не воображайте, что мы на этом закончили. Будьте осторожны, – напомнил он ей напоследок и, быстрыми шагами подойдя к Райсу, стоявшему на краю поляны, и скрестив на груди руки, приготовился наблюдать за скачками, с удовлетворением отметив про себя, что Фиби так и осталась стоять молчаливая.
Опомнившись и обнаружив, что она замерла и смотрит на Стивена, как испуганный заяц, Фиби нахмурилась и поспешила к своей лошади, решив, что он совсем потерял рассудок, если вот так то набрасывается на нее, то целует.
По правде говоря, уже много дней у Стивена было ощущение близкого счастья. Но когда непрошеные и неосуществимые мечты о супружеских радостях вторглись в его мозг, ему на память пришел образ Эмили, ее скорченное, изувеченное тело и переломанные кости. Мысль, что тело Фиби будет таким же обмякшим и искалеченным, была невыносима, его решение сделать ее своей любовницей еще более окрепло, и он мысленно в который раз поклялся себе, что не будет жениться. Со смешанным чувством беспокойства и восхищения Стивен следил, как Фиби седлала Флэш, а когда она задрала юбки выше колен и заткнула их между ног, он чуть было не бросился к ней через поляну, чтобы снова опустить платье до лодыжек. Отвернувшись, он стал разглядывать лошадей и место состязаний.
Наездницы должны были объехать долину, подняться по северному склону холма, а затем снова спуститься вниз и сделать последний бросок к финишу, где их ожидало большинство зрителей. На пути наездниц было три препятствия: небольшой ручей, поваленное дерево и деревянный прицеп к повозке.
Белая кобыла, на которой скакала Ариана, была великолепна – сильная и резвая, со стройным поджарым телом и пышной гривой, украшенной разноцветными ленточками. Словно понимая, что она выступает перед зрителями, лошадь размахивала хвостом с таким же высокомерием, с каким Ариана встряхивала своими распущенными кудрями. Флэш же была сама грация и элегантность; с этой чистопородной кобылой никто не мог соперничать там, где требовались целеустремленность, выносливость и скорость.
– Это одна из твоих испанских лошадей? – Стивен кивнул на лошадь Арианы.
– Бесподобное животное. – Стоя со сложенными на груди руками, Райс улыбнулся, как гордый отец. – Она и ее брат дадут породистое потомство. Между прочим, насколько уверенно держится в седле мисс Рафферти?
– У меня не было случая самому это оценить, но она утверждает, что профессионально. Во всяком случае, не сомневаюсь, что во время скачки она сделает все, чтобы пощекотать мне нервы.
– Знаешь, – усмехнулся Райс, – мужчины и женщины похожи на лошадей. При удачном подборе пар можно получить великолепное продолжение рода.
– Не начинай заново, – предупредил Стивен друга.
– Не смотри на жизнь так мрачно, дружище. Мисс Рафферти – это сверточек, который стоит беспокойства. Вот так. – Райс подал знак Торио, отцу Арианы, который стоял между двумя женщинами, держа в вытянутой руке синий платок.
Обе всадницы внимательно следили, когда платок опустится вниз, и как только его уголок коснулся земли, Фиби, почти прижав голову к шее лошади, пустила Флэш галопом. Копыта кобылы подбрасывали в воздух комья грязи, ее мышцы вздулись, она старалась изо всех сил для своей хозяйки. Ариана с сосредоточенным видом шла наравне с Фиби, и Стивен невольно залюбовался искусством обеих женщин, зная, что лошадь отдает свое сердце только тому наезднику, который умеет найти к ней подход.
Зрители заметно оживились, когда обе наездницы одновременно преодолели ручей; теперь впереди был холм. Лошади, зарываясь копытами в мягкую землю, исчезли среди деревьев и, к большому сожалению Стивена, скрылись из его глаз.
Глава 15
Птицы разлетелись, маленький кролик быстро шмыгнул в безопасное место, и громко затрещала белка, протестуя против вторжения в ее тенистую обитель. Фиби пригнулась еще ниже, чтобы уклониться от преградивших ей путь ветвей, и звук тяжелого дыхания Флэш музыкой прозвучал у нее в ушах. Фиби уже и раньше чувствовала силу в этой чистопородный кобылке, но сегодня Флэш вся отдалась скачке, и Фиби, зная, что лошадь делает это ради нее, прошептала ей в ухо слова поощрения. Топча копытами листву и папоротник, Флэш взбиралась все выше и выше, и Фиби казалось, что они вспорхнули и плывут в воздухе, как птичья песня.
Прорвавшись сквозь заросли деревьев, Фиби внезапно оказалась на вершине холма к, развернув лошадь, ринулась вниз. Ариана ни на шаг не отставала, и Фиби восхищалась искусством цыганки и мощью ее кобылы; обе девушки улыбались, их объединяла любовь к скачкам, упоение чувством свободы и скрытой силы. Издав пронзительный вопль, Ариана пришпорила лошадь и вырвалась вперед, но Фиби, не переставая улыбаться, сделала то же самое и понеслась к подножию холма. Из-за большого уклона Фиби перенесла вес тела на стремена, чтобы успешнее справиться с крутизной, и – чудо это или не чудо – внизу она оказалась чуть- чуть впереди соперницы.
