одно животное, и блаженно жмурились, когда Калан почесывал им брюхо.
«Сможет ли так Волк?» – подумал молодой охотник.
Волк ходил теперь в долину каждый день и почти всю добычу оставлял своим четвероногим братьям. Старейшины ворчали на него, но вождь заставил их замолчать, заявив: «Это для племени».
Вскоре и самые дальние волчьи семьи подружились с Волком, не убегали от него и позволяли заползать в свои логова. Но дальше этого дружба не шла. Как и раньше, волки совершенно не выносили прикосновений. И только Серый и его братья позволяли гладить себя, хотя Волк видел, как тяжело им это. Зато стоило ему выйти из стойбища, как дружная стайка тут же оказывалась рядом, даже тогда, когда он шел просто побродить. А когда он устраивался на ночлег, волки ложились рядом, согревая охотника теплым пушистым клубком.
Наступило время линьки гусей, и молодежь на плотах гонялась по озерам за большими серыми птицами, которые не могли взлететь, но, ударяя крыльями по воде, так быстро скользили по ней, что догнать их было нелегко.
Охотники ночью выезжали на бой рыбы. Разжигали на конце плота костерок и плыли по озеру, всматриваясь в темную глубину. И когда костер высвечивал рыбину, застрявшую в подводных зарослях, били ее копьями. Рыбаки привозили в стойбище метровых щук, огромных окуней, золотистых лещей величиною со шкуру годовалого волка и сомов, донести которых могли только двое.
Но Птицы не очень-то любили озерную рыбу, поэтому били ее немногие.
Остальные же воины скучали. Время ловли пушистых еще не пришло, лоси и козы обходили стойбище, а к черным баранам трудно было подобраться. Все чаще и чаще раздавались голоса: «Хорошо бы вместе с Береговыми поохотиться на больших зверей», «С Береговыми надо подружиться», «В их землях водятся каланы».
Нет меха теплее и мягче меха калана. Он не намокает под холодным осенним дождем, греет в зимнюю стужу. Он красивее меха голубого песца и сохраняется дольше пыжика. Но редко попадал мех калана к племени Красной Птицы. Все лежбища каланов находились в землях Береговых людей. Редко отваживались охотники заходить туда.
Береговые охраняли лежбища, и чужаку грозила смерть.
– Это все потому, – сказал шаман охотникам, – что ходите вы в одиночку. Надо послать большой отряд. Тогда Береговые люди не осмелятся напасть на вас. Они слабые и трусливые.
Некоторым понравилось предложение шамана, но многие были против.
– Шаман хочет, чтобы все забыли, как он трусил перед битвой, – говорил Серый Медведь Волку. – Ему шкуры не нужны. У него их хватает.
– И Береговые могут обидеться, – поддержал его Черный Лось. – Зачем Птицам ссориться с соседями?
– Береговые люди не сделали зла Птицам, – уговаривал воинов Старый Дуб. – Они будут мстить, если их обидеть…
– Они слабые и трусливые, – смеялся Песец. – Они не будут мстить. Ведь они не отомстили за Большую жертву.
И большинство старейшин согласились на поход. Очень уж хотелось им получить мягкие теплые шкуры, так хорошо греющие старые кости.
Морж сплюнул, узнав о решении старейшин.
– Если бы вождь был сейчас в стойбище, он ни за что бы не разрешил похода, – сказал он. Вождь уже несколько дней охотился.
Калан слышал все это, и вечером, когда поход был уже решен, начал собираться в дорогу.
– Неужели Калан пойдет убивать своих братьев? – удивился Волк.
– Калан пойдет и предупредит Береговых людей, – сказал Калан.
– Но это же измена племени! – ужаснулся Волк.
– Знаю, – кивнул Калан. – Но если бы Волк знал, какие они, каланы. Это предки Береговых, и те никогда не обижают их. Волк ведь тоже не позволил бы обидеть волков? И потом – Береговые спасли Волка, взяли на охоту. А он…
– Ну и что, – запальчиво возразил Волк. – Волк тоже спасет Берегового, если надо. Но не пойдет против своего племени.
– Что ж, – печально сказал Калан, – Калан пойдет один. Волк задумался: «Серый Медведь против этой охоты. Многие другие тоже. Значит… Это не измена всему племени – предупредить. Но идут все же соплеменники. Надо сделать так, чтобы Береговые просто выгнали Птиц из своих земель. Не убивали. Тогда это уже не будет изменой».
– Волк пойдет с Каланом, – наконец решил он.
Они вышли ночью. Калан хорошо знал дорогу, и поэтому, когда они вошли в стойбище Береговых людей, они обогнали отряд охотников Птиц на полтора дня.
Поняв пришельцев, вождь ударил в большой бубен, который висел перед его ярангой, и воины начали сходиться к нему, тихо переговариваясь.
– Не надо проливать крови, – сказал вождь. – Мы пошлем Птицам говорящий ремень. А сами укроемся на холмах. Если Птицы не послушаются, тогда пусть говорят копья смерти.
Волк вздрогнул. Он уже слышал о копьях смерти, от одной царапины которых человек может умереть. Ему стало страшно за соплеменников.
– У Птиц тоже есть копья смерти, – быстро показал он руками вождю. Калан посмотрел на него удивленно: откуда?
