Поскорей бы пережить сегодняшний вечер и коротенькую ночь! Жизнь снова улыбалась ей, счастье возвращалось.
'Он возвращается, очевидно, — подумал Чарльз, как только взглянул на сияющее личико Тото, — вот что!'
Но ради Тото он старался казаться веселым и забавным.
Верона и Жуан приехали в 'роллс-ройсе', прихватив с собою корзиночку с икрой и персиками и необходимыми ингредиентами для коктейля, приготовлением которого славился Жуан.
— Не за мое, благодарю, — сказала Тото, когда другие пили за ее здоровье.
Счастьем звучал ее голос, сияли глаза, счастье было в каждом движении.
— Мне кажется, я самая живая во всем мире, — говорила она.
Жуан открыто восхищался ею, но он был не охотник до разговоров с молодежью; искренне преданный Вероне, он все же напрямик сказал ей, что жалеет Тото.
— Жалеешь! — иронически протянула Верона.
— Да, и ей еще понадобится сочувствие, сага mia!
Во всяком случае, сегодня Тото не нуждалась ни в сочувствии, ни во внимании, сердце у нее пело, и, прижимая к нему руку, она ощущала под пальцами телеграмму Ника. Она как-то сказала ему: 'Я всегда храню здесь последнюю весточку от тебя'.
Теперь, раздеваясь и натягивая купальный костюм, она положила теплый лоскуток бумаги в свой мешочек.
— Готово! — крикнула она Чарльзу. — Я бросаюсь.
— Хорошо! Иду! Осторожнее! Смотрите, водоросли! — крикнул он.
Тото вспомнила Ника: 'Берегись водорослей, Бэби… вот, держись за мою руку…'
Завтра, если будет так же жарко, они, пожалуй, приедут сюда вдвоем.
С какой-то колокольни мягко донеслось одиннадцать ударов.
Завтра в это время Ник будет с ней. О, время! Торопись!
Жуан, сам не купавшийся, подал сигнал:
Раз, два… три!
Тото мелькнула в лунном свете и почти бесшумно рассекла воду — она ныряла прекрасно.
Чарльз плыл к ней от берега.
Он обернулся и громко окрикнул Жуана:
— Где она?
И Рагос ответил:
— Она бросилась здесь.
Он уже сорвал с себя платье, скользнул в воду и поплыл к тому месту, где исчезла Тото. Попробовал нащупать ногой дно и вдруг крикнул очень громко:
— Здесь, кажется, камень.
Чарльз нырнул и тотчас показался на поверхности, держа Тото в руках. Рагос принял ее от него.
На берегу они опустились подле нее на колени, действуя энергично, и Чарльз говорил в такт своим движениям:
— Это… не камень… это доска, застрявшая… среди водорослей… Она ударилась… головой…
И вдруг, повалившись на колени, он не выдержал…
Немного погодя автомобиль вернулся с доктором, еще позже явилась полиция, а там — зловещее возвращение в Лондон по тихим, залитым лунным светом дорогам…
Ник осторожно отворил дверь своим ключом. Было еще очень рано. Он, прежде всего, увидел на циновке свое собственное письмо, написанное в Иннишанноне два дня тому назад.
Счастье не изменило ему!
Странно, что Анри не видно. Он заглянул к нему в комнату. Никого. Пошел, должно быть, за газетой.
Он открыл дверь в комнату Тото.
Ее там не было. Она не ночевала у себя.
Он присел на позолоченную кровать.
Не видно ли где-нибудь его телеграммы?
Он оглянулся кругом, заметил мешочек Тото и раскрыл его. А, телеграмма! Значит, она получила ее.
Он услышал щелканье замка, вышел на лестницу и заглянул в холл.
Вошел Анри. В руках у него были цветы, множество цветов.
Он повернулся от дверей и увидал Ника.
— Что это значит? — резко спросил Ник. — Бога ради, скажите, что это значит.
Слезы хлынули у Анри из глаз, закапали на цветы. Он рассказал. Ник слушал, теребя в руках телеграмму, пока она не посыпалась у него между пальцами, изорванная в мелкие клочки.
— Я… я хотел поставить цветы к ней в комнату, — закончил Анри.
Ник взял цветы у него из рук и, крепко прижимая их к себе, вернулся в комнату Тото и запер за собою дверь.
Здесь они любили друг друга; здесь она повторяла снова и снова: 'Я люблю тебя'. Эти стены были свидетелями…
Всюду тут ее вещи.
Он вдруг упал на колени у кровати, рассыпав по ней цветы, и уронил на кровать руки.
Вошел Чарльз Треверс и посмотрел на Ника почти отсутствующим взглядом. Лицо у него было измученное, пепельно-серое. Только когда они встретились с Ником взглядом, когда он увидел рассыпанные цветы, что-то более живое шевельнулось у него в лице.
— Темпест, — произнес он отчетливо. — Я сейчас уйду. Я пришел по поручению Вероны захватить кое-что. Я хочу сказать вам одну вещь, чтобы вы помнили всю жизнь. Прошлым вечером… Тото была… была безоблачно счастлива… Она, должно быть, знала, что вы приедете сегодня… Это все…
Примечания
1
(Card (англ.) — карта)
