– У нас есть только секс. Ты сам так сказал.
– И это чудесно, – прохрипел он, снова впиваясь в ее губы.
Его рука нашла и накрыла ее грудь, пальцы взяли отвердевший сосок и неуверенно, словно ожидая ответа от ее тела, сжали его. Она судорожно вздохнула.
Что-то очень жестокое есть в его власти над ней, в отчаянии думала Джинна. Неужели никогда она не будет в безопасности? В безопасности от него и от самой себя? Она была заложником не только его сильных рук, но и своего сердца.
Позже, когда Кэл уехал в свой отель, Джинна рыдала, лежа в постели. Такого не было с ней уже несколько лет. Она плакала обо всем трагичном, темном и тяжком в ее жизни. Несчастливый брак ее родителей, неспособность матери защитить от мужа себя и детей, особенно Сандро, безумные вспышки отцовского гнева, хотя они не были направлены на нее, исчезновение Сандро после жуткого домашнего скандала. А потом короткое счастье на острове, которое лучезарно осветило жизнь, а затем превратило ее, Джинну, в изгоя. И жуткое открытие – она беременна. Изгнание из родительского дома, чувство утраты, пропитавшее ее существование. Встреча с Кэлом вытащила весь этот ужас на поверхность.
Ей бы не выжить, если бы мать не сумела тайком от отца передать ей небольшую сумму денег.
Во время той страшной сцены изгнания дочери мать страдала и плакала, но ей не хватило смелости вмешаться. Через некоторое время поступила более значительная сумма от Розы и ее мужа. Роза продолжает помогать и по сей день. Однажды Джинна узнала, что отец ее сына – наследник богатейшего и очень влиятельного семейства, но никогда не помышляла о том, чтобы как-то связаться с ним. Она не хотела, чтобы ей платили. Ее любовь к Кэлу Маккендрику, всепоглощающую страсть, полностью изменившую ее жизнь, приняли за предательство.
В последние два года Джинна стала на ноги, но память о Кэле была постоянно с ней. Она мешала ей вступить в какие-нибудь романтические отношения. И вдруг он ворвался в ее жизнь, исполненный благородного гнева за то, что она скрыла от него рождение сына. Разве она заслужила эти проклятия? Возможно, и заслужила. Она могла понять боль Кэла, но его сила и влиятельность пугали ее. Видимо, пришло его время заявить свои права, права на сына и, как следствие, на нее, мать его ребенка.
На этот раз тебе не удрать, Джинна. Ты будешь делать то, что я тебе скажу.
Она поднялась с постели, чтобы сменить промокшие от слез подушки. Было два часа ночи. Утром нужно рано встать. Принять душ, одеться, разбудить Робби, приготовить завтрак и накормить мальчика, подготовить и завезти его в школу, затем – на работу и проделать там все в соответствии с его инструкцией.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Почти весь день ушел на взвешивание животных. Стив уже запирал ворота двора, когда подъехала Мередит. Еще не оборачиваясь, он понял, что это она. Ее присутствие он чувствовал издалека. Весь день она занималась тяжелой работой. Слишком тяжелой для женщины, думал Стив. Но ее невозможно отговорить – она Маккендрик. Большинство молодых парней на станции были влюблены в нее, но безнадежно. Она – единственная дочь Герцога и Герцогини – Эвена и Джоселин Маккендрик.
– Как много успели сегодня, – удовлетворенно сказала она за его спиной.
– Ты делаешь больше, чем должна. Есть новости от Кэла? – Она спешилась, он принял у нее поводья и привязал коня к загородке.
– Масса.
Мередит, как и он, была в джинсах и хлопчатобумажной рубашке. У него на шее красовалась красная бандана, у нее голубая, подходившая к рубашке, но цвет не мог соперничать с сапфировой синевой ее глаз. Оба носили кепки с большими козырьками, чтобы защитить глаза от яркого солнца.
– Новости секретные? – Ему было жаль, что она не улыбнулась в ответ своей чудесной улыбкой.
Дивная улыбка: прекрасной формы рот, сверкающие белизной красивые зубы. Настоящая аристократка, никакого тщеславия, никакой рисовки.
– Кое-чем могу поделиться. Скоро все станет известно, но ты не рассказывай.
