уже никогда не затянут нас в свою смертоносную пучину. Для эльфийского народа мы стали своими. И даже находясь на этом последнем рубеже, мы смогли разглядеть в лучах Сола самую высокую сторожевую башню Эррендира, а на ней – тонкую девичью фигурку с развевающимися волосами и поднятой в прощальном жесте рукой…
Мы едва успели отойти на пару десятков шагов, все еще провожаемые пожеланиями счастья и удачи, как вдруг за нашими спинами раздались громкие жалобные вопли и суетливый, сбивчивый топоток чьих-то не очень уверенно ступающих по земле ног. Я изумленно обернулась. Оказалось, что нас бегом догоняет старый Альсигир, тяжело дыша и заморенно хватаясь за ходящую ходуном грудь.
– Уважаемый наставник! – Я бережно подхватила запыхавшегося чародея. – Что это вы вдруг вздумали упражняться в резвости и выносливости?
– Это все мой треклятый маразм виноват! – начал извиняться маг. – Я совсем забыл отдать тебе наш последний подарок…
– Шутите? – с негодованием рявкнула Ребекка, демонстративно потрясая здоровенным мешком, битком набитым всевозможными дорожными припасами. – Да мы же помрем в дороге от обжорства, и все по вине ваших добрых эльфов!
– Просто ужас каких добрых! – согласно подпел ушлый Беонир.
Но чародей намеренно проигнорировал их дружное возмущение и протянул мне неровно оборванный кусок пергамента, старый и грязный.
– Вот! – победно улыбнулся он. – Полагаю, раз ты Наследница, значит, гораздо лучше нас разберешься в том, что с ним следует делать. Это оставил мне Лаллэдрин с просьбой отдать лично тебе в руки.
– Хм-м… – Я рассеянно вертела в пальцах сей странный дар, тут же подметив, как сильно он похож на аналогичный обрывок, вынесенный мною из подвала под Немеркнущим Куполом.
– Попробую разобраться… – Я подняла взгляд и увидела обалдело вытаращившую глаза Ребекку, пристально наблюдающую за мной.
«Интересно, что это с ней такое приключилось? – быстро пронеслось у меня в голове. – Столбняк напал, что ли?»
– Чтоб тебя мантикора три раза переварила! – отмерла воительница.
Я хмыкнула еще заинтригованнее и спрятала в свою сумку неожиданный дар, не дождавшись от подруги никаких разъяснений. Ладно, не горит пока, потом разберемся с этой новой загадкой.
– Куда вы отправитесь теперь? – поинтересовался чародей.
– Либо в Пустошь, либо в лес Шорохов, – пожала я плечами. – Мне все равно.
– Я советую начать с Пустоши… – Альсигир помедлил. – Знаю, в это время года там безумно жарко, но венец лета, как мы его называем, – священный сезон. Больше шансов быстро найти искомое. Идти туда не меньше пары месяцев, но оттуда и до Белых гор уже не так далеко. Однако плохо то, что дорога до Пустоши пролегает через Черные холмы, Лиднейское болото и степь…
– А чем вам не угодили эти места? – с подозрением осведомилась осторожная, но любопытная, словно кошка, Ребекка.
– Да как бы сказать поточнее… – замялся старый чародей. – Вроде бы ничего особо опасного там теперь нет, ведь населяющих болото змей истребили эльфы еще во времена правления короля Арцисса. О степных кочевниках мы уже давно не слышали, знаем лишь об их древней традиции поклонения гигантскому Нагу, а Черные холмы безвозвратно утратили большую часть своей магической ауры. Плохо лишь то, что такой долгий путь вытянет из вас силы и сильно измотает ваши нервы…
– Ауры? – настал мой черед проявить любопытство.
