Новый мировой порядок

хозяйству в голодающих странах уменьшилась между 1986 и 1996 годами на 50 %, а общая помощь наиболее богатых стран бедным опустилась до невиданно низкого уровня в 0,22 % от их коллективного валового продукта. Она (эта доля) становится все ниже, и все более удаляется от цели, поставленной Организацией Объединенных Наций — 0,7 % от ВНП[271].

Помощь Севера Югу составляет в начале нового тысячелетия 0,25 % северного ВНП — что на 50 % меньше рекордного уровня 1991 года. Уровень предоставляемой помощи по странам является таковым: Франция — 0,48 % ВНП, Германия — 0,33 %, Япония — 0,20 %, Британия — 0,27 %, США — 0,12— 0,08 % от ВНП[272].

Попытка мобилизовать международные финансы — сложное дело. «Призывы к богатым странам увеличить пожертвования на помощь международному сотрудничеству, — пишет американец С. Швенингер, — в течение многих лет не находили отклика, за исключением наиболее интернационально мыслящих стран среднего размера, таких, как скандинавские страны, — но даже они сокращают объем своей помощи… Мы должны двигаться в направлении некой системы глобального налогообложения, которая не зависит от хрупкого благорасположения национальных правительств — хотя и контролируется ими»[273].

Особенно активно «оберегает» своих налогоплательщиков от расходов на помощь развивающимся странам Вашингтон. После нескольких лет общей помощи в жалкие 11 млрд. дол. в год, правительство Буша пообещало повысить объем помощи до 17 млрд. дол. Но главным получателем помощи был и будет Израиль, за ним следуют такие клиенты Америки, как Египет и Иордания, далее Боливия, на территории которой США ведут борьбу с наркобизнесом. И даже такая помощь вызвала массовое противодействие. Американское правительство успокоило своих налогоплательщиков: 80 % от всех сумм помощи фактически расходуется на нужды американских корпораций и американских консультантов[274].

Перспективы. Перспектива на ближайшие 30–50 лет не позволяет надеяться на приближение уровня бедных стран к уровню богатых[275]. Богатые страны консолидируются — «богатые индустриальные страны сближаются друг с другом, а менее развитые страны обнаруживают, что разрыв между ними и богатыми странами увеличивается»[276].

Запад полон готовности не отдать своих привилегированных позиций. Наряду с многими апокалиптическими пророчествами французский дипломат Жан-Мари Гуэнно предвидит наступление «нового имперского века, где сила и влияние будут принадлежать обществам и организациям с развитыми технологическими и информационными возможностями»[277].

Для бедных стран практически главным условием выхода из состояния безнадежной отсталости является увеличение потребления энергии. Чтобы поддержать мировое потребление на уровне одной трети американского (на душу населения), мир должен к 2050 году утроить производство энергии. Откуда же может прийти энергия к беднейшим двум миллиардам мирового населения, которые сегодня абсолютно не пользуются электричеством?

Такие растущие страны, как Китай, и в ближайшие десятилетия будут извлекать основную массу необходимой энергии из нефти (после 1995 года Индия и Китай превзошли возможности использования собственных нефтяных месторождений и все более обращаются к Персидскому заливу). Но беднейшим странам здесь недостаточно места, что не может не привести к взаимному ожесточению.

Глобальное значение имеет реакция богатого мирового сообщества на гуманитарные катастрофы более бедных стран. Из уже имеющегося весьма горького опыта можно сделать вывод, что события в таких странах, как Сомали, Руанда, Босния, Сьерра-Леоне, показали, что спонтанная реакция, реакция ad hoc, отнюдь не предотвращает гуманитарную катастрофу.