Когда лошади выскочили из кустарника на головокружительной скорости, Стивен, увидев, что Фиби на волосок опережает Ариану, от волнения схватился за ветку дерева. Флэш легко перескочила через лежащее бревно, и теперь перед ней оставались только открытая лужайка и прицеп к повозке. Перелетев через последнее препятствие и опустившись на каменистую почву, Флэш чуть присела на задние ноги, слегка утратив свое преимущество.
– Расслабься, дружище, – видя переживания Стивена, успокоил его Райс. – Взгляни на нее, она знает, что делает.
– Вот сумасшедшая, – неодобрительно пробурчал Стивен, чувствуя, как у него колотится сердце, – я же просил ее быть осторожной.
Фиби выправилась в седле, перехватив поводья ближе к шее лошади, и по движению ее губ Стивен догадался, что она ласковыми словами и похвалой подгоняет Флэш к победе. Растрепанные ветром волосы Фиби летели за ней, как огненное знамя, лошади шли ноздря в ноздрю, и бешеная гонка приближалась к финишу. Двадцать футов отделяло Фиби от того места, где стоял Торио, снова подняв вверх платок, и Флэш, сделав последний мощный рывок, снова вышла в лидеры, а Фиби, выхватив платок из руки Торио, подняла его над головой. Ее лицо светилось нескрываемой радостью, щеки алели – она жаждала победы.
Никогда еще она не казалась Стивену такой прекрасной, и на него нахлынула буря эмоций. Это была гордость, а за ней последовало непреодолимое желание, от которого стало трудно дышать. Однако Стивен почувствовал, что это возбуждение было чем-то иным, не просто вожделением, и очень встревожился.
Фиби доверчиво взглянула на него, словно открывая ему окно в свое сердце, и приветствовала кивком, приглашая разделить с ней победу, но, кроме этого, еще и обещая скрасить его одиночество. Она предлагала ему ключ, чтобы выпустить на волю чувства, которые он тщательно закапывал все эти годы.
– Что будешь делать? – Райс положил руку на плечо Стивена.
– А что мне делать?
– Это вопрос, на который можешь ответить только ты сам, мой друг. Но взгляни, как она на тебя смотрит. Мужчина должен быть круглым дураком, чтобы не замечать глаз, которые говорят от всего сердца, как сейчас говорят ее глаза.
Не обращая внимания на слова Райса, Стивен вызвал в памяти образ Эмили, ее искалеченное тело в луже крови, ее последний предсмертный вздох. Пусть его считают трусом, но он не может допустить повторения чего-либо подобного. Если сейчас он подойдет к Фиби, у него может не хватить сил отказать ей в том, что она без слов просила у него. «Поэтому, – решил Стивен, – мне лучше уйти». И он поспешил прочь, ища убежища в лесу.
К своей величайшей досаде, Фиби увидела, как Стивен отошел от Райса и скрылся среди деревьев. Чего он ожидал от нее? Пересекая финишную линию, она видела, что в его глазах светилась не просто гордость за нее, а нечто большее. «Чушь и ерунда. Возможно, я видела то, что хотела увидеть», – убеждала она себя.
– Теперь устроим праздник. – Подойдя к Фиби, Райс помог ей спуститься с лошади и, проводив к небольшой кибитке, втолкнул внутрь.
Там на кровати, занимавшей все пространство у противоположной стены, была навалена гора одеял и подушек, под кроватью стояли два больших ящика, вдоль боковых стен одна на другую были нагромождены коробки и корзины, а с деревянной перекладины свешивались ярко расписанные шали, шелковые шарфы, ведра и сковородки. И среди всей этой неразберихи с легкостью, которую человек приобретает после, многих лет кочевой жизни, когда все мирские блага умещаются в деревянном ящике на колесах, двигалась цыганка по имени Анна. Поставив на колченогий табурет ведро воды и положив рядом тряпку, она жестом предложила Фиби вымыться.
– Почему все так чудесно? – раздеваясь, спросила Фиби. – Наверное, потому, что я победила.
– Верно, но никто не проиграл, ведь с самого начала лошадь была твоей. – Цыганка рассмеялась, видя изумление Фиби. – Не удивляйся. Ариана нашла лошадь, и если бы ты не появилась, ей досталось бы великолепное животное. Но когда ты пришла, право на лошадь стало для нее делом чести, а кроме того, она заметила, что Райс засмотрелся на тебя. Ариана забывает, что он знатный человек и никогда не будет принадлежать ей.
– Райс… он не…
– Райс внебрачный ребенок, наполовину цыган, наполовину англичанин, и это его владения. Ты поражена?
Фиби уже задавала себе вопрос, что могло связывать троих мужчин, но никак не ожидала услышать такое объяснение.
– Не в моих правилах строить какие-то предположения, я просто удивлена, – ответила она, энергично отмывая лицо. – Вещи редко оказываются такими, какