— Вот это хорошо, — сказал Браммел. — Так я заеду к вам, скажем, дня через два?
— Я сделаю все возможное.
Браммел вынул записную книжку и что-то записал.
— Между прочим, Ли, как ваше полное имя?
Ли, который немного воспрянул духом, снова забеспокоился.
— Мое полное имя? — нервничая, переспросил он. — Уоллес Джордж Ли.
— Где вы служите?
— Последние месяцы — нигде. Но я все время работал.
— Где?
Ли назвал страховую компанию. Браммел записал.
— Как видно, вы много заработали, — сказал Браммел.
— Да, много, — подтвердил Ли.
— В последнее время вы не получали больших сумм?
Ли так смешался, что Браммел понял: он на правильном пути.
— Итак, Уоллес, может быть, вы неожиданно разбогатели?
— Нет, инспектор, — ответил тот.
— Но у вас всегда есть на что гульнуть? — добродушно, как бы между прочим, спросил Браммел.
— Я зарабатывал хорошие деньги.
Браммел закрыл записную книжку и положил ее обратно в карман.
— Бет Тайсон тоже, случалось, ссужала вам деньги, не так ли, Уоллес?
— Мне бы не пришло в голову у нее одалживать.
— Значит, просто давала?
— На что вы намекаете, инспектор?
— У меня есть основания предполагать, что она одолжила вам деньги на покупку машины…
Лицо Ли стало напряженным и замкнутым. Он насторожился, стараясь предугадать следующий ход инспектора.
— Вы мне напомнили, инспектор, — сказал он, — я действительно одалживал у нее некоторую сумму на покупку машины. Я вернул ей эти деньги.
— После ее смерти одалживали вы деньги у кого-нибудь еще?
— Нет.
— И не получали никаких подарков?..
— Нет.
— Значит, вы и вправду хорошо заработали на страховке.
— Очень хорошо.
С минуту Браммел молчал.
— Ну что ж, спасибо, Уоллес, — сказал он. — Вы еще успеете погулять со своей девушкой… В такую ночь только гулять… Денька через два загляну к вам, — добавил Браммел, выходя из комнаты.
35
Браммел ушел недалеко — всего лишь до гаража за отелем, где Ли держал свою гоночную машину. Было около полуночи, но перед отелем еще прогуливались курортники. Ночь была теплая и лунная.
Вынув кошелечек с набором ключей — он всегда носил его с собой, — Браммел отпер дверь и вошел в гараж. Он осветил фонариком серебристую гоночную машину и обошел вокруг нее, запоминая все приметы, а затем отворил дверцу, уселся на водительское место и стал терпеливо ждать в темноте.
Он уже начал дремать, когда дверь гаража отворилась и кто-то зажег свет. Браммел сонно повернулся и увидел Ли с небольшим саквояжем в руке. Молодой красавец выронил саквояж и застыл на месте.
— Вы! — воскликнул он.
— Угу… так и не уехал, — как ни в чем не бывало сказал Браммел.
— Я решил вернуться домой, — хриплым шепотом сказал Ли. — У меня какое-то недомогание.
— Ничего, поправитесь, — сказал Браммел, а про себя подумал: «Именно так он и должен был сказать: „У меня какое-то недомогание“. Настоящий мужчина сказал бы: „Я паршиво себя чувствую“».
Ли вдруг начал пятиться к двери.
— Куда же вы? — спросил Браммел, выходя из машины.
Ли остановился, нервно позевывая.
— Я не обязан вам обо всем докладывать.
— Вот в этом вы ошибаетесь, Уоллес, — сказал Браммел и шагнул к нему.
Неожиданно Ли нагнулся, схватил стоявший у стены домкрат и с силой запустил его в Браммела. Инспектор успел увернуться, и домкрат с треском ударился о капот машины. Ли бросился вон из гаража, Браммел за ним. Он быстро нагонял его. Ли бежал что есть силы, но Браммел настиг его и, обхватив его ноги, как в регби, повалил на землю. Не было ни борьбы, ни шума — только глухой стук упавшего тела.
— Что за дурацкая выходка, Уоллес! — проворчал Браммел.
Ли, в перемазанном кремовом пиджаке, качаясь, поднялся на ноги.
— Назад, в гараж, — скомандовал Браммел.
Он ухватил Ли за рукав и повел к гаражу. Втолкнув его в гараж, он вошел сам и запер дверь.
Браммел даже не особенно разозлился на Ли, хотя тот и пытался проломить ему голову.
— Сядьте в машину, Ли, — приказал Браммел и сам тоже сел в машину, вплотную придвинувшись к Ли.
— Я мог вас пристрелить, Уоллес, — сказал он с прежней фамильярностью. — Если бы вы бегали получше, у меня не было бы иного выхода, как выстрелить вам в спину.
Ли уже окончательно потерял способность сопротивляться. Он был потрясен собственным поступком: напасть на сыщика! Теперь его могут за это на много лет засадить в тюрьму. Ли опустил глаза, ему хотелось положить голову на колени, на мягкие, ласковые колени и заплакать. Ему хотелось, чтобы кто-то нежно утешил его. Но рядом с ним сидел Браммел…
— Не будем пока говорить о том, что вы пытались убить меня, — продолжал Браммел. — Начнем с ваших старых преступлений. Я предполагаю, что вы шантажировали того мужчину, который вышел тогда из дома миссис Тайсон… Вы пришли к ней, чтобы поговорить начистоту… Не потому, что вы ревновали… Вы давно знали, что есть другой, но когда она не пришла на свидание, вы подумали, что вам дали отставку и что вы теряете источник дохода. Вот отчего вы решили объясниться с ней… Когда вы подошли к дому, вы увидели, как оттуда вышел тот, другой. Вы ворвались в дом, и объяснение состоялось. Может быть, она сказала вам что-то оскорбительное. Вы обезумели от ярости и убили ее… И тем самым лишили себя источника дохода. Это была ужасная ошибка, не правда ли? Но тут вас осенила другая идея. Когда труп был обнаружен и происшествие получило огласку, вы отправились к тому, другому, и прижали его к стенке. Сказали, что пойдете в полицию и выдадите его, если он не раскошелится… Так было, а?
— Я не убивал ее, — сказал Ли.
— Но тем не менее деньги от своего соперника вы получили, не так ли? Кто этот человек, Ли? Если вы не скажете мне сейчас же, кто он, я немедленно отвезу вас в управление и предъявлю вам сразу два обвинения: в убийстве миссис Тайсон и в покушении на мою жизнь. У меня есть все необходимые доказательства.
— Я вам все скажу, — взмолился Ли, коснувшись руки Браммела.
— Осторожно! — пробурчал Браммел, резко сбрасывая его руку.
— Да, я узнал моего соперника. Это был Томас Хобсон…
— Это я знал, — нетерпеливо прервал его Браммел.
— Знали?! — воскликнул испуганный и потрясенный Ли.
— Продолжайте дальше. Только говорите правду…
— Да, я виделся с Хобсоном — когда все стало известно… Я сказал ему, что вошел в дом тотчас после
