– Да ладно же, Дэн!..
– Да че ладно-то! Туда на метро быстрее!
– На метро?! Да это пипец сейчас на метро! У меня аппаратура! Ты че? Забыл?
– Е-мое, аппаратура!
– Вот именно. Давай собаку ловить, а там поглядим.
– Здравствуйте, – негромко сказала решительная Глафира.
Орангутаны оглянулись на нее, недоумение слегка отразилось на лицах, они неловко болтнулись хилыми телами – поздоровались, – и тут же отвернулись.
– Ну а твоя тачка где?
– Гикнулась моя тачка. Все, песец.
– Как гикнулась?! – испуганно спросил Дэн Столетов, нынешний Глафирин «объект». – Че такое?
– Да ниче такого! Сто лет в обед ей, вот и вся простокваша! Привез Умару, а тот говорит – не-е, мы не сделаем! Вези на родной сервис, там ремень генераторный менять надо. Колодки мы сами поставим, а ремень, говорит…
– Извините, пожалуйста, – вновь вступила Глафира. – Можно с вами поговорить?
Тот, кого звали Дэн Столетов, продолжая слушать приятеля, полез в задний карман, достал десятирублевку и сунул Глафире. Та денежку приняла.
– А у тебя бабки есть на собаку? Он сейчас по центру знаешь сколько сдерет?! Мало не покажется!
– Девушка, – вдруг сказал второй, обращаясь вроде бы к Дэну Столетову, неприятно сморщив лицо, и Глафира поняла, что он говорит это ей. – Идите отсюда! Мы по пятницам не подаем!
– Ну почему, я подал уже!
– Ну тем более! Он вам подал! Идите, а?.. Чего вы тут торчите, поговорить не даете? Где принимают в школу моделей, мы не знаем.
– Не знаем, – подтвердил Дэн.
Привязчивая деваха неожиданно засмеялась, громко, от души, и парни уставились на нее. Н-да. Пожалуй, со школой моделей они того… погорячились. Деваха была высоченная – в этом смысле вполне модельная, очень коротко стриженная, на носу очки. На шее небывалой красоты шарф, и ниже шарфа… тут орангутаны быстро взглянули друг на друга… ниже шарфа тоже все очень красиво.
– Вы кто? – вдруг выпалил Дэн Столетов. – Я вас откуда-то…
– Глафира Разлогова, – быстро сказала деваха, и Дэн охнул тихонько. И второй тоже как-то странно дернул шеей.
– Мне нужно с вами поговорить, – быстро сказала Глафира Дэну. – Вы делали статью про Олесю Светозарову?
Парни переглянулись, и Дэн растерянно сунул в нагрудный карман куртки тоненькие проводки наушников.
– А… ну да… делали. – Он кивнул на второго. – Мы вместе делали. Это мой друг Сапогов. Кстати, классный фотограф!
– Очень приятно, – заверила Глафира друга Сапогова.
– И мне… того… приятно. А вы Владимира Разлогова жена, да? – вдруг выпалил друг Сапогов, классный фотограф.
Глафира кивнула.
– А чего вы такая молодая?
Дэн пнул в бок своего не в меру непосредственного и простодушного друга.
– Какая есть, – Глафира сунула в карманы замерзшие руки и поглубже спряталась в шарф, как черепаха в панцирь. Холодно было ужасно!..
– Мы можем поговорить, Денис?
Они опять переглянулись, как будто она задавала бог весть какие сложные вопросы. Дэн пожал плечами.
– Поговорить… конечно. Приходите завтра в контору часов в двенадцать. Как раз Андрей Ильич подгребет… Ну Прохоров, наш главный, – пояснил он зачем-то. – И поговорим!
– Нет, это все не то, – решительно отказалась Глафира. – Во-первых, мне нужно поговорить именно с вами! Во-вторых, на нейтральной территории. Так что в контору я не пойду.
На лицах обоих парней отразилась вселенская скорбь и обида на все человечество. С чего бы?..
– Я не поняла, – Глафира переводила взгляд с одного на другого. – Вы не хотите со мной разговаривать?
– В суд подаете? – мрачно осведомился Дэн Столетов.
– Почему в суд? – не поняла Глафира. – В какой суд?
– В народный, – пояснил друг Сапогов и кивнул на Дэна. – На него все грозятся в суд подать!
– За что? – осведомилась Глафира.
– За все, блин! – вдруг взорвался Дэн Столетов. – Только я не брал ничего, понятно вам?! И Сапогов ничего не брал! – Сапогов помотал головой сначала из стороны в сторону, а потом вверх-вниз, подтверждая, что нет, не брал. – Мы свою работу сделали и ушли, и точка! Мы журналисты, а не гопники!
Сапогов опять помотал, подтверждая, что они журналисты, а не гопники.
– И разговаривать мы будем только в присутствии адвоката, – выпалил несостоявшийся гопник Денис Столетов, названный так в честь «Денискиных рассказов» Драгунского. – А вы, пожалуйста, подавайте в суд, хоть в Гаагу! Только я все равно ничего не брал!
– А что украли-то? – осторожно спросила Глафира. – И у кого?
– Ничего мы не крали! Ни я, ни Сапогов! А у этой Олеси, про которую материал делали, украли кольцо с бриллиантом!
– Вот это?
В желтом свете фонарей, как всегда, немного тревожном и нервном, бриллиантовый мяч переливался, дрожал, горел и как будто двоился. Словно отсвет лег на лица обоих притихших парней, и вроде бы даже всполохи пошли, как от молнии.
Дэн Столетов потянул с шеи шарф.
– Где вы его?..
Друг Сапогов шевельнул губами беззвучно.
– Откуда оно?..
– Оно всегда было у меня.
– То есть это вы его украли?!
– Мне его подарил мой муж, Владимир Разлогов, – отчеканила Глафира и спрятала руку в перчатку. Парни проводили камень глазами. – Нам надо поговорить!
– Так, хорошо, – быстро и серьезно сказал Дэн Столетов, – поговорить. Только мы правда сейчас не можем. Мы на съемку едем, опаздываем уже! Если только после… Но она может затянуться, съемка-то!
– Уходящую натуру снимать всегда долго, – подхватил друг Сапогов.
– Какую… уходящую натуру? – не поняла Глафира.
– Мастодонтов, – и Дэн Столетов махнул рукой. – Ну великих! Вы что, не понимаете?
– Нет, – призналась Глафира.
– Что тут непонятного? Великих, – и Дэн Столетов опять сделал некое движение рукой. – Не нынешних, а настоящих! Ну вот, Татьяну Доронину, к примеру. Эльдара Рязанова. Караченцова. Людмилу Гурченко. Знаете таких?
Глафира призналась, что знает.
– Ну это все великие. Снимать их всегда долго. Интервью брать тоже тяжело! Они за свою жизнь столько интервью дали, что… – тут Дэн закатил глаза. – А пресс-секретари у них такие вредные бывают, ужас. И то нельзя, и другое нельзя!.. Но это все неважно, потому что когда великий соглашается, ну в принципе на интервью соглашается, у всей редакции праздник! Потому что если великий отказывается, тогда весь журнал приходится верстать из помощника депутата Окуприенко по вопросам экологии и детского творчества и из Олеси Светозаровой, чтоб ей!..
– А сегодня вы кого снимаете?
