– Шеф? Убить? – усомнилась Варвара. – Не-ет… Нет!
– Почему? Он… достаточно хороший человек?
– Он достаточно плохой человек. Но он слабый и скользкий человек. Он не смог бы убить.
– Это вопрос философии, – отрезал Димка, – не логики.
– Хорошо, логика так логика. Он не мог убить, потому что покойник ходил по кабинету после того, как шеф уже ушел. Ясно? Я его слышала. Другой двери в кабинет нет, вернуться так, чтобы я не увидела, невозможно.
Этот довод произвел на Димку впечатление.
– И ты не отлучалась?
– Ни на секунду. Я никогда не ухожу со своего места, когда у шефа люди. Ему все время от меня что-то нужно – то кофе, то бумаги, то копии снять…
– А если этот покойник – просто связь между твоим шефом и той компьютерной фирмой? Если украсть деньги – это коллективное творчество? – совсем не по-русски спросил Дима.
Шеф и Арсений?!
Варвара поперхнулась чаем и долго кашляла. Таня слегка похлопала ее по спине, от чего она ткнулась носом в стол.
Нет. Не может быть. Нет никакого коллективного творчества. Что за бред?!
Длинноволосый юный принц не может быть преступником и негодяем.
Втроем с… как же их… Гриней и Федей они создали свою фирму шесть лет назад, и сотрудники в ней меняются нечасто, и ремонт предстоит, и Варваре там с ходу предложили работу и стали называть на «ты» и налили чаю, и начальник три раза улыбнулся ей мужской улыбкой.
Да. Все это очень мило. Но из этого никак не следует, что Арсений не может быть негодяем.
– Пошел ты к черту, Димка, – пробормотала расстроенная Варвара. Она знала, что теперь станет думать об этом день и ночь.
– Это предположение, – возразил он и улыбнулся доброй улыбкой, – я предполагаю.
Таня пробралась к выходу из кухни и скрылась. Варвара отломила кусок сухаря, аппетитно выглядывавшего из плетенки.
Нельзя грезить о принцах и есть на ночь сардельки, картошку и сухари! Это ведь каждому ясно! Вика Горина, скорее всего, поужинала салатным листочком и чаем из трав! Вике Гориной Арсений бы улыбался без остановки, до самого вечера.
– Я тебя огорчил?
– Да нет, – злобно сказала Варвара. – Димка, а можно симулировать смерть? Ну, так притвориться, чтобы никто не догадался, а потом встать и уйти?
– Не знаю. Надо спрашивать у Тани или у моей мамы. Симулировать – зачем?
– Чтобы все решили, что он умер, а он на самом деле жив.
– Кто – все, Варвара? Про твоего покойного не сообщали в федеральных новостях и не писали в прессе. Он умер и на следующий день вновь появился в телевизоре? Это какая-то очень короткая симуляция. Странно. И на фотографии в газете он не выглядит… умершим. Правда?
Фотография, вдруг сообразила Варвара, ну конечно!
Громко топая, она кинулась в крошечную прихожую – еще меньшую, чем ее «гарнитур «Хельга», – притащила рюкзак и выхватила из него «Коммерсант», изрядно потертый на сгибах, распростерла его на столе и стала лихорадочно листать.
Димка смотрел с интересом.
– Вот! – взвизгнула Варвара и ткнула пальцем в изображение бизнесмена Белого. – Вот!!!
– Я это уже видел, – сказал Димка.
– Нет, не видел! Это действительно никакой не Петр Борисович Лиго! Это Павел Григорьевич Белый!
– Из чего это следует?
– Из того, что вот! – и Варвара постучала по фотографии. – Видишь?
– Вижу, – согласился Димка, – человек за письменным столом. Что-то пишет.
– Вот именно!! – пуще прежнего завизжала Варвара. – Он пишет, а я дура, просто дура!
– Почему?
– Потому что у него ручка в левой руке, – как бы совсем обессилев, проговорила Варвара и опустилась на табуретку, которая угрожающе заскрипела и как будто слегка накренилась, – он пишет левой рукой! А мой покойник писал правой! Это так же точно, как то, что меня зовут Варвара Лаптева. Это не он! Не Петр Борисович! Это другой!
– Тиш-ше! – вдруг зашипела рядом Танька. – Что вы орете?
– А что? Тань, я только что вспомнила…
– Вася уснул, – сказала Таня тихо, – не дождался чаю. Уснул на полу, рядом с шахматами. Боже мой, я же каждый день его по часу укладываю! А он взял и уснул…
