Лорд-Чародей

приходим к согласию. По всем вопросам.

— Но почему вы — или ваши предшественники — учредили такую сложную систему? Почему не стали управлять Бароканом самостоятельно? Почему не управляете сейчас?

— Да потому, что не хотим. Как ты этого не понимаешь? Мы — потомки тех скверных чародеев, о которых тебе рассказывала мама, когда ты еще сидел у нее на коленях. И большинство этих рассказов, Крушила, — сущая правда. Ты слышал когда-нибудь об осаде Синего Цветка?

— Я знаю песню…

— Слова песни, Крушила, соответствуют истине. Все это действительно происходило. Если не будет силы, способной держать нас в узде, мы, чародеи, примемся неистовствовать по всем землям Барокана, мы будем грабить и разрушать все, что захотим, и начнем уничтожать друг друга. Ты должен был слышать о том, как в старые времена магические войны приводили к полному опустошению многих земель. Ты сказал, что подобное происходило, и я пришла к заключению, что ты знаешь об этом. Лорд-Чародей — единственная сила, способная предотвратить хаос. И в этом заключается причина того, что силой, способной уничтожить Лорда-Чародея, мы одарили простых мужчин и женщин, не оставив этого права за собой. Мы знаем, что нам доверять нельзя.

Крушила задумался. Он, естественно, знал о прославленной в песнях и легендах осаде Синего Цветка. Согласно этим легендам, три сбившихся с пути истинного мага объединили свои силы с целью поработить целый город и приказали всем мужчинам города защищать их от Лорда-Чародея. В случае же отказа мужчин сражаться до последнего злые колдуны угрожали замучить до смерти их жен и дочерей.

Мужчины сражались честно, но Лорд-Чародей из жалости к ним делал все, чтобы ни они, ни их любимые не погибли. Три последние строфы песни были скорбным повествованием о том, как победивший Лорд-Чародей и свободные от рабства обитатели города нашли в цитадели крепости десятки изуродованных тел молодых женщин и юных дев. В песне говорилось и о том, как рыдал Лорд-Чародей из-за того, что не сумел спасти всех обитателей Синего Цветка.

Это случилось пятьсот лет назад, но чародейка только что призналась, что является наследницей троицы злодеев.

— Почему же в таком случае Лорд-Чародей не истребил вас всех, чтобы некому было сбиваться с пути? Кроме того, вы тогда не могли бы спускать с цепи Избранных.

— Да потому, что это призвало бы Избранных. Избранные имеют указание убить Лорда-Чародея, если Совет Бессмертных не сможет дать им обязательное ежегодное заверение в том, что все идет как надо. У наших предков не было склонности к самоубийству, да и потом нам нравится быть чародеями, хотя мы знаем, что нам доверять нельзя.

— Выходит, Лорд-Чародей должен защищать Барокан от чародеев и защищать чародеев от самих себя, не приканчивая при этом вас всех? А Избранные, значит, существуют для того, чтобы система работала?

— Да.

— Все это ужасно сложно.

— Верно. Я тебе говорила, что все очень непросто. Мы не утверждаем, что имеем дело с идеальной системой. Просто это лучшее, что смогли придумать наши предки. Система с тех пор работает настолько хорошо, что мы не делаем попыток серьезно ее изменить. Более того, мы ее усложнили, добавив несколько новых правил и увеличив число Избранных. Поскольку нам не приходилось убивать Лордов-Чародеев вот уже сто лет, система, как мне кажется, работает.

— Похоже на то.

— И теперь у тебя появился шанс стать одной из ее важнейших частей.

— Пообещав убить Лорда-Чародея, если он… что? Вызовет ваше недовольство.

Чародейка безнадежно вздохнула:

— Больше чем недовольство. Прежде чем мы призовем Избранных, он должен начать убивать, насиловать или грабить невинных людей — и при этом, заметь, не одного или двух. Мы призываем Избранных и в том случае, когда он нарушает правила.

— Вот видишь? Установленные вами правила.

— Крушила, эти правила призваны не допустить любых попыток Лорда-Чародея разрушить систему или сделать себя неуязвимым. Правила в основном сводятся к тому, что он не имеет права убивать Избранных, вмешиваться в их дела или каким-то иным способом устранять то, что ограничивает его власть. Правила гласят, что он не вправе использовать магию, способную нанести поражение Избранным. Все остальное Лорд-Чародей делать может. Он может убивать членов Совета, и мы скорее всего не станем ему в этом препятствовать. Если, конечно, для убийства имеются веские основания. Суть в том, что Лорд- Чародей должен держать в узде всех других чародеев, включая нас. Запомни, что мы не контролируем Избранных, хотя и можем сказать им, что желаем видеть Лорда-Чародея мертвым. При этом мы обязаны объяснить им причины нашего желания. Если они найдут наши аргументы недостаточно убедительными, они не станут убивать.

— И вы не можете их заставить? — изумленно моргая, спросил Крушила.

— Если бы чародеи могли их принуждать, то сама суть деятельности Избранных потеряла бы смысл. Разумеется, чародеи не могут контролировать Избранных героев!

До этого момента Крушила убеждал себя, что система в принципе порочна, что ему и всем его знакомым врали о том, как управляется Барокан. Он уже полностью уверился в том, что как Избранные, так и Лорд-Чародей были орудием в руках какого-то таинственного совета и что мама была права — ему не следовало соглашаться стать одним из Героев. И вдруг в один миг все изменилось…

Если, конечно, все, что он сейчас услышал, правда.

Но если это правда, то по существу верховная власть в Барокане — Избранные. Получается, что ему вручают высшую власть, а вовсе не облекают формальными полномочиями с некоторыми магическими возможностями, используя которые он мог бы поражать воображение девиц. Он получал власть… над чем? Да практически над всем. Он станет одним из тех, кто принимает решение о судьбе Лорда-Чародея. Да, считается, что Воин обязан повиноваться Вожаку и прислушиваться как к словам остальных Избранных, так и к мнению Совета Бессмертных, названия которого он до вчерашнего дня не знал, но все, однако, уверены, что ставшего на путь преступления Лорда-Чародея должен убить именно Воин. И он будет сам решать, как поступить. Да, он готов принимать решения! Он, Крушила из Безумного Дуба, станет определять ход истории.

— А что будет, если Избранные решат действовать самостоятельно, без побуждения со стороны Совета Бессмертных?

— Они станут действовать, — пожала плечами волшебница. — У них есть на это право. Более того, они обязаны действовать, ибо в некоторых случаях Ясновидец знает нечто такое, что неизвестно нам. Его магия позволяет узнавать о Лорде-Чародее то, что неизвестно другим. Короче, то, о чем ты спрашиваешь, может случиться. Если Вожак и Ясновидец решат, что Лорд-Чародей должен быть устранен, его устраняют.

— Даже если Совет не согласен?

Она снова пожала плечами:

— Мы не смогли бы остановить их. По крайней мере я так считаю. Но почему такое должно случиться? Если Лорд-Чародей становится настолько скверным, что Избранные готовы рискнуть жизнью для его устранения, то Совет Бессмертных скорее всего был бы рад этому решению и, возможно, подтолкнул бы их к его принятию.

— А что случилось бы, если бы вас вдруг не стало? Если бы Лорд-Чародей сумел каким-то образом вас уничтожить?

— Это еще одна причина, по которой мы не контролируем Избранных. Да, они могут действовать самостоятельно.

— В таком случае я согласен, — заявил Крушила, поднимаясь со стула. — Пускай в дело свое заклинание.

Чародейка с изумлением посмотрела на него, поскребла пальцем перо арра, которое носила в волосах, и сказала: