придумать, как остановить корабль.
Но ведь он покончил с собственным компьютером. Почему же он не может остановить пришельца? Теперь он маг и более могуществен, чем прежде.
Сэм остановился и заново проанализировал цепочку своих рассуждений.
Он вышел из-под контроля своего бортового компьютера, назвав ему свой освобождающий код, и через некоторое время компьютер сам прекратил работу.
Тернер не знает освобождающий код АРК 247, и никакое сообщение Командования, записанное на случай бедствия, не подскажет его. Но он маг и найдет код. Тернер быстро наметил план действии.
— Компьютер, — заговорил он торопливо, когда Флейм исчезла за углом.
— Можно поговорить с тобой без Флейм?
Шаги невидимой за углом Флейм вдруг замерли.
— Запрос: причина просьбы.
— Я скажу это только тебе, если ты прервешь с ней связь.
Компьютер раздумывал целую секунду.
— Подтверждение, — произнес он наконец.
Раздался голос Флейм:
— Давай, Слант, испробуй на нем свои штучки! Мне теперь все равно. Если компьютер не будет повиноваться мне, он умрет, и ему известно это. — Она двинулась дальше.
Тернер не ответил, хотя отметил последние слова о власти над компьютером. Он перешел на внутреннюю связь.
— Я не хочу, чтобы Флейм слышала меня, потому что не хочу ее тревожить. Дело в том, что на Десте имеются необычные местные болезни.
— Запрос: природа местных болезней.
— Сейчас объясню. Но сперва, после того как ты признал, что Дест — дружественная планета, я хочу убедиться: ты понимаешь, что псионика не является результатом действия вражеского оружия?
— Подтверждение.
— Тогда можно я проведу псионическое обследование Флейм? Я хочу быть уверен, что она не заразилась ни одним из местных заболеваний. Я гарантирую, что эта проверка ничем не повредит ей.
— Запрос: киборг с кодовым обозначением Слант обладает псионическими способностями?
— Да. Это искусственно вызванная мутация. Можно провести обследование?
— Запрос: природа местных болезней.
— Это целый ряд дегенеративных нервных болезней, носителями которых являются бактерии, — увлеченно лгал Сэм. — Со временем у местных жителей выработался иммунитет, но пришельцы вроде Флейм могут быть восприимчивы к ним. Болезнь можно остановить на ранней стадии при помощи больших доз антибиотиков. Так могу я ее обследовать?
И снова компьютеру потребовалось время, прежде чем он принял решение и ответил:
— Подтверждение.
Тернер с трудом скрыл огромное чувство облегчения. Он знал, что идет на смертельный риск, открыто признавая свои магические способности, но в течение последних дней он пришел к выводу, что повреждения компьютера носят специфический характер: он соглашается почти на все, если говорить с ним вежливо и если при этом никто не мешает. Тернер был уверен, что лишь его личное присутствие и настойчивые возражения, помешали АРК 247 взорвать Праунс сразу же после прибытия. Компьютер наверняка спасовал бы перед Флейм, каковы бы ни были факты.
Возможно, извращенные взгляды Флейм как-то повлияли и на представления компьютера о том, кому и чему доверять.
Что бы там ни было, а компьютер дал согласие. У Тернера не было времени радоваться — он взлетел и направился по воздуху прямо к кораблю.
Он нашел Флейм идущей по одной из улиц, псионически настроился и почувствовал ее ауру, стараясь с ней слиться.
В полете это было трудно, но ему удалось справиться. Сначала Сэм нащупал ее поверхностные эмоции — сумбур, в котором была гордость оттого, что она покидает Дест невредимой, и чувство стыда, что потерпела поражение. Пробиваясь сквозь этот, первый слой, Тернер продолжил обследование.
Горечь, жгучая, бесконечная горечь от сознания того, что погубила жизнь, добровольно согласившись участвовать в АРК-программе, что не может отступить, не может уничтожить Дест, что обречена на долгое бесполезное существование, что смерть придет еще не скоро. Она предпочла бы смерть.
