ опасен. Они не злы, и не желают нам зла, покуда мы их не трогаем. Но они – опасны. Я порой видела других – так, мельком. А в чем дело, Танфия? Тебе тоже привелось?
Танфия примолкла.
– Я не уверена.
– Это не так странно, как тебе может показаться. Они ведь не сказки. Никто не подумает, что ты сошла с ума. Говорят, прежде сеферетцы были близки элир, и наши народы жили пообок. Границы миров были открыты, и каждый мог пересечь их, стоило пожелать.
– Откуда ты знаешь? – изумилась Танфия.
Глаза Эйнии затуманились.
– Да так, старая легенда.
– Но что изменилось с тех пор? Что случилось?
Ее мать повела плечами, будто коря себя за то, что открыла рот.
– Благая богиня, да я не знаю. Если этого нет в твоих исторических книжках, не понимаю, почему ты ждешь ответа от меня. Все вопросы спрашиваешь, да? – добавила она ласково.
Танфия грустно улыбнулась.
– У меня есть еще один. Мам, ты не помнишь, куда делось то зеркальце, что мне подарила бабушка Хельвин?
Эйния нахмурилась.
– Уже сколько лет его не видела. Думала, оно у тебя. А что, потерялось?
– Ох… найдется, наверное. Просто вспомнилось о нем сегодня.
Танфия понятия не имела, с чего начать рассказ об увиденном, и оттого промолчала. Эйния обняла дочь, и обе женщины глянули в окно, в ночь.
– А что другие? – спросила Танфия наконец.
– Другие?
–
– Молчи, Танфия! – перебила ее мать. – Нет, теперь их не увидишь. И никогда не произноси это слово! Говорили, они читают людские мысли. Что стоит их помянуть, и они явятся к тебе.
– Не верю.
– Веришь или нет, а о них лучше забыть.
– Прости. Мам?
– Да, милая?
– Ты никогда не подумывала покинуть Излучинку?
Эйния удивленно моргнула.
– Никогда. С какой стати? Я здесь родилась. Твои бабки и деды живут здесь… ну, трое из них. Здесь я полюбила твоего отца, здесь прожила жизнь. Что мне искать?
– Других мест. Новых людей. Иных идей.
– А, – отмахнулась Эйния, словно все это не привлекало ее совершенно, но взгляд, требовательно скользивший по лицу девушки, выдавал ложь.
