– Ну? – поинтересовался Гарнелис.
– Государь, мятежники движутся к Парионе.
– Из Танмандратора?
– Нет, государь – верней сказать, у тех, кто наступает из Танмандратора, это займет не один день – но последователи царевны Гелананфии будут здесь через час.
– И что им нужно?
– Мы не знаем в точности, но можем предположить, что в наихудшем случае они намерены свергнуть вас с престола силою.
Гарнелис недоверчиво расхохотался.
– Это было бы безумием.
– Воистину так, государь, но к несчастью, большая часть наших стражников сгинула. Мы не можем заградить бунтовщикам вход в город. В наших силах лишь закрыть врата Янтарной цитадели…
– Так запирай! Вон с глаз моих! И не возвращайся, покуда не сможешь принести мне добрый вестей, и господина моего Лафеома впридачу!
Поэль бежал. Когда дверь за ним захлопнулась, Гарнелис взял Изомиру под руку и отвел в палату, где они играли в метрарх. Там он ощущал себя в безопасности – это девушка успела усвоить. Пока она растирала стиснутое его жесткими пальцами запястье, царь расхаживал по комнате. При взгляде на него Изомира ощущала, как принесенная гибелью Линдена пустота плещется в ней, точно черная вода в проруби.
– За что они так со мной? – спросил он, наконец.
– Желаете сыграть в метрарх, государь? – спросила Изомира.
– Что?
– Метрарх. Возможно, игра отвлечет вас.
– Ты издеваешься? – спросил он так резко, что девушка подпрыгнула. – Молчи!
Царь взял со шкапчика длинный кривой нож с узорчатой рукояткой, и некоторое время играл с ним, взвешивая в руке. Изомира наблюдала за ним в растущей тревоге.
– Порежь мне яблоко, – приказал он внезапно, подавая ей нож рукоятью вперед. – Во рту пересохло.
– Слушаюсь, государь.
Подойдя к стоявшей на низеньком шкапчике корзинке с плодами, девушка пристроила яблоко на позолоченной тарелочке, но от страха руки не слушались ее, да и нож был великоват для ее хрупких рук. Половинка яблока улетела на пол.
– Дай мне, – приказал царь, отбирая у нее нож.
Он принялся нарезать другое яблоко, и резал все мельче и мельче, пока мякоть не превратилась в кашу, и зернышки не разлетелись по полу. Потом он схватил блюдце и зашвырнул его в угол так, что оно пролетело над погребальным помостом и разбилась о витраж.
– За что они так со мною? – взвыл он. – Безверные подданные!
– Ты знаешь, за что! – воскликнула Изомира.
Вскочив, царь шагнул к ней. Глаза его полыхали багровым на уподобившемся черепу лике. Изомира была в ужасе, но страх уже был настолько привычен девушке, что не мог сдержать ее.
– Убей меня, коли желаешь, – бросил она, не опуская глаз. – Мне все равно.
Царь замер, опаляя ее взором.
Отворилась дверь.
– Лафеом? – воскликнул царь, оборачиваясь.
Но это снова был владыка Поэль. По вискам его стекали ручейки пота.
– Государь, Лафеома нигде не могут сыскать. Мои люди не оставляют попыток, но увы…
– Что еще?
– Государь, бунтовщики у ворот Янтарной цитадели. Ваша внучка требует свидеться с вами!
– Моя внучка мертва!
– Видимо, это не так. Мятежники требуют впустить их, и я не вижу, как мы можем им отказать.
– Я не стану являться к этому сброду! – возмущенно вскричал Гарнелис. – Сама мысль об этом – измена. Спустись и передай им мой отказ самолично!
– Слушаюсь, государь, – ответил Поэль, скрипнув зубами.
Гарнелис подошел к оконной нише, той самой, где они с Изомирой впервые играли в метрарх. Девушка опасливо последовала за ним. Снизу доносились крики, и Изомира увидала, какой хаос царит на улицах. Толпы людей со всего города устремлялись к Цитадели, чтобы скрыться в тени ее внешних стен. Вдали звонил колокол.
Гарнелис приобнял девушку за пояс.
– Это еще не конец, – проговорил он неожиданно спокойно. Настроение его изменилось, точно по волшебству, как это с ним бывало. – Бог и Богиня многолики, но все они – лишь грани единой изначальной