– Понимаете, в наших преданиях эти холмы именуются местом изначального сотворения, – охотно пояснил Альсигир, но увидел недоумение, нарисованное на наших лицах, и начал рассказывать подробно: – Согласно легенде Неназываемые имели двоих детей. Старший был мальчик – бог Шарро, а младший ребенок – девочка, его родная сестра Банрах. Устав от скучного и пустого мира, Шарро зачерпнул горсть плодородной жирной почвы с Черных холмов и создал из нее Перворожденного, прибавив к изначальному материалу горный ветер, морскую воду, свет Сола, Уны и звезд. Именно поэтому эльфы стали самой старшей расой, превосходящей все прочие по дарованным им талантам. Потом бог зачерпнул вторую горсть земли, добавил к ней частицу магии и создал народ ниуэ. Но всеблагой непростительно заторопился, подгоняемый своей завистливой сестрой, которой не терпелось занять место творца, и поэтому допустил страшную оплошность… Силой своей магии он дал ниуэ способность обращаться в Белых псов, но ошибка в заклинании творения приговорила их к страшной участи оборотней: в полноуние все ниуэ обращаются в неуправляемых кровожадных тварей, на одну ночь полностью утрачивая человеческий облик.
Мы с Ребеккой содрогнулись, а Беонир жалобно шмыгнул носом и смущенно потупился.
– И к чему привело рвение Банрах? – с подозрением спросила Ребекка.
– А ни к чему хорошему, – в тон ей невесело ответил маг. – Добавив к земле немного тьмы, богиня создала людей: изменчивых, противоречивых и непредсказуемых. Смешав землю с каплей своей порочной крови, она сотворила лайил – самых жестоких тварей нашего мира. Ой… – Он испуганно замолк, осознав, с кем именно сейчас разговаривает. – Простите, я не имел в виду лично вас.
– Чтоб ее мантикора три раза переварила! – бессильно выругалась воительница. – Видно, не зря я всегда подозревала, что у Банрах руки не из того места растут!
Альсигир тихонько хмыкнул, отдавая должное весьма своеобразному, но честному и прямолинейному юмору моей телохранительницы.
– А еще… – Он задумчиво замолчал, искоса поглядывая на меня.
– Вас что-то беспокоит, уважаемый наставник? – напомнила я, устав от затянувшейся паузы. Ох уж мне эти чародеи, никогда никуда не торопятся и частенько беспричинно впадают в прострацию.
– Кх-м! – смущенно кашлянул старик. – Можно я задам тебе личный вопрос?
– Попробуйте, – нехотя разрешила, немного опасаясь его прозорливости.
– Тебя разлучили с мужчиной? – Эта построенная как вопрос фраза прозвучала не требующим подтверждения утверждением.
Я сдержанно кивнула.
– Змееликая? – Интонации Альсигира не изменились.
Второй кивок.
– Ищи его в храме Песка, в самом центре Пустоши, – посоветовал чародей. – На нижнем ярусе святилища, там, где обитают гхалии…
– Кто? – удивилась я, услышав совершенно незнакомое слово.
– Гхалии! – с отвращением скривилась Ребекка. – Не советую тебе с ними связываться, ибо вторых подобных им тварей не сыщешь во всем Лаганахаре!
– Как они выглядят? – проигнорировав реплику воительницы, обратилась я к Альсигиру, ожидая его пояснений.
Но чародей лишь неопределенно пожал худыми плечами:
– Не знаю. Мне приснился сон – распростертый на песке юноша с каштановыми локонами и темные тени вокруг него. А ветер шелестел, повторяя: «Гхалии, гхалии…»
– Юноша? – Мое лицо осталось невозмутимым, но голос предательски дрогнул, выдавая охватившее меня волнение. – А при чем тут я?
– Он шептал твое имя, – опустил глаза маг. – А на его шее я увидел золотой кулон в форме меча…
Я мысленно содрогнулась, вынужденная признать очевидное, – чародею приснился именно Арден, остро нуждающийся в моей помощи!
– Честно говоря, – я позволила себе предельную откровенность, – меня пугает неотвратимость посещения храма Песка. Пожалуй, трудно найти более опасное место.
– Храм не имеет стабильной формы и скрывает массу подземных ярусов, наполненных различными артефактами, могилами и памятниками. Поговаривают, будто его охраняют не только жрецы и жрицы, но и ожившие мертвецы, – мрачно подхватила Ребекка.
– Ожившие мертвецы? – Беонир испуганно моргнул. – Ой, папочка…
– Мне не верится, чтобы эти россказни оказались правдой, но… – Альсигир извлек из рукава своей мантии небольшой свиток, выполненный на странном черном пергаменте и перевязанный шнуром, запечатанным медальоном из сургуча. – Если ты не будешь знать, куда нужно идти, разверни этот свиток,
