слова Арлиана, — и открыто в этом признаетесь?
— Милорд Занер, — проговорил Арлиан, — меня по-прежнему связывает клятва, и я не стану причинять вам вреда в стенах Мэнфорта. Вам нечего опасаться — я не собираюсь начать резать всех вокруг.
— Нет, вы дождетесь, когда я отправлюсь по делам в Лоригол, и устроите мне на дороге засаду.
— Вполне возможно. Это как получится. Потому что, милорды и миледи, есть еще третья причина, заставившая меня молчать, — та же самая, по которой лорд Энзит хранил тайну драконов несколько сотен лет. — Он сделал театральную паузу.
— А ты от всего этого получаешь удовольствие, верно? — спросила леди Иней.
— Что? — удивленно сказал Арлиан.
— Рассказывая нам о том, что знаешь, ты нас дразнишь… тебе нравится.
— Я просто хочу, чтобы все встало на свои места, — смущенно запротестовал Арлиан.
Неожиданно он понял, что и в самом деле получает удовольствие от происходящего. По правде говоря, не слишком разумная реакция, если вспомнить, что речь шла о его жизни, хотя он и в самом деле совсем не волновался…
— В таком случае продолжай, — велела леди Иней.
— Хорошо, — сказал Арлиан. — Драконы прекратили войну с человечеством и ушли в свои пещеры, поскольку Энзит заключил с ними сделку, пообещав хранить их секреты в обмен на то, что драконы оставят людей в покое. Более того, он признался мне, что уничтожил тайную организацию, Орден Дракона, которая находила и убивала обладателей сердца дракона. Он сам состоял в этом Ордене, но перешел на сторону врага — думаю, когда стал обладателем сердца дракона, — и предал своих бывших товарищей, чтобы сдержать слово, данное драконам.
— Я не понимаю… — начал Маятник, но замолчал, потому что вокруг него поднялся шум.
— О боги! — пролепетал Хардиор.
— Я знал, — тихо сказал Торибор. — Значит, вот что имел в виду Энзит? Когда он умрет, условия сделки перестанут действовать, и драконы могут снова появиться.
— Да, — подтвердил Арлиан. — Если их тайна будет открыта, они смогут делать все, что пожелают.
— Вот почему вы занялись изготовлением копий с обсидиановыми наконечниками, — сказал Хардиор.
— Конечно, — ответил Арлиан. — И вот почему я никому не рассказал о том, как драконы размножаются. Я думал, что мне удастся продлить договор Энзита. Но потом Коготь остался в Мэнфорте вместо того, чтобы покинуть город, как требовали от него драконы, и сохранить тайну оказалось невозможно.
— Ты глупец! — взорвался Торибор. — Ты мог прихватить с собой в дом Когтя своих аритеянских волшебников и сказать нам, что это была иллюзия. Леди Опал твердила, что мы стали свидетелями колдовского трюка, а ты все отрицал! Заявил бы, что лорд Энзит подготовил для тебя ловушку. Дришин ведь нанял убийцу — Энзит мог придумать какую-нибудь колдовскую штучку.
— Тогда мне это не пришло в голову, — взглянув на него, признался Арлиан. — Мне казалось, что тайна открыта и пытаться что-нибудь отрицать бессмысленно. Вы поверили бы мне, если бы я заявил, что вам дракон только привиделся?
— Я бы не поверила, — сказала леди Иней. — Но ты мог бы убедить нас сохранить все в тайне.
— А как насчет слуг? — спросил Арлиан. — И леди Опал? Да и еще леди Флейта — согласилась бы она стать частью нашего заговора?
— Разумеется, если бы речь шла о том, чтобы заставить драконов остаться в пещерах, — ответила леди Флейта. — Я бы молчала.
Арлиан удивленно смотрел на нее несколько мгновений, а затем повернулся к Торибору и спросил:
— А вы согласились бы солгать, если бы вас попросил я?
— Если бы ты сказал, зачем это нужно, я бы согласился. Ты же видел в Пробковом Дереве, что я был готов тебя выслушать.
— Нет, — возразил Арлиан. — Вы хотели, чтобы я выслушал вас. Это не одно и то же.
