дома, кроме того, который плавает.
После Сверкающего Потока мы пришли в Ручей Квакуна, где река, медленно разливаясь, образует лабиринт жарких и влажных болот. Здесь деревья-ходули стояли в два ряда, образуя длинные извивающиеся аллеи, своды, коридоры и тоннели. Грибы-дождевики и большие белые шляпки других грибов усеивали болото. Большие, похожие на лягушек квакуны сидели, прыгали и исполняли свои чревовещательные штуки, а голоса их отражались от воды и изогнувшихся стволов деревьев.
И тут мне пришло в голову, что если анус черного течения находится где-то за Сверкающим Потоком, то здесь, в Ручье Квакуна, располагается гниющий аппендикс реки. Квакуны, с их скрипучими голосами, были своего рода метеоризмом, газами, перемещающимися в кишках.
Сразу за Ручьем Квакуна начинались густые леса. Западный берег, видневшийся где-то вдали, походил на узенькую зеленую ленточку. Я подумала, что Сыновья Адама, возможно, распространили свою власть не на все западное побережье. Да и как бы у них это получилось, если они отказали себе в преимуществах передвижения по реке? Возможно, их южные территории необитаемы. А возможно, те, кто их населяет, были совершенными дикарями, не обладающими даже сомнительным уровнем культуры Сыновей.
Дикари! Да, наверное, ни один дикарь не обращается с женщинами так, как эти Сыновья…
А может, они еще хуже, чем Сыновья. Я не разглядела ни одного каноэ; ни одного дымка от костра не было видно на берегу. Если там кто-нибудь и жил, то тоже избегал реки.
Однако все это было чепухой по сравнению с бесконечной возней с покраской. Каждый раз, когда шел дождь, а шел он гораздо чаще, чем хотелось, нам приходилось натягивать брезент.
Постепенно в лесах начали появляться лианы, мхи, эпифиты и паразиты, то есть начались настоящие джунгли. Что мы и увидели, прибыв в Джангали.
На пути в Джангали мы взяли в качестве пассажиров двух юных любовников: их звали Лэло и Киш. Киш был родом из Сверкающего Потока и находился в родстве с семьей Джамби по линии матери. Лэло решила, что любит его, и в настоящее время эскортировала к себе домой, в Джангали, чтобы выйти за него замуж, после того как он совершит единственное в своей жизни плавание.
Я почувствовала какой-то стыд, когда представила, что весь кругозор Киша будет ограничен маленьким отрезком земли между двумя соседними городами. Ведь между Сверкающим Потоком и Джангали всего восемьдесят лиг! Но женщины реки отличаются самостоятельностью, и я несколько высокомерно подумала, что Лэло немножко не хватает предприимчивости, раз она отправилась искать себе мужа поближе к дому, а не в Сарджое или в Мелонби.
Как-то раз мы вчетвером весело болтали, стоя на палубе, только начиная знакомиться поближе. Лэло и Киш держались за руки, а я пыталась оттереть пемзой краску со своих пальцев.
Как и Джамби, Лэло была темнокожей, хотя а ее волосы были короткими и курчавыми. Она обладала необычно громким голосом и всегда говорила очень ярко и темпераментно. Она заметила, что деревья в джунглях Джангали «такие же высокие, как Шпиль в Веррино». Она бросила это мимоходом, но так многозначительно прозвучали ее слова, что я чуть не оторвала себе пемзой ноготь — этот Шпиль с его наблюдательным пунктом были еще слишком свежи в моей памяти.
— О, так ты добиралась аж до Веррино? — наивно спросила Джамби. Действительно наивный вопрос для женщины реки, поскольку дальше на север находилось еще с полдюжины крупных городов. Но Джамби, как я уже говорила, была ярой южанкой.
— Конечно, — сказала Лэло. — Я времени даром не теряла. Просто не нашлось подходящей партии. Только в Сверкающем Потоке, на обратном пути. — И она любовно сжала руку Киша.
— Так всегда и бывает, — в голосе Джамби чувствовалось превосходство.
Я все время задавала себе вопрос, почему Лэло стремилась быть поближе к своему родному Сверкающему Потоку. А может, она была намеренно разборчива в этих поисках и сделала разумный выбор. Ее замужество будет долгим, долгим и счастливым.
