черно-белый снимок. Зловеще сверкнул рубин на рукоятке; впрочем, вероятно, просто красное стекло… Все, как в ее кошмарах.
— Однажды я уже познакомил ее с ним, — проговорил Морган, благоговейно показывая кинжал сообщникам. — Я думал, что прикончил ее.
— Брось его! — разнесся по хлеву голос Джима. Он шагнул вперед, держа прицел своего карабина на уровне кисти Джефа. Потом медленно двинулся вправо, отвлекая внимание сектантов от Эллис. — Вы все арестованы за похищение женщины. Положите руки так, чтобы я мог их видеть!
Тут Нейл выскользнул из своего укрытия и бесшумно пополз к Эллис. Рокот полицейского вертолета стал еще слышнее, как раз настолько, чтобы заставить испуганно застыть пятерых мерзавцев.
— Держать руки! — хрипло крикнул Джим.
Нейл обернулся и увидел, что тот обращается к одному из бандитов, замешкавшемуся с выполнением приказа, и снова двинулся к Эллис.
— Через минуту здесь будет шериф, — пообещал Хейнен. — Так что не стоит тратить силы на глупости.
Внезапно дверь рядом с Нейлом резко распахнулась, впустив в сарай порыв холодного ночного воздуха, и на пороге появился человек. Шестой член банды.
— Джеф, Ник, сюда идет толпа копов… — Тут голос его сорвался, и он замер, увидев помощника шерифа. Нейл перекатился на спину и прицелился в него.
— Не шевелись, — приказал он.
Шестой сообщник взглянул вниз и окаменел, увидев направленный на него карабин.
Но его появление позволило опомниться остальным. Они бросились в разные стороны темного хлева. Джим выстрелил, и Джеф Морган упал на пол, обливаясь кровью. Передернув затвор, он выстрелил снова, уложив еще одного бандита.
— Прекрати! — раздался бешеный вопль. — Прекрати или эта женщина сейчас умрет!
Нейл оторвал взгляд от человека, которого держал на прицеле, и обернулся. Один из ряженых, прячась за телом Эллис, приставил нож к ее ребрам.
Ударив новоприбывшего обеими ногами, Нейл свалил его на пол. Пожалуй, так будет спокойнее. Человек, державший нож, нервно дернулся.
— Вы оба немедленно уберетесь отсюда или она умрет! — отчаянно выкрикнул он. — Сейчас же.
— Забудь об этом, — спокойно ответил Морфи. — Ситуация патовая. Ни я, ни помощник шерифа никуда не уйдем. Мы оба вооружены и готовы стрелять, так что все, что ты сможешь, это убить женщину. Но если ты это сделаешь, тогда уже ничто не помешает мне прострелить тебе глотку, верно?
Бледное испуганное лицо сатаниста стало еще бледнее, но он не опустил нож.
— Вы не тронете меня, пока я могу убить ее.
— Я уже сказал тебе, — растягивая слова, повторил Нейл. — Это пат. Но ведь ненадолго.
Хейнен поднял кольт и щелкнул спусковым крючком. Угрожавший Эллис судорожно обернулся на звук, открыв спину. Этого оказалось вполне достаточно. Не обращая внимания на острую боль, Нейл вскочил на ноги и бросился на него, схватив под коленки, и с силой швырнул на пол. Бандит попытался вывернуться, но Морфи выхватил из-за пояса браунинг и приставил дуло к его животу.
— Не двигайся.
— И так будет с каждым. — Голос Джима был тверд как сталь. — Не шевелиться.
Стрекот лопастей вертолета превратился в близкий рев. Джим расчехлил рацию и вкратце ознакомил Фрэнка с ситуацией. Через полминуты хлев заполнился вооруженными полицейскими. Прибыли и двое судебных медиков.
Все мысли Нейла были только об Эллис. Он схватил нож, который только что был приставлен к ее ребрам, и перерезал веревки, стягивавшие ее руки.
— Эллис? Эллис? Ты слышишь меня?