Гордость, гордая уверенность в том, что никогда не отступит, что не сойдет с ума от одиночества, не впадет в отчаяние, что еще не умерла, что будет продолжать, что не умрет, пока у нее есть ее миссия.
Ее обманом превратили в киборга АРК, но, став им, она гордилась этим и была полна решимости продолжать миссию. Марс уничтожен. Древняя Земля уничтожена, компьютер Сланта уничтожен, все, кто боролся против мятежников, потерпели поражение. Но она — другое дело. Она понимала, что миссия потеряла смысл, но это единственное, что у нее осталось. И есть ли в ней смысл или нет — это ее дело, и она будет делать его хорошо.
Ненависть, злоба, странное и страшное смирение, краткое воспоминание о термитной ловушке, которое явилось новостью для Тернера. Наконец он миновал ее основную персоналию.
Тернер быстро обследовал "я"-коммандос, который представлял собой небольшую запутанную совокупность ситуаций типа «если... то» — без лишних мыслей и эмоций.
Пилот-персоналию невозможно было, описать словами. Она вся состояла из образов и абстрактных идей, для передачи которых слов не существует.
Промелькнули защитные личности-прикрытия, неясные и неживые, как во сне. Двойник-диверсант был чем-то похож на пилот-персоналию, а чем-то — на боевую личность. Персоналия-соблазнительница, которая, по его мнению, должна была соответствовать его собственной давным-давно исчезнувшей аналогичной персоналии, представляла собой жуткую смесь холодного расчета и необузданной сексуальности, которая казалась совсем не на месте в непривлекательном теле и холодно-агрессивном разуме Флейм.
Все персоналии в данный момент были подавлены, и только одна, защитная, в образе русскоговорящего технического работника, сохранила кое-какие воспоминания. Тернер был удивлен, узнав, что с тех пор, как на Марсе ее мозг был расщеплен на восемнадцать частей, и до прибытия на Дест у Флейм всегда доминировала основная личность, за исключением тех коротких случаев, когда использовался пилот- персоналия. Он был свидетелем того, как появлялся боевой двойник или русский инженер, но оказалось, что это было впервые.
Неудивительно, что она не в себе. Для нее реально существовал только внутренний мир, и, имея дело с чем-нибудь извне, она воспринимала события исключительно с точки зрения этой внутренней реальности. Все, что противоречило установленному восприятию мира, тут же отвергалось или игнорировалось. Флейм подгоняла факты под свои убеждения, а не наоборот.
А убеждения ее состояли в том, что вся Вселенная, весь окружающий мир враждебны.
Когда-то, очень давно, причем одинаково давно и по субъективному времени, и по другому исчислению, Тернер изучал психологию и сейчас понял, что перед ним случай параноидальной шизофрении.
Похоже, другие функциональные личности Флейм не затронуты сумасшествием, но при их пассивном состоянии ничего нельзя знать наверняка.
Границы между персоналиями были обозначены четко и ясно, но по мере того, как он продолжал изучать увиденное, а Флейм приближалась к кораблю, Сэм обнаружил тонкие, зыбкие скопления мыслей, воспоминаний и образов, которые собирались между ними.
Тернер проник туда, и они понесли его в глубины прошлого Флейм, в воспоминания, которые были подавлены Командованием и недоступны даже ей саман.
В глазах Флейм он увидел, как маленькую восьмилетнюю девочку дразнит старший брат, держа высоко над головой и не желая отдавать ее нового котенка. Когда же он сжалился и вернул ее любимца, перепуганное животное расцарапало девочке лицо и в панике сбежало.
Царапина загноилась, и родители повезли ее в больницу, ругая за то, что она дразнила котенка, и не слушая объяснений относительно брата. Отец объявил, что злую кошку надо убить, чтобы она больше не
