Когда от сыра и хлеба остались одни воспоминания, они вновь попытались привести Эздрела в чувство. Не вышло.
— Чтобы демоны пожрали его внутренности! — воскликнула Ирит и добавила еще несколько фраз на незнакомом Келдеру языке.
Азрая рассмеялась.
Для Ирит сие послужило последней каплей.
— Увидимся в Синдише. — За ее спиной появились крылья. — Если вы туда доберетесь. — И она унеслась в небо.
Азрая, разинув рот, проводила Ирит взглядом.
— Она и вправду может летать!
— Да, конечно, — кивнул Келдер. — Я же тебе говорил.
Азрая коротко глянула на него, потом вновь уставилась на удаляющуюся Ирит.
Когда та скрылась из виду, этшарка наклонилась над Эздрелом.
— А теперь давай займемся Пропойцей.
Трясти старика она не стала, зато влепила ему несколько увесистых пощечин.
— Жаль, что Ирит улетела, — прошептала Аша.
— Это точно, — согласился Келдер, обняв ребенка за плечи.
Усилия Азраи ни к чему не привели, и, рассердившись, она бросилась прочь, но не по дороге, а через тянувшееся вдоль нее пшеничное поле. Келдер наблюдал за девушкой, гадая, вернется она или нет. Вспыльчивостью она не уступала Ирит, а пророчество не гарантировало, что он увидит ее вновь.
Об этом Келдер мог только сожалеть: Азрая ему понравилась, несмотря на буйный темперамент.
Аша прижалась к нему, он же обратил внимание, что синяя туника, единственная ее одежда, сильно износилась, и подумал, умеют ли Ирит, Азрая или Эздрел шить. Сам он иголки в руках не держал. А материю они могли купить в Синдише, хотя на нее ушла бы немалая толика общих денег.
— Почему ты не захотела ехать верхом? — спросил Келдер девочку.
Она посмотрела ему в глаза:
— Потому что не хочу видеть, как Эздрел таращится на Ирит в облике лошади. Сил нет, до чего противно.
Келдер кивнул:
— Я тебя понимаю.
Прижавшись друг к другу, они сидели и ждали.
Глава 30
Азрая вернулась через несколько минут, и ее следующая попытка поднять Эздрела на ноги оказалась удачной. Вскоре все четверо продолжили путь.
На границе Синдиши их встретили затянутые в синюю форму стражники. В отсутствие Ирит поручиться за них было некому, как что Азрае и Келдеру пришлось заполнять «таможенные декларации», сообщая писцу, имеют ли они при себе предметы, наделенные магической силой (нет), золото и в каком количестве (нет), ведут ли в королевство живность (нет), собираются ли поселиться или проследовать дальше.
Эздрел еще ничего не соображал и, уж конечно, не мог отвечать на столь каверзные вопросы, поэтому чиновник проинформировал Келдера, что он несет ответственность как за себя, так и за поступки Пропойцы. Азраю, соответственно, определили в опекуны Аше и предупредили девушку, что на территории Синдиши все проступки Аши отнесут на ее счет.
Азрае вся эта процедура очень не нравилась. Девушка терпела, пока один из солдат не решил познакомиться с ней поближе. В то же мгновение в ее руке сверкнул нож, и она рявкнула: «Не прикасайся ко мне!» После этой стычки таможенники-стражники скоренько их пропустили.
До Синдиша Кастл они добрались часом позже, и Ирит, как и обещала, ждала их около ворот.
Перед ними предстал не замок, окруженный домами, но город, опоясанный четырьмя концентрическими кругами крепостных стен. Между двумя наружными кругами домов не было: все пространство отводилось под Рынок. Фермеры, ремесленники, купцы громко рекламировали свой товар, покупатели яростно торговались, так что шум стоял невообразимый.
Между второй и третьей стенами располагался сам город, с одной круговой улицей и отходящими от нее переулками. Опять же, одна радиальная улица соединяла ворота в наружной и внешней стенах.
Ирит сказала, что между третьей и четвертой стенами живет городская знать, а уж за четвертой находится королевский дворец.
— Почему они понастроили столько стен? — удивлялся Келдер.
— Мне кажется, это — разумное решение, — не разделила его удивления Азрая.
— А по-моему, перебор, — возразил Келдер. — Стены влетели им в приличную сумму.
Ирит пожала плечами:
— В этих местах королевства самые маленькие и воинственные. Они только и делают, что воюют между собой. А принцы строят замки и провозглашают себя королями. Вот синдиши и решили себя обезопасить. Может, и перестарались.
Попытки найти местного чародея успехом не увенчались, хотя они и познакомились с тремя ворлоками, четырьмя ведьмами и теургом. Поскольку заклинание Ирит к этим магическим школам не имело ни малейшего отношения, с надеждой излечить Эздрела в Синдиши пришлось распрощаться.
По рекомендации Ирит они поселились в гостинице «Сломанный Меч» и сняли две комнаты.
— Если эта Азрая собирается прибиться к нам, ничего другого не остается, — заявила Ирит. — Пять человек слишком много для одной комнаты!
Келдер, впрочем, так не считал: наемные работники, которых брали на ферму в страду, спали и по пятнадцать человек. Но спорить не стал. Аша и Эздрел идти дальше не могли, так что им не оставалось ничего другого, как ночевать в Синдише, а он не хотел криков и ссор. Опять же, две комнаты означали, что одну он сможет разделить с Ирит.
Вышло, однако, иначе.
Келдер так и не понял, кто и как принимал решение, но вопрос о расселении даже не поднимался: Ирит, Азрая и Аша отправились в одну комнату, а Келдеру и Эздрелу досталась вторая.
Его это ни в коей мере не устроило, тем более что через разделяющую тонюсенькую перегородку он слышал голоса Ирит и Азраи. Вскоре девушки угомонились, Эздрел отключился еще раньше, а Келдер долго лежал без сна, представляя себе, как тихонько открывается дверь и в комнату входит Ирит...
Или Азрая, хотя он и полагал, что от последней такого не дождешься.
Эздрел за обедом дорвался до ушки: где-то раздобыл денег и купил бутылку у хозяина гостиницы. Келдер попытался убедить его не напиваться, но Эздрел, свободный человек в свободной стране, мог делать все, что ему заблагорассудится, разумеется, в рамках закона, не внимая советам юнца.
За поддержкой Келдер обратился к Ирит, зная, что уж ее-то Эздрел послушается, но та лишь пожала плечами: «Пусть пьет».
Так что ночь он провел без женщины и под храп старого пьяницы.
Следующий день выдался на редкость неудачным. Аша и Эздрел поочередно валились в пыль, теряя сознание. И если Аша быстро приходила в себя, с Эздрелом всякий раз приходилось возиться. Старик шел, то и дело спотыкаясь, а руки у него уже постоянно тряслись. Он ни с кем не разговаривал, на вопросы отвечал односложно. На двенадцать миль, отделявшие Синдишу от Туйи, они потратили целый день.
На этот раз Азрая «выдала свечу» и ушла вперед. Келдер опасался, что больше не увидит юной темпераментной этшарки, но она поджидала их у въезда в Туйу, привалившись спиной к стене кузни и наблюдая, как местные детишки гоняют мяч.
Они вновь сняли две комнаты в указанной Ирит гостинице, одну — для женщин, вторую — для мужчин. Келдер обратил внимание Ирит на изношенность туники Аши, но та предложила подождать до