Она дышала, слава Создателю, но была бледна… бледна и холодна как лед. Нейл положил ее себе на колени, принялся растирать негнущиеся затекшие руки.
— Эллис, милая, ты слышишь меня? Господи, детка, ответь мне. Пожалуйста. Скажи хоть слово…
Слабый стон сорвался с ее губ, она судорожно вдохнула… Медленно, очень медленно дрогнули золотые ресницы. Нейл заглянул в ее глаза, надеясь увидеть тепло, заботу, нежность, любовь — все то, что предназначалось для него… Эллис…
Но там не было ничего. Все погасло. Все.
Он всмотрелся в дымчатую глубину зеленых глаз и с ужасом понял, что Эллис ушла. Далеко-далеко. Туда, где не было ни боли, ни страха. Где когда-то и он сам обрел ледяной покой. Сколько лет он скрывался там от мира… Со стоном он прижал к себе Эллис, как будто его объятия могли излечить ее и вернуть обратно…
Потому что он понимал, что не сможет жить без нее.
7
Вот и подошел к концу День открытых дверей.
Нейл молча смотрел, как Эллис прощается с припозднившимися гостями. Вот она задержалась в дверях, слушая последний гимн в исполнении хора, весь вечер славящего счастье и добрососедство. Стоя полукругом под крыльцом Эллис, певцы выводили слова гимна, и, хотя голоса их слегка осипли от усталости и холода, все равно это было прекрасно.
И Эллис сегодня тоже прекрасна, думал Нейл. Зеленое бархатное платье с широкой юбкой в складку подчеркивало ее женственность и оттеняло пышное великолепие волос… Но с той самой ночи на ранчо Джефа Моргана она ушла в себя, замкнулась и почти не разговаривала — ни с Нейлом, ни с кем-либо другим. То, что произошло, заставило ее спрятаться от мучительной реальности.
С Морфи было точно так же, он не мог ошибиться в диагнозе.
Доктор Ранделл положил Эллис на пару дней в больницу отдохнуть и прийти в себя. Она страдала от нервного потрясения и переохлаждения, но Нейл знал, что настоящая опасность гораздо ужаснее и лежит намного глубже.
Он понимал, что Эллис вспомнила все подробности давнего нападения. Ничто, кроме этого, не могло послужить причиной ее отрешенности… Ей нужно время, твердил он себе. Время, чтобы справиться с воспоминаниями. Ей нужно, чтобы он не тревожил ее, чтобы поддерживал… своим молчанием.
Но вот прошла уже почти целая неделя. Все это время Нейл крепился, не зная, сумеет ли прожить еще один день без хотя бы слабой улыбки на лице Эллис. Он не представлял, как сумеет встретить в одиночестве еще одно Рождество. И поклялся, что предоставит Эллис возможность вернуться к жизни. Сначала давал ей время, не торопил ее, но теперь, как бы это ни пугало его самого, он решил предложить ей свою любовь.
— Эллис?
Она повернулась, оторвавшись от возни с замком, и посмотрела на него. Ее лицо не выражало ничего, как будто она едва узнавала Морфи.
Что-то болезненно сжалось в его душе. Он больше не мог вынести присутствия этой женщины, двигавшейся по дому бесцельно и бесшумно, как призрак. Ему захотелось хорошенько встряхнуть ее, разбудить, заставить посмотреть на себя, как на человека, много значащего в ее судьбе.
Нейл шагнул к ней, потом остановился.
— Черт тебя возьми, Эллис. — Голос его был искажен болью. — Я ненавижу Рождество. Ты прекрасно знаешь это и знаешь почему. Ты знаешь все. Неужели же ты хочешь дать мне еще один повод ненавидеть то, что все остальные принимают с радостью и благодарностью в сердце.
Ее ресницы дрогнули. Впервые за эти дни Нейл поверил, что она действительно видит и слышит его.
— Эллис, все, что случилось, осталось в прошлом. Я наконец понял это. Но мне нужно, чтобы и ты
