– Ну, ангел-хранитель у тебя точно есть, – сказал доктор весело. – Я даже знаю, как его зовут! Он обещал сегодня заглянуть, проведать тебя! Ты ему хоть спасибо-то скажи!
– Кому? – не понял Андрей. – Ангелу?
– Ангелу, ангелу, – подтвердил доктор с удовольствием. – Когда он прилетит навестить тебя, ты ему так и скажи – спасибо, мол, вам большое, ангел вы мой хранитель! На всякий случай запомни, что зовут его профессор Долгов! Ангела, в смысле!..
Андрею не под силу было осознать, почему ангела зовут профессор Долгов, и как тот приехал, он тоже помнил смутно.
Он вдруг проснулся оттого, что узнал голос – властный и решительный голос – из его послеоперационных кошмаров, который почему-то говорил, что никогда не знал, кто такие менеджеры.
Голос что-то спрашивал так же властно и решительно, как тогда, в момент, когда остановилась жизнь, и ему кто-то отвечал!..
– Я рад, что вы попали в хорошие руки, – сказал голос, когда Андрей приоткрыл глаза. – Павел Сергеевич Ландышев – один из лучших врачей, нам с вами повезло!
– Мне трубка в носу очень мешает, – пожаловался Андрей. – Ее нельзя убрать, а?..
– Ее уберут, как только в ней отпадет необходимость, – объяснил голос весело. – Конечно, это не слишком удобно, я понимаю. Если бы это было удобно, мы все ходили бы с трубками в носу, а мы не ходим именно потому, что это неудобно. Но вам придется потерпеть. По сравнению с тем, что вы уже вытерпели, какая-то дурацкая трубка – это просто ерунда!..
И пропал. Больше Андрей его не слышал.
Потом, уже в палате, ему сказали, что Долгов заезжал специально, чтобы его проведать, и еще раз спросили, верующий он или нет.
А потом к нему пустили жену.
Она очень плакала, прямо убивалась, целовала ему руку, гладила по голове, как маленького, и Андрей все никак не мог понять, в чем дело! Из-за чего она так убивается, все же хорошо, просто отлично!
Шаткий мостик между тем и этим миром, который надломился было в момент катастрофы, выдержал – главным образом потому, что Дмитрий Долгов оказался на том мостике следом за ним, и, цепляясь и срывая ногти, они вдвоем перебрались обратно на эту сторону, и теперь уже все позади.
Жена не понимала, рыдала, говорила, что он чуть было не бросил ее одну и Дашку чуть было не сделал сиротой.
Андрей не сразу вспомнил, что Дашка – это его дочь.
Вернее, вспомнил, но как-то неправильно, не так, как думал о ней обычно.
Ах да, вспомнил он вяло, есть же еще Дашка!..
Дашку он очень любил. Если и была в его жизни любовь после той, которую он убил, вернее, позволил убить, то это дочь.
Он даже вспомнил, что ей шесть, и вспомнил, как она родилась – маленькая была, смешная и сразу стала держать голову и таращить глаза, и обе бабушки говорили, что это необыкновенный ребенок, таких не бывает! Ей всего два месяца, а она выглядит на год! Он не знал, как должны выглядеть дети в два месяца, а как в год, потому что своих до Дашки у него не было, а чужими он не интересовался, но верил бабушкам и знал, что его дочь – необыкновенный ребенок, и очень гордился ею.
Вспомнив о Даше, он уже больше не забывал о ней, но привычный восторг от мысли, что у него есть дочь и что она такая необыкновенная, почему-то поутих.
Андрей постоянно думал о другом – о том, что неправильно жил, все время врал и себе, и жене, и Дашке, и картинка мира, так красиво сложенная им самим до катастрофы, вдруг начала рассыпаться, и в конце концов от нее остались только кусочки, как детали перемешанной мозаики.
Ему предстояло все собрать заново, а он не знал как.
Раньше знал совершенно точно.
Он всегда просчитывал свою жизнь наперед и очень этим гордился.
Вот семья, вот работа, вот вожделенная зарплата – такая-то, и именно в долларах, а больше мне и не надо, больше я все равно не потяну, на приличную машину и отпуск на теплом море мне хватит, а больше – зачем?!
Вот Дашка, прогулка в парке по выходным, красный помпон на шапке, липкие поцелуи после шоколадной конфеты, закрывающиеся глаза, когда, набегавшись, она засыпала у него на руках, и сонный лепет: «Папочка, как я тебя люблю!..»
Вот жена, очень даже замечательная жена, симпатичная, уютная, с глупостями не лезет, любит его, и Дашку тоже любит, никаких номеров не откалывает, в дамские фанаберии не кидается, занимается своими делами и ему позволяет заниматься своими, и за десять – или сколько там уже выходит? – лет брака они даже не поссорились ни разу, а зачем?.. Это только дураки ссорятся, которые не знают, чего хотят, а он, Андрей, знает совершенно точно!
Он хочет Дашку, жену, и чтобы все «было хорошо».
Что значит «хорошо», он тоже представлял себе абсолютно четко – работа, зарплата, парк по выходным, красный помпон, поцелуи… м-м-м, кажется, все это уже шло в реестре под каким-то другим номером!..
После катастрофы, наркоза и шаткого мостика на ту сторону Андрей Кравченко, довольно успешный менеджер, хороший муж и отец необыкновенной Дашки, вдруг осознал, что все это… вранье.
Все, что он себе придумал после той катастрофы, которая случилась с ним десять лет назад.
