Меч кивнул, натягивая второй сапог, а затем выпрямился:
— Ну так пошли поглядим, что будет.
Он вышел из дома и направился к дороге на Речное Устье.
Дал поспешил за ним.
Когда Меч вышел на улицу, ему показалось, что тут собралась добрая половина жителей, поджидая его. Люди тихо переговаривались между собой. При его появлении все резко замолчали, на Меча устремились сотни глаз.
— Доброе утро, — поздоровался он. — Как я понял, у вас очередные гости?
Молчание взорвалось общим гамом, когда десятки людей заговорили одновременно, а лес рук указывал на север.
— Они принесли нам твой портрет! — крикнул кто-то, размахивая листком бумаги.
— Посмотреть можно? — спросил Меч.
Взяв листок, он одновременно огляделся и увидел еще людей — главным образом детишек, — снующих туда-сюда. Наверное, от одного чужака к другим. Затем поглядел на рисунок.
Не самое лучшее изображение из тех, что ему доводилось видеть, это уж точно. Но сходство есть. Более или менее. Имелся и текст.
— Это Эррен Заль Туйо, именуемый величайшим в мире воином, один из так называемых Избранных Защитников Барокана. Он предал Барокан и совершил множество убийств, — зачитал Меч вслух. — Если увидите его, сообщите немедленно людям Лорда-Чародея.
Меч протянул бумажку назад.
— Спасибо. Вы сообщили людям Лорда-Чародея?
Снова несколько человек заговорили разом.
Меч поднял руку.
— Добрые жители Утренней Безмятежности! Выслушайте меня!
Толпа утихла и замерла.
— Я величайший в мире воин, один из Избранных! — объявил Меч. — И мой долг — убить Лорда- Чародея, если он обратится ко злу. Недавно все восемь Избранных собрались в Зимовье, чтобы обсудить действия Лорда-Чародея за последние два года. Лорд-Чародей убил нескольких чародеев, пустил погоду на самотек и нарушил ряд традиций Барокана. Мы еще не пришли ни к какому решению, когда Лорд-Чародей, опасаясь за свою жизнь, послал своих людей напасть на нас. Он захватил в плен Вождя и Ведуна, и его солдаты зарубили прямо на улице Ясновидицу и Говорунью. Остальные рассредоточились и сбежали. Я нашел путь сюда. И я благодарен леррам, что они направили мои стопы сюда, потому что Утренняя Безмятежность оказалась добра ко мне. Ваши законы не позволили моим преследователям захватить меня спящим. Благодарю вас всех и благодарю лерров Утренней Безмятежности.
По толпе пробежал гул, но Меч снова поднял руки, призывая к тишине.
— Я не хочу приносить насилие в ваш дом. И никому не желаю зла. Я пойду поговорю с людьми Лорда-Чародея и надеюсь, что нам удастся прийти к мирному соглашению. Я не хочу втягивать вас в наше противостояние, но хочу попросить вас еще об одной услуге. Если мне все же понадобится бежать, не перекрывайте мне путь. Если меня станут преследовать, пропустите и преследователей. Вам незачем встревать в это дело.
Он опустил руки.
— А теперь позвольте мне встретить их.
Меч двинулся вперед.
Толпа перед ним расступилась, и он зашагал по улице.
Как ему и сказали, солдаты поджидали возле святилища. Исходя из слов Дала, Меч ожидал увидеть двух или трех, и удивился, обнаружив полдюжины людей в знакомой красно-черной форме. Поблизости стояли несколько обитателей Утренней Безмятежности.
Кто-то его заметил, и теперь уже вся группа у святилища смотрела, как он приближается. Один из солдат поднял копье, но другой жестом остановил его, и копье снова опустилось.
— Ты сдаешься без боя? — крикнул тот солдат, что жестом остановил товарища, когда Меч подошел ближе.
— Нет. Я не намерен сдаваться. Я пришел сказать вам, чтобы вы убирались и оставили меня в покое.
Меч остановился футах в двадцати от гвардейцев.
— Лорд-Чародей приказал нам привести тебя к нему, если мы тебя найдем. И сказал, что предпочитает видеть тебя живым, но и мертвым тоже сойдет. Возвращаться назад с сообщением, что мы тебя нашли и дали уйти, будет малоприятно.
— А я нисколько не сомневаюсь, что пойти с вами будет малоприятно для меня.
— Тебе следовало думать об этом раньше. До того, как ты убил тех людей.
— А им бы следовало думать прежде, чем убивать двух Избранных.
— Избранных? — Гвардеец сплюнул. — Банда убийц, которых использовали слабые чародеи, чтобы не дать Лорду-Чародею сделать хоть что-то путное!
Меч слегка склонил голову набок. Солдатик был очень молод. Намного моложе самого Меча.
— Мне не доводилось прежде слышать, чтобы нас вот так характеризовали, — заметил он. — Но могу понять, почему ты так думаешь.
— А кто же вы еще? «Защитники Барокана», ха! От чего вы защищаете-то? От дорог, работы, торговли и путешествий?
— Тебе не доводилось слышать о деревне под названием Каменистый Склон?
— Да слышал я все это, — отмахнулся солдат. — Только вот никто не видел этого поселения, которое якобы уничтожил Лорд с холмов Гэлбек.
— Я видел, — мягко сказал Меч.
— Это ты так говоришь. А знаешь, что думаю об этом я, Воин? Я думаю, что ты сам это сделал, а остальных каким-то образом убедил, что это сделал Лорд-Чародей. Я думаю, что тебе
— А я думаю, что ты глупец, раз все это мне говоришь, — отрезал Меч. — Если бы вы стали уговаривать меня, извинились бы передо мной, сказали, что уверены, что все это недоразумение… Но нет, ты прямо мне в лицо заявляешь, что считаешь меня кровожадным чудовищем. Ты думаешь, я устыжусь и сдамся в плен, услышав от тебя о моих преступлениях?
— Я думаю, что нас шестеро, а ты один и без оружия. Местные заверили меня, что у тебя не было никакого меча, когда ты пересек границу поселения. А у нас копья. Так какая разница, что мы говорим? Мы все равно уведем тебя с собой, хочешь ты того или нет.
— Да ну? И каким же образом?
— Силой. — Солдат кивнул своим людям. — Вперед!
Весь отряд опустил копья в атакующую позицию и начал надвигаться на Меча.
— Нет! Нет! Стойте! — закричал житель Утренней Безмятежности, вскинув руки, но солдаты отмели его в сторону.
Тот не сопротивлялся. Законы Утренней Безмятежности запрещали насилие.
Меч посмотрел, как солдаты приближаются к нему, чуть выждал, а потом развернулся и побежал назад к центру городка.
Как он и рассчитывал, солдаты помчались за ним с воплями и копьями наперевес.
Меч бежал не оглядываясь, пока не услышал, как азартные крики за спиной сменяются на удивленные, а потом на вопли протеста. Тогда он остановился и повернулся.
Солдаты уже больше никуда не бежали. Они погрузились по колено в землю. Ту самую землю, что несколько секунд назад была совершенно твердой и сухой под его, Меча, ногами. Теперь она по-прежнему оставалась сухой, но сделалась вязкой и зыбучей, как трясина. Когда Меч обернулся, один из солдат завопил и отшвырнул копье.
Земля вокруг его ног всколыхнулась еще раз, а затем застыла, вернувшись к естественному неподвижному состоянию.