И тут ему в голову пришла новая мысль, и он оглядел присутствующих.
— Подождите, — проговорил он, — вы меня призвали на слушание, обвинив в сокрытии информации, а теперь вы же заявляете, будто мне следовало молчать!
— Я такого не говорил, — запротестовал лорд Маятник. — Как драконы узнают, что произошло? И еще каким образом удалось лорду Энзиту заключить с ними сделку?
— Энзит разговаривал с ними с помощью колдовства, — пояснил Арлиан. — Кроме того, драконы каким-то образом узнают новости — они и со мной разговаривали после смерти лорда Когтя.
— А откуда нам знать, что ты не стал жертвой галлюцинации? — поинтересовалась леди Иней.
— Хорошо, — не стал спорить с ней Арлиан. — Мне показалось, что я разговаривал с драконом. Когда я смыл кровь Когтя с рук, в миске появилась морда дракона, и я услышал его мысли — или так я подумал. Если вы считаете, что я окончательно спятил, я не могу вас переубедить.
— И что он тебе сказал? — спросил Паук, который впервые за все время открыл рот.
— Он приказал мне больше не убивать детенышей и не открывать их тайн и пригрозил войной. Он потребовал, чтобы я солгал, заявив, что у постели лорда Когтя мы стали свидетелями иллюзии. Похоже, многие из вас согласны в данном вопросе с драконами.
— И вы приняли их условия?
— Я сказал вам, милорд, что дракон, возникший из груди лорда Когтя, был иллюзией?
— Значит, ты решил бросить им вызов, — заметил Торибор. — И приговорил нас всех.
— Нет, — ответил Арлиан. — Не настолько же я безумен. Я попытался обмануть дракона. Он подумал, будто я согласен на их условия, хотя я не очень понимаю, зачем тратил силы. Я ведь не обещал драконам говорить только правду. Дракон, который появился в миске с водой, застал меня врасплох, я тогда ужасно устал.
— Складывается впечатление, — проговорила леди Иней, — что все — юная Мараса, леди Флейта, наш друг лорд Пузо и даже сами драконы — хотели бы, чтобы ты скрыл правду и сказал нам, что нас обманула магия. Но ты не стал этого делать. Почему? Взыграла твоя извращенная натура?
— Миледи Иней, меня пригласили сюда, предупредив, что, вполне возможно, меня ожидает смерть. Как вы считаете, разумно ли было бы с моей стороны продолжать скрывать от членов Общества истину? Вы сами вынудили меня говорить, не зная, какими страшными могут быть последствия. Наверняка кто-нибудь не поверил бы моей лжи, и правда все равно вышла бы наружу. Я предпочитаю рассказать все, что я знаю, сейчас, в присутствии членов Общества. Возможно, нам удастся решить, как мы ответим драконам.
— Все вместе? — спросил Хардиор.
— Разумеется, — ответил Арлиан. — Я нарушил условия сделки с драконами. И дал лорду Уитеру оружие, чтобы он мог совершить самоубийство. Мне представляется, что нам следует ожидать новой войны между людьми и драконами. Я думаю, мы должны объединиться, чтобы ответить на их угрозы.
— И каким, по вашему мнению, должен быть ответ? — спросил лорд Паук.
Арлиан криво ухмыльнулся.
— Несмотря на то что я вступил в Общество недавно, я успел заметить, что согласие между его членами вещь редкая. Я не надеюсь на то, что мы все объединимся в борьбе с чудовищами. Более того, я думаю, реакция на происходящее будет самой разной. Лорд Уитер, например, нашел свой собственный — с моей точки зрения благородный — ответ на сложившуюся ситуацию.
Арлиан не стал раскрывать им своих сокровенных мыслей — он рассчитывал, что они начнут планировать кампанию по уничтожению драконов; но боялся давить слишком сильно, чтобы не вызвать обратную реакцию. Торибор и Маятник уже были готовы возражать против любого его предложения.
— А как насчет вашего собственного ответа? И что, по вашему мнению, нужно сделать нам?
Ну, вот ему задали прямой вопрос. Однако прежде чем он успел ответить, вмешался лорд Хардиор:
— Ответ лорда Обсидиана заключается в том, что он начал производить обсидиановое оружие и
