– Что?!
– Рукопись, из которой изъяты эти полстранички, – повторил он почти по слогам, – где она?
Кира понятия не имела, где эта рукопись.
– Ну, куда ты ее дела? – продолжал Сергей. – Вспомни. Ну что, что? Выбросила, оклеила сортир на даче, подарила Марье Семеновне на растопку?! Что ты могла с ней сделать?
– Я не помню.
– Кира, – вступил вдруг Батурин, – вспомни. Это… хорошая мысль.
И посмотрел на Сергея с некоторым удивлением, как будто только за собой признавал право на «хорошие мысли», а тут вдруг влез кто-то еще, и тоже с «хорошей».
– Если кто-то вытащил страничку из твоей рукописи и подсунул Костику в портфель, значит, он знал, где эта рукопись, и видел ее.
– Для начала он должен был знать о ее существовании, – заявил ее бывший муж и подергал свой свитер, как будто ему стало душно, – следовательно, это кто-то из ваших, редакционных.
– Почему из редакционных? – спросила Кира растерянно. – Все в курсе, что я пишу о детективах.
– Кто все? Соседи по подъезду?
– Да не соседи! Ну, например, Надежда знала. И Лена. – Надежда и Лена были подругами жизни. – Они могли рассказать кому угодно.
Сергей с досадой махнул рукой:
– Это был кто-то, кто прочитал эту рукопись! Оттуда выбрали всего одну страницу, подходящую по смыслу. Правильно? Значит, сначала ее
– На даче! – вдруг завопила Кира. – Точно, на даче, я вспомнила! Я тогда болела и лежала на даче! Помнишь, когда твои родители с Тимом уехали в дом отдыха!
– Помню, – сказал Сергей.
– Ну вот! Я целую неделю провалялась на даче! Ко мне еще Леня Шмыгун приезжал с какими-то бумагами на подпись!
– Кто такой Леня Шмыгун? – поинтересовался Сергей у Батурина, пока Кира закуривала.
– Наш коммерческий директор.
– Я там и писала эту статью. И рукопись должна остаться на даче! Я ее в Москву не привозила.
– Как не привозила? – вдруг удивился Батурин. – Я же ее читал!
– Ты читал факс. Я ее присылала по факсу, это точно. Я думала, что ее Костик посмотрит, а он как раз укатил куда-то, и факс к тебе попал. Помнишь, ты мне еще тогда звонил и говорил, что тон выбран неправильный, потому что детективы читают все, нравится мне это или не нравится, и я должна с уважением к этому относиться…
– Я даже хотел ехать разбираться, – признался Батурин, – а потом понял, что тебе виднее, ты всегда как-то лучше пишешь такие вещи. Да и Швидинский помер, весь материал пришлось менять. Кстати, на следующей неделе книжная ярмарка начинается, можно всандалить в номер интервью с Потаповым, с кем- нибудь из издателей и эти самые детективы. Ну как?
– Да, – сосредоточенно сказала Кира, – только нужно, чтобы с Потаповым был не просто «паркет», а что-нибудь… поскандальнее. Вроде Коха с Чубайсом, которые мемуарами прославились.
– Какой паркет? – спросил ее муж и с раздражением потянул носом воздух.
Ему не нравилось, что они так быстро переключились с убийства на следующий номер их драгоценного журнала. Ему не нравилось, что они так хорошо понимают друг друга и смотрят умильно и преданно, как давние любовники.
Ему не нравилось слово «паркет», черт побери!..
– «Паркет» – это протокольные репортажи, – скороговоркой выпалила Кира. – Гриш, только ты никому Потапова не отдавай, сам съезди. Если не сможешь, тогда я поеду, а корреспондентов не посылай.
– Что я, по-твоему, – спросил Батурин обиженно, – совсем дурак?
– Так страница у Костика в портфеле – это факс или рукопись?! – громко, даже несколько громче, чем нужно, спросил Сергей, и оба голубка уставились на него.
– Не факс, – пробормотала Кира через некоторое время, – никакой не факс, а кусок текста, который я писала.
– А остальной текст на даче?
– Ну да, – согласилась она растерянно, – на даче.
– И на дачу к тебе приезжал коммерческий директор Вася Пискун. Как раз когда ты писала тот самый текстик.
– Не Вася Пискун, а Леня Шмыгун.
– Вот именно.
– Что ты хочешь сказать?.. – помолчав, начал Батурин, но тут под дверью завозились, заскреблись, и на пороге возникла зареванная секретарша Раиса.
– Кира! – воскликнула она и повела красным от слез и горя носом. – Кир, я кофейку сварила! Может, попьешь, а? Здрасте, – сказала она в сторону Сергея, – у нас тут такое несчастье, просто ужас.
