присутствия. Если что-то случится, я узнаю первая. Мысленно видела, как любимый шагает по улице, пересекает площадь, приближается к кафе. Вокруг никого. Город будто вымер. Даже оттепель застыла, чтобы не мешать трем вампирам разговаривать. Сейчас Макс выторгует Маринке индульгенцию, получит от Эдгара очередное благословение на нашу дальнейшую жизнь, и мы уедем.
Уедем… У нас есть звездный билет. Полярная нас поведет.
Пугливые мысли старательно пробивались сквозь выставленные мной защитные стены. А если… а вдруг… может, надо помочь…
Нет! Надо сидеть. Ждать. Это удел всех женщин — сидеть и ждать. И надеяться только на лучшее.
Я прислушалась к трепещущей внутри радости. Все в порядке. Даже не стала представлять Макса. Как он может стоять, что говорить и как смотреть, я легко могла вообразить и без лишних усилий. Он придет, Маринка ему обрадуется. Эдгар скупо улыбнется. И все будет решено. Очень скоро все будет решено.
Я вдохнула солоноватый влажный воздух, огляделась. Симпатичный такой дворик. Бугорки снега обозначают бывшие грядки. Облокотилась на скрипнувший забор. Передо мной был дом с повалившимся палисадником. Часть ограждения было видно, а потом оно плавно уходило в снег, словно перетекало в другое измерение. У крыльца сильно стертые ступени. Если наклонить голову чуть набок, то можно представить, будто лестница перевернулась. И тогда из развалины она превратится во вполне себе приличную вещь.
Зачем Эдгар пришел в Мезень? Только ли для того, чтобы наказать Маринку? Но для этого не нужно устраивать шоу и лезть в город, хорошо помнящий твой предыдущий приход.
— Маша!
Я не чувствую Смотрителей. Могу определить приближение вампира, а на охотников у меня никакого чутья. Игната я не услышала. Его фигура неожиданно выросла за забором.
Спросила:
— Ты что-нибудь с собой принес? Парень в своей белой толстовке был похож на партизана времен Отечественной войны. Ему только лыж не хватает.
— Это… — растерялся Игнат. — Ну, там что-то есть.
«Там» меня не устраивает.
— Кто из вас любит конфеты батончики?
— У меня всего две осталось. — Парень поскребся в своих карманах.
По-моему, я его смутила. Понятно, что Игнат отвечает скорее за фантики, чем за пустые бутылки.
— Две не три, давай сюда, — согласилась я.
— Ага.
Игнат обежал забор, вошел в калитку, покосился на оставленные следы.
— А… этого здесь нет?
— Ты же должен чувствовать. — Во все глаза уставилась на Игната. Он очень суетился. Боялся, что я его прогоню.
— А я не того… — от волнения парень, кажется, забыл слова русского языка.
— Ополченец? — уточнила я, разворачивая конфету. Тоже мне, партизаны… То-то Макс не сразу их разглядел. Здесь из Смотрителей только Герасим. Да, может быть, осторожный Матвей. А Игнат — обыкновенный Гаврош, мечтающий о баррикадах.
— Фантик сюда гони! — потребовала я, заметив, что он собирается бросить свой в снег. — Отец знает, что ты здесь?
— Ему позвонили…
Спасибо, Олег! Буду в Москве, принесу килограмм батончиков.
— Герасим подойдет? Или будет осторожничать?
— Он там тоже… готовится. — Неуверенный голосок у мальчика. К чему там можно готовиться? В доспехи облачаться?
Я снова посмотрела на белое пространство двора. Два фантика, куколка, медальон от Герасима в кармане. И, главное, есть ведь я. Самая сильная деталь будущей схемы. Если она понадобится. Но что-то подсказывало, что ситуация будет разворачиваться не в лучшую сторону.
— А я никогда не видел вампиров. Отец говорил, что их уже не существует, что он отживающий тип Смотрителей. И что к нам уже никто никогда не сунется.
Как там сказал Герасим? Вампиры из Сёмжи ушли дальше, в Карелию и Норвегию. А ведь от Норвегии до Англии не так далеко. И Швеция почти рядом. Если идти от границы по прямой через Финляндию.
— У отца от кого дар?
— От бабки. Она колдуньей была. Ну и потом уже спасать Сёмжу помогала.
— А вы родом отсюда?
— Да, но сейчас мы в Архангельске живем.
— А мать где?
— А что мать? — впервые усомнился в моих вопросах Игнат.
У Игната круглое лицо, спокойные темные глаза. И вновь ко мне подкралась тревога. Бросила взгляд во двор и увидела красную линию уже заготовленного мной аркана. Мне при этом надо будет сидеть на ступеньках.
— Как ты представлял вампиров? В виде Гэри Олдмана с килограммом грима на лице? Или как в фильме «Вий»?
— Том Круз был посимпатичней.
— Еще скажи Уэсли Снайпс, — хихикнула я. — Еще тот милашка!
Игнат поморщился.
— Он же негр!
— Как будто вампирами могут быть только белые!
Игнат рассмеялся, но смех тут же застыл у него на губах. Парень с сомнением посмотрел на меня.
— Они отсюда уйдут? Здесь же никто не погибнет?
Я вздохнула. Зачем все-таки Эдгар в Мезени?
— Помоги мне построить аркан. Оставляй фантики на лавочке, и пошли к дому.
Мы протоптали широкую дорожку. Игната я отправила обойти вокруг избушки, заключив его в круг своих шагов. Куколку посадила около ступенек, прикопала ее в снегу, палочкой начертила несколько треугольников. Достала амулет Герасима. Пожалуй, его надо вернуть Игнату. Мне он не поможет.
За работой Игнат пару раз упал, его толстовка была в снегу.
— Нитки есть? — спросила я новоявленного снеговика.
Он показал сказочный клубок с кулак величиной. Такой обычно давали добрым молодцам на дорожку с напутствием: «Брось перед собой. Куда покатится, туда и ты ступай». Нитка трехцветная. Удачливая.
— Завяжи узелки на третьей, седьмой, девятой и двенадцатой штакетине, считая от калитки. С левой стороны, там, где лавочка. — И рукой показала, чтобы у помощника не возникло сомнений в том, что надо делать.
Игнат невероятно ловко для парня справился с маленькими завязочками.
— А кто-нибудь из вампиров погиб в тот раз, когда освобождали Сёмжу? — От волнения меня тянуло поговорить.
— Кого-то убрали. Отец рассказывал, что вампиров тогда с десяток приехало. Их после войны вообще очень много было.
Я задумалась. Ирина собирается во Францию и всем об этом сообщает. В замок на Луаре стекаются вампиры — то ли для того, чтобы защищать Эдгара, то ли желая убедиться в падении Голиафа. Лео шлет эсэмэску с просьбой беречь себя. Макс во время войны не принимал ни в чем участия, а сидел дома, почитывал Ницше и Шопенгауэра. На языке оригинала, естественно. После Сёмжи вампиры ушли в Норвегию…
— Держи, — протянула я Игнату амулет отца. И повторила присказку Герасима: — Тебе он пригодится.
Теперь мы сидели на ступеньках. Я ниже, Игнат выше. Надо, чтобы он оставался за моей спиной. Так будет правильно.
