обречены, Макс, неужели ты не видишь? Хочешь заполучить себе собственного Смотрителя? Хочешь скорпиона посадить в карман? – Леонид Леонидович ткнул пальцем в мою сторону. – Почему я должен повторяться? Ты не сможешь оберегать ее всю жизнь! Да и что ты знаешь о ней? Только то, что она один раз попробовала тебя защитить, а теперь жалеет об этом? Допрыгаешься, натравит она на тебя весь клан Смотрителей! Она уже виделась с ними, разговаривала. Не сегодня, так завтра они придут за тобой. И не думай, что тебе кто-то даст умереть смертью храбрых, это человеческие игрушки. Для высших существ подобное непозволительная роскошь. И если ты сам не хочешь себя защитить, это сделают остальные!
Так и хотелось сказать Максу, чтобы он не спорил. В таком деле, когда понятно, на чьей стороне сила, лучше просто молчать. Спор все только ухудшает.
Но Макс не слышал мою мысленную просьбу. Он упрямо мотнул головой, на губах его вновь появилась усмешка.
– Хочешь, чтобы было, как раньше, когда все весело бегали по кругу друг за другом?
– А тебе обязательно надо выступить против… – Леонид Леонидович брезгливо потряс кистью. – Ты меня начал утомлять.
– Неудивительно! – Макс снова провел рукой по коленкам. – Когда сам ничего не делаешь, активность других раздражает.
Леонид Леонидович шагнул вперед, сжал кулаки, и я невольно подалась к Максу. Мое движение было замечено, из темных глаз на меня полилось ледяное презрение.
– Птичек жалеешь? – Темная фигура пошла в мою сторону, тонкий палец ткнул мне в грудь. – Хрупкие человеческие создания столь несовершенны, что не способны даже прожить больше положенного срока!
Леонид Леонидович медленно склонился, заглянул мне в глаза, и я на секунду забыла дышать. На меня посмотрела вечность. Холодная равнодушная вечность.
– Маленькая бесстрашная пичуга, сидящая на хвосте у кошки. – Холодные слова буравили мне мозг, и ко мне вернулась привычная тоска. Ах, почему я не утопилась? – Разве я был неубедителен? Впрочем, если ты так слаба, то я сам тебя убью.
– Только попробуй! – Макс шагнул вперед, но, натолкнувшись на невидимое препятствие, остановился.
У меня возникло странное чувство. На какое-то мгновение я ощутила себя отделенной от этих двоих стеклом. Они говорили обо мне, и в то же время их слова не касались меня. Та Мария Гурьева, которую они обсуждали, не имела ко мне никакого отношения. Они ссорились из-за кого-то другого, потому что я не могла быть причиной ссоры. Я любила Макса, поэтому не в состоянии была причинить ему вред. И мне стало жаль, что никто так и не смог этого понять.
– Взгляни на нее! – Леонид Леонидович прошел у меня за спиной, и я почувствовала, как холод дохнул мне в затылок. Выпрямилась. Даже улыбнулась. На меня ведь смотрит мой любимый. – Приблизительно так будет выглядеть твоя смерть. Чисто, открыто и невинно. Когда-нибудь именно она убьет тебя!
– Если меня что и убьет, так только твои шуточки. – Макс дернул меня к себе, и я послушно шагнула к нему.
– Что, неужели она тебе не рассказала? – зло прищурился Леонид Леонидович. – А я ведь предупреждал, что, если она выступит против, я буду первым, кто выйдет на охоту. И никакие запреты меня не остановят. Потому что ни одна человеческая жизнь не стоит жизни вампира. Мы слишком много отдали за то, чтобы продлить свое существование.
– Что ты все плачешь – Смотрители, Смотрители… – Макс презрительно фыркнул. – Видел я твоего Смотрителя, ничего особенного. Подчиняется простому приказу, в нем даже силы нет. И ничего он сделать не сможет, пока с нами Маша. А вот если ты ее тронешь, тогда Смотритель сразу догадается, что здесь творится нечто особенное.