Я догадывалась, что, с точки зрения Киша, между Сверкающим Потоком и Джангали была огромная разница. Судя по его вопросам, Киша немного страшила перспектива стать лесным человеком — Джеком из джунглей, — если бы ему это и удалось. Лэло то и дело подшучивала над ним по этому поводу. Но притом не забывала и подбадривать…
— Мне кажется, — сказала я, и думаю, что в данных обстоятельствах я говорила не подумав, — что женщина могла бы найти идеального партнера почти в любом городе, выбранном наугад. Это дело случая. Все зависит от того, по какой улице ты пойдешь. В какой зайдешь ресторанчик. Рядом с кем будешь сидеть на концерте. Где-то решишь повернуть налево, а не направо, и пожалуйста — вот парень, который проживет с тобой всю оставшуюся жизнь, а другой в это время пройдет мимо. Или наоборот, все равно.
— А вот и нет! — запротестовала Лэло. — Тебя ведет чувство. Какое-то внутреннее предчувствие, которое возникает раз в жизни. Ты просто знаешь, что здесь должна повернуть налево, а не направо. Ты знаешь, что нужно ехать в следующий город, потому что в этом след теряется. В таких странствиях тебя ведет какой-то особый инстинкт. Честное слово, Йалин, ты сама все поймешь, когда такое произойдет и с тобой. Это возвышенное, волнующее чувство.
— Да ты романтик, — сказала Джамби. — Кишу повезло. А вот я скорее соглашусь с Йалин. Какая разница, С кем жить? Ужиться можно с любым. — (Вообще-то, я говорила не совсем то.) — И потом, — добавила она, — у меня есть моя первая любовь — река.
«И любовники в каждом порту», — подумала я. Джамби со мной об этом не говорила. Сплетничать о любовных похождениях у нас было не принято. Прежде всего, это унижало бы мужчин.
— Итак, ты повернула направо, а не налево, — сказала я, — повинуясь своему чутью.
— И теперь я навсегда сделаюсь Джеком из джунглей. — Киш печально усмехнулся. У него было смеющееся, выразительное лицо и блестящие голубые глаза, вокруг которых собирались морщинки, когда он улыбался. Он нравился мне, и я даже жалела, что не встретила его первой — так же, как встретила в Веррино Хассо, еще до того, как выяснила, зачем ему был нужен кто-то вроде меня.
— Фу, — сказала Лэло. — Джек из джунглей? Тоже мне занятие. Я тебе скажу, что лучше быть на дереве, а не под ним. Внизу нам досаждают насекомые. Тебе понадобятся хорошие прочные сапоги. И не менее прочный желудок. — Она не удержалась от смеха. — Да брось ты, я шучу. Джангали — приличное, цивилизованное место. Не то что Порт Барбра. Вот где происходят странные вещи. КуЛьт грибов, например. Забываешь обо всем. Что до нас, то мы предпочитаем забыться, вкусив «Джека из джунглей», как и подобает приличным смертным.
— Расскажи еще что-нибудь об этом, — сказал Киш. — Мне тоже хочется забыться. Только не упав с дерева.
— А ты и не упадешь, там есть страховочные веревки.
Потом мы начали обсуждать напиток, который назывался «джек из джунглей». Очевидно, его получали из какого-нибудь высокосортного винограда. Его очень быстро раскупали и не экспортировали — к прискорбию для экономики Джангали и к радости для других городов. Еще мы поговорили о Джеках вообще: людях, которые занимались валкой деревьев с твердой древесиной, а кроме того, сажали новые, собирали фрукты, изготовляли соки, собирали смолу и лекарственные растения.
Я с восторгом ожидала приближения праздника акробатики, лазания по лианам и хождения по канату на головокружительной высоте, а также возможности испытать свою силу на «джеке из джунглей» — напитке.
Киш тоже; именно поэтому Лэло приурочила свое возвращение как раз к неделе праздника. Спустя некоторое время ей даже пришлось мягко напомнить Кишу, что в Джангали жили не одни джеки. Там имеются и мясники, и пекари, и мебельщики, так же, как и везде.
Теперь она рассказывала о красоте джунглей более восторженно, а насекомые превратились лишь в досадную помеху.
Как я впоследствии жалела, что она разжигала мой пыл относительно праздника, а не остужала eгo! Как мало я догадывалась о том, что избыток энтузиазма приведет меня к спасению жизни Марсиаллы — и какую ужасную награду получу я за это.
Спасение жизни Марсиаллы? Ну, может, я и преувеличиваю. Скажем так: к спасению Марсиаллы, попавшей в очень неловкую ситуацию, которая могла закончиться смертельным исходом.
Я радостно ожидала прибытия в Джангали — который был далеко от Веррино. Мне так хотелось
