— С юности мне приходилось говорить и на итальянском, и на английском, и на французском, — пояснила девушка. — То, что вы слышите теперь, — это результат многоязычного общения.
— Поварскому искусству вы учились во Франции? — предположил Линк.
— Да, — кивнула Даниэла.
— Я поражен. Не удивлюсь, если вы исключительно поете, танцуете, пишете маслом и играете на фортепиано. Тем более что вы совершенно не выглядите как кулинар. Скорее уж как муза- вдохновительница.
Даниэла склонила голову набок, выслушивая его комплименты, и снисходительно улыбалась, щуря прекрасные карие глаза.
Карлу Линкольну-Мастерманну нравилось в этой девушке все. И ее цветастый сарафан, и загорелые золотистые плечи, и стройные ноги в сандалиях на плоской подошве.
— И не стыдно вам так смотреть на меня? — одернула его Даниэла.
— Мне было бы стыдно, если бы я упустил такую замечательную возможность, — отшутился Линк, немного смущенный ее прямотой. — Как я уже говорил, вы очень красивая. Но вам, наверное, часто приходится это слушать… А в этом платьице вы намного прельстительней, чем в униформе вашего бистро.
— Было бы обидно, будь иначе, поскольку за это дизайнерское платье я отвалила внушительную сумму денег, — рассмеялась она.
Линк невольно рассмеялся вместе с ней, и не только потому, что ее серебристый мелодический смех был столь заразителен, а в основном потому, что с этой красавицей он чувствовал себя очень уютно.
— Оно удивительно вам идет. Уверяю вас, деньги были потрачены не напрасно! — объявил Линк. — Носите его всегда.
— У меня есть и другие, — широко улыбаясь, произнесла Даниэла, зашагав в сторону особняка Радклиффов.
— Так это каникулы или бегство? — следуя параллельным курсом, спросил молодой человек.
Выражение лица девушки моментально переменилось. Было заметно, что она всерьез задумалась. И мысли ее текли не вполне плавно.
Даниэла замедлила шаг и, опустив голову, поддала ногой гравий аллейной дорожки.
— А вы?! — неожиданно спросила она. — Вы сказали, что прицениваетесь к поместью «Цветущий шиповник» с целью обосноваться в долине. Что это, деловая сделка или бегство?
— В моем случае и то и другое, — вынужден был признаться Карл Линкольн-Мастерманн.
— И каковы же успехи?
— Алана дала свое безоговорочное согласие, с Кираном я едва перемолвился парой слов, но думаю, и он не станет возражать. Насколько я понял, душой Киран очень далек от овцеводческих реалий. Он начинает свою карьеру в живописи, и Александра активно ему в этом помогает. Гай уверяет, что в скором же времени в результате плодотворных трудов мое решение себя оправдает. У меня нет причин не верить ему. С Гаем мы давно знакомы. И хоть мы ровесники, во многих вопросах я равняюсь на него, мне не стыдно в этом признаваться, — позволил себе исключительную откровенность Линк.
— Я знаю, Гай очень правильный мужчина. А вы, Карл, из категории плохих парней. Это так? — дерзко предположила Даниэла.
— Странная мысль, — отозвался он, — но всего несколько лет назад я действительно был скорее проблемным подростком, чем пай-мальчиком.
— Есть в вас что-то притягательно темное, Карл! — пошутила девушка и вновь ускорила шаг.
— Притягательно? — переспросил обнадеженный Линк.
— Да… Видимо, отголоски мятежной юности.
— Считается, что женщины любят плохих парней, — сказал он.
— Это все инстинкты, Карл. Я предпочитаю руководствоваться разумом, — небрежно отозвалась Даниэла.
— А что дурного в инстинктах? Ведь именно благодаря им человеческий род и выживает.
— Род, может, и выживает, но иной индивид рискует и погибнуть, не совладав с их буйством.
— Вы очень рассудительная девушка, Даниэла.
— Спасибо… Карл, у вас есть возлюбленная? — смело поинтересовалась она.
Линк опешил, но улыбнулся и спросил:
— Это праздное любопытство или конкретный интерес?
— Ответьте на мой вопрос, и сами узнаете, — невозмутимо настаивала девушка.
— Вы спрашиваете о возлюбленной?
— О подруге, о девушке… О ком угодно, кто бы о вас позаботился… — уточнила Даниэла.
— Но обо мне незачем заботиться. Я и сам в состоянии…
— Ой ли! — скептически отозвалась она. — Как хотите… Можете не отвечать, — махнула она рукой.
— Вы так быстро потеряли ко мне интерес?! — притворно обиделся Линк.
— Нет, мне по-прежнему интересно, — откровенно созналась девушка.
Линк остановился напротив нее и серьезным тоном проговорил:
— Как у большинства парней, у меня много подруг, но ни одна из них не стала для меня той единственной… Теперь вы должны рассказать мне о своем лондонском приятеле… Ну, о том, от которого вы сбежали на край света, — продемонстрировал свою проницательность Карл Линкольн-Мастерманн.
— Такого не существует, — отрицательно покачала головой Даниэла.
— Ой ли! — повторил вслед за ней Линк.
— Я вас уверяю, — попыталась разубедить его девушка.
— Ну, прекратите. Ни за что не поверю, что у вас не было сердечного дружка. И более чем убежден, что именно из-за любовных передряг вы очутились в этой глуши.
— Откуда у вас такая уверенность?
— Вы очень красивая девушка…
— Вы это уже говорили, — с улыбкой заметила Даниэла.
— И повторю еще не раз. Вы очень красивая девушка, Даниэла Адами, и чрезвычайно интересная, как я мог убедиться. Таким, как вы, мужчины проходу не дают, — убежденно проговорил Линк.
— Распространенное заблуждение. Я знаю множество красивых, но одиноких женщин, — возразила она.
— Возможно, это происходит потому, что они, не веря в свои силы, бегут от личного счастья, — предположил Линк.
— Или же никакого личного счастья в помине не существует, — ввернула она.
Линк удивленно посмотрел на девушку в цветастом сарафане.
— Откуда у такой юной красавицы такие мрачные мысли?
— Из опыта.
— Даниэла, вы опасная женщина, — сообщил Линк.
— Сомнительный комплимент, — заметила блондинка.
— Это не комплимент, — возразил ей молодой человек.
— Карл, почему вы все время стараетесь перевести легкую беседу в русло драматических откровений? Мы едва знаем друг друга. Я не считаю возможным раскрывать перед вами душу.
— Простите, видимо, я не так понял ваш интерес к моей персоне. Но это вы заговорили о притягательности темной стороны моей натуры, — напомнил ей Линк. — Я же всего лишь пытаюсь понять, кто передо мной.
— А что вы можете сказать о самом себе, Карл? — спросила Даниэла.
— Не многое. Просто поверьте на слово, я для вас опасности не представляю. Моя мать была удивительной женщиной. Я ее обожал. Помня о ней, я никогда не причиню вреда какой бы то ни было женщине.
— Вашей матери больше нет с вами? — осторожно спросила Даниэла, чувствуя, что Линк ее растрогал.
— Она умерла. Рак…