– Что? – Рука Леонида Леонидовича дернулась, словно он собирался влепить Максу пощечину, но сдержался. – Ты хочешь сказать…
– Да! Я встречался с ним. И он не почувствовал во мне вампира. Пошел проверять готов. Закончит и уберется домой. Кстати, именно Маша подкинула ему идею с готами.
– Ну почему полтора века существования не наделили тебя хотя бы крупицей здравого смысла?!
Леонид Леонидович метнул на меня ненавидящий взгляд. Но я и бровью не повела. Кажется, я приноравливалась жить с вампирами. Их состояние было текучее, как ртуть, и подстроиться к нему не было никакой возможности. А значит, и не надо. Меньше эмоций, и мы найдем с ними общий язык.
– Только попробуй мне помешать! – бросил на прощание Леонид Леонидович, растворяясь в сумерках.
– Что за манера бить, не поговорив… – Макс пытался оттереть перепачканный рукав свитера.
В моей голове был такой сумбур, что я вообще не понимала, что надо делать. Машинально ощупывала себя, накинутую мне на плечи куртку Макса. Пальцы наткнулись на что-то мокрое. Густая красная жидкость стекла мне на ладонь, и я почувствовала, как остатки давнего завтрака толкнулись в моем желудке.
– Ах ты, черт!
Макс сдернул с меня куртку, и я увидела, как сквозь карман что-то капает.
– Ну вот, Маринка останется без лекарства… – Он выгреб из кармана пригоршню осколков. Так вот что там перекатывалось – пузырек! Затем резко втянул носом запах крови, брезгливо поморщился: – Свернулась.
– Что… что это? – Я испуганно смотрела на свои перепачканные кроссовки.
– Пантагематоген. Концентрированная кровь маралов. Она прибавляет силы. Хотел дать Маринке, чтобы помочь ей встать на ноги.
– Ты хотел дать ей кровь? – Бурые пятна на кроссовках жгли мне ноги. Хотелось разуться.
– Маринка обречена, у нее необратимая болезнь. – Макс вытряхивал стекло из кармана в кусты. – Еще чуть-чуть, и даже вампиром ее делать будет поздно.
– Как вампиром?
– Надоело все. Действительно, чего я так переживаю? – Макс подобрал несколько крупных кленовых листьев и начал вытирать ими руки. Устало усмехнулся. – А ведь Лео знал, что бутылка в кармане лежит. Специально туда бил! Ладно, проехали… – Макс еще раз глубоко вздохнул и повернулся ко мне. – Пожалуй, сегодняшнюю ночь я проведу с тобой. А то все как будто с ума посходили!
– Ну, что ты! – Во мне вдруг поселилась уверенность, что с нами ничего не случится, что все будет хорошо. – Сам сказал: они меня не тронут, побоятся. И ты в безопасности, пока рядом Лео. Правда, ты его сейчас немного разозлил. Как бы он не передумал тебя защищать.
– У Лео весьма специфические представления о моей защите. – Макс притянул меня к себе. – Как видишь, наши взгляды на мое благополучие не совпали. Когда приходит опасность, каждый играет за себя.
– Или вдвоем против всех, – прошептала я, тая в его крепком объятии.
– Вдвоем против всех…
Макс поцеловал меня в глаза, и на мгновение все забылось – вампиры, драконы, Смотрители. Были мы, мы были вдвоем. Все остальное стало неважным.
– Не переживай! Ночь скоро закончится.
– Лео тебя куда-то звал, – напомнила я.
Макс поцеловал меня еще раз и вновь занялся курткой – в кармане еще осталось много осколков.
– Ничего особенного. Очередная интрига.
– Какая интрига?
Куртка заняла уже привычное место на моих плечах. Макс любовно одернул ее, придирчиво осмотрел.
– Знаешь, какое самое любимое занятие вампиров?
Я неуверенно хмыкнула. Про кровь я уже когда-то думала. И вряд ли этот ответ здесь будет правильным.
– Больше всего они любят наблюдать. – Макс довольно улыбался. Драка, разговор с дядей – все пролетело у него над головой, не оставив следа. Сейчас он снова был спокойным и уверенным в себе. За этой его уверенностью можно было спрятаться и позабыть обо всех бедах. – Забавнейшее
