– Он сам помер, – проинформировала его Варвара и придвинулась поближе, – в кабинете у шефа. Я вошла, а он уже мертвый.
– Сам застрелился? – поразился курьер.
– Да не стрелялся он, Толик! Он умер. Врачи со «Скорой» сказали, что у него что-то там с мозгом. С сосудами, что ли…
– Сосу-уды?! – обиженно протянул курьер Толик. – А мы решили, что…
– Нет, Толик, неправильно вы решили.
– А у нас только и говорят, что теперь Альберта посадят за убийство. Ну, потому, что это он того… укокошил.
– Толик, это чушь! – внушительно сказала Варвара и поправила под мышкой у курьера свою папку. На улице шел снег, и Варвара переживала, что договоры промокнут. – Альберта вообще в кабинете не было. Я в приемной была, когда тот помер. Не Альберт, а посетитель.
– Лучше бы Альберт, – вдруг на ухо ей быстро сказал курьер, и она хихикнула. Приятно было, что шеф никому не нравится, не только ей одной. – Покуришь со мной, Варвара?
– Не могу, он почту ждет, злой как собака. Пока, Толь. Я в ваше управление делами позвоню, если завтра будут бумаги.
Курьер сунул ей под нос ведомость, где следовало расписаться.
– Варь, поставь время на полчаса попозже, а? Я уже в трех местах был, мне бы домой заскочить минут на двадцать, учебники забрать. Сессия скоро…
– Сессия летом, – сказала Варвара, – а зимняя прошла давно, чтоб ты знал.
Она посмотрела на часы и поставила время 11.10, хотя было только половина.
– Спасибо, Варь, – поблагодарил ее Толик, – всегда выручишь.
Он натянул кепку на залихватские студенческие вихры, изобразил воздушный поцелуй и ушел за стеклянные двери, в утренний московский уличный шум. Варвара ему позавидовала.
Хорошо быть курьером! Ездишь себе в разные места, книжицу почитываешь по дороге, посвистываешь, мечтаешь, ни за что не отвечаешь, не думаешь ни о чем, не страшишься никаких взбучек, не отлавливаешь на лице у шефа признака недовольства или раздражения – твое дело маленькое, ты бумаги привез, закорючку получил и дальше поехал.
Надо бежать. Крутов сидит там один, злой и раздраженный, и ждет почту, которой нет. Надо бежать.
Проводив ее глазами, человек вернул трубку на пластмассовые телефонные уши, вынырнул из круглой стеклянной кабинки и деловой походкой вышел на крыльцо. Машина, приткнутая к сугробу, еще не успела остыть – снег на капоте таял, растекался неровными лужицами.
Мужчина сел на водительское место и захлопнул за собой дверь. И посмотрел в зеркало заднего вида.
Прошуршала газета.
– Ну что?
– Она. Вчерашняя.
Газета снова прошуршала.
– Черт бы ее побрал. Поехали, Витя.
День прошел как-то странно.
Несколько раз Варвара звонила Димке, но трубку никто не брал – то ли он спал крепко, то ли убежал домой. Лидии Владимировне она тоже позвонила, но и там никто не подошел.
Илария, прибыв из очередного круиза по компании, подобрала на ковре связку Варвариных ключей и вернула ей.
– Надо следить за своими вещами, Варварочка! Вы не дома. Что это такое – кругом разбросаны ваши вещи!
Шеф не показывался, а когда Варвара сунулась было с кофе, махнул на нее бледной ручкой в накрахмаленной белоснежной манжете. И про почту, о которой так переживал поначалу, не спрашивал.
С середины дня у него в кабинете засела начальница секретариата и принялась в хвост и в гриву гонять Варвару – «Варварочка, у меня на столе синяя папка, принесите, пожалуйста… Теперь еще желтую. Сходите в юридическую дирекцию. У них должен быть договор на покупку сериала у «Эн-би-си». Как нет? Ах да, он на визировании… Еще кофе, пожалуйста. Спасибо, но, пожалуй, лучше чай. Хорошо, но лучше зеленый».
Это случалось каждый раз, когда Илария надолго устраивалась в его кабинете. Варвара даже присесть не могла – только носилась по компании и по приемной то с документами, то с чашками, то с пепельницами. В этот раз Илария угомонилась как-то на редкость быстро. Варвара сидела за столом, неотрывно глядя на селектор, но красная кнопка не зажигалась – странное дело.
Зашла Людка Галкина и только было открыла рот, как Варвара из-под стола показала ей кулак.
– Ты что? – изумилась Людка.
– Вчерашнее происшествие не обсуждаем. Шеф запретил.
– Да ла-адно!.. Его же сейчас здесь нет.
– Есть, – сказала Варвара и показала глазами на селектор, – на месте сидит. С Иларией.
– Он все равно не слышит.