– Конечно.
Она кивнула, зная, что он очень сдержан и всегда лоялен.
– Пойдем к ручью, хорошо?
Стив молча пошел за ней. А что он мог сказать? Я с тобой готов идти на край света. Он больше двух лет на Коронационных Холмах, и минуты не было, чтобы он о ней не думал. Незачем себя обманывать, он безнадежно влюблен в мисс Мередит Маккендрик.
Стив с детства научился скрывать свои чувства. Что он мог предложить такой женщине, как Мередит Маккендрик? У него не было даже достойного имени. И все из-за Ланкастера! Смуглый, с черными как смоль волосами, он рос в семье, в которой у всех были светлые волосы. Его же глаза вместо лазурно-голубых, как у всех Локхартов, были золотисто-карими. Глаза выдавали происхождение. У Мередит синие, как у ее отца, у Кэла зеленые, как у их матери. В десять лет Стив понял, что его чужая окраска не от родных по женской линии, как говорила мать. Его внешность непосредственно от Гевина Ланкастера.
В детстве он не раз случайно слышал, как тайком рыдала мать. Слышал, как Джим Локхарт в бессильном гневе проклинал ее, когда секрет раскрылся. Никто не мог тронуть Гевина Ланкастера. Он был слишком могуществен. А Гевин Ланкастер легко мог превратить жизнь обычного скотовода вроде Джима Локхарта и его семьи в ад. В семье Локхартов у Стива было два брата и сестра. По матери. Все они уехали в Новую Зеландию, чтобы быть подальше от территории Ланкастера и от его мести.
Все, кроме Стива. Он не боялся, поэтому остался. Никто не в силах заставить его покинуть любимую землю. А уж тем более его биологический отец.
Он шел за Мередит к ручью. Шел и любовался ею – стройной фигурой, роскошными волосами цвета шампанского. Она заплетает их в косу. Очень хотелось распустить их, чтобы они вольно струились по плечам и спине. Его мечта…
Она уселась на траву, он опустился рядом, вытянув длинные ноги. Они были одни. У него перехватывало дыхание только потому, что она рядом. Он почувствовал капли пота на бровях.
Мередит задумчиво смотрела вдаль.
– Я говорю тебе это, Стивен, потому что полностью доверяю. И Кэл тоже абсолютно верит тебе.
Она единственная называла его Стивен. Ему очень нравилось собственное имя в ее устах.
– Ты же знаешь, все, что ты мне говоришь, остается между нами.
Она кивнула.
– И, тем не менее, как-то случайно становится известно всем.
– Что-нибудь не так у Кэла?
– Очень надеюсь, что все будет хорошо. Это связано с женщиной.
– Почти всегда так.
– Для Кэла существует только одна женщина. Это началось четыре года назад. Часть семьи отдыхала на острове Барьерный Риф. Это роскошный курорт примерно для тридцати человек. Курорт принадлежит приятелю моей тети. Обычно там, кроме семьи, отдыхают только наши друзья. На острове была изумительно красивая женщина, Джинна. Она устроилась на работу на время университетских каникул. Работала горничной, официанткой – ну, словом, делала все, что требовалось. Кэл влюбился в нее безумно, без памяти. Могу поклясться, что и она была страстно влюблена в него. Вместе они выглядели потрясающе.
– Звучит так, будто это плохо кончилось, – сказал Стив.
Непонятно, как может что-то плохо кончиться у Кэла Маккендрика?
– Очень плохо. Джинна уехала с острова, ни слова не сказав Кэлу. Он был убит. Она и мне ничего не сказала, хотя мы были в прекрасных отношениях. Но, однако, она поговорила с моей тетей.
Ох-хо-хо, подумал Стив, глядя на противоположный берег ручья. Эта чванливая и наглая тетя Лоринда. Жуткий сноб, как и все в их семействе, кроме Кэла и Мередит. Они оба совсем лишены такого качества.
– Джинна сказала моей тете, что Кэл ее последняя шалость перед замужеством. Тогда мне это показалось каким-то непонятным недоразумением. Но Кэл не смог ни простить, ни забыть ее, – продолжала Мередит.
– Однако он обручился с Ким Харрисон? – Мередит вздохнула.