Циклические кризисы больше всего скажутся на поставщиках сырья и дешевой рабочей силы. В условиях истощения природных ресурсов развитые страны постараются овладеть контролем над стратегически важным сырьем, что неизбежно обострит противоречия богатых и бедных. Регионы последних будут находиться в зоне спорадической опеки либо тотального забвения. Но бедный мир не смирится с постулатом заведомого неравенства, результатом которого, по мнению И. Валлерстайна, может быть глобальный экономический коллапс[278]. Равенства «половин» не предвидится — слишком могуч Запад, слишком разъединены бедные страны, хуже вооружены, экономически слабы, политически не солидарны, здесь отсутствуют воля и организация. При этом линия водораздела между богатыми и бедными в Латинской Америке и в Восточной Азии местами весьма размыта. Незападный мир (куда входит и Россия) слишком сложен, чтобы быть введенным — хотя бы для теоретической ясности — в одни скобки.

Такие исследователи, как американец У. Грейдер, полагают, что необходим «новый Бреттон Вудс, новое соглашение, восстанавливающее равенство между богатыми и бедными, для развитых и развивающихся стран»[279]. Должно возникнуть нечто вроде легально оформленного мирового сообщества. Это предложение, судя по всему, будет воспринято без всякого энтузиазма питающими отвращение к налогам нациями, жестко стерегущими свой финансовый суверенитет. «Но для американского политического класса, включающего в себя новую экономическую элиту, которая обогатилась на мировом рынке, преждевременно превозносить достоинства нового — глобального, безграничного рынка и в то же время категорически отказываться от финансирования политической инфраструктуры, необходимой для обеспечения ее жизнедеятельности»[280]. Весьма скромный налог в 0,1 % на нынешние мировые трансакции в 500 триллионов долларов дали бы солидную сумму в 500 миллиардов долларов — весьма значимую сумму для организационной реформы мировых валютных потоков. Ежедневно в мировых трансакциях проходят примерно 1,5 трлн. дол. Компьютерная система могла бы фиксировать этот поток и налагать справедливый (относительно малочувствительный для облагаемых) налог. Но пока это лишь проекты будущего примирения двух частей человечества.

Противостояние богатых и бедных стран, возможно, превысит по интенсивности противостояние времен деколонизации. Индусы пишут о возможности «новой экономической холодной войны между индустриальным Севером, руководимым США, и развивающимися странами Юга»[281]. Заведующий программой помощи ООН развивающимся странам Дж. Спет предупреждает: «Риск подрыва огромным глобальным андерклассом мировой стабильности очень реален»[282]. Речь идет о явлении, превосходящем масштабы прежней холодной войны. «Одним из вероятных сценариев, — пишет С. Кауфман из Совета национальной безопасности США, — может быть инициируемая экономическим неравенством Севера и Юга война с массовыми потерями»[283]. Распространение оружия массового уничтожения делает ситуацию взрывоопасной. К месту отметить, что у стран Юга в 1998–2006 гг. появилось ядерное оружие (Индия и Пакистан стали ядерными державами в 1998 г., а Северная Корея и Иран — в 2006 г. Число ядерных держав среди мировых стран-бедняков, которым мало что терять, может увеличиться. Особенно острый период, по ряду прогнозов, последует после 2015–2020 гг.

Что будут делать богатые. Несмотря на наличие потенциала для крупных технологических прорывов и распространение новых технологий, то есть факторов, способных смягчить различные формы неравенства, в 2020 году будет сохраняться значительная неравномерность распределения благ между развивающимися странами, а также развивающимися странами и странами, входящими в Организацию экономического сотрудничества и развития (ОЭСР).

По данным ЮНЕСКО, в течение ближайших 15 лет процент неграмотных людей от 15 лет и старше будет падать, однако в бедных и развивающихся странах их будет все еще в 17 раз больше, чем в странах ОЭСР. Более того, среди женщин неграмотность будет почти в два раза выше, чем среди мужчин. В 1950– 1980 годах показатели продолжительности жизни в более развитых и менее развитых странах стали явно сближаться. Вероятно, эта тенденция сохранится во многих развивающихся странах, в том числе и в самых населенных. По данным Американского бюро переписи населения, примерно в 40 странах — в том числе во многих африканских государствах, странах Центральной Азии и России — продолжительность жизни в 2010 году будет более низкой, чем она была в 1990-м.

Даже если многие страны примут эффективные меры по борьбе с распространением СПИДа,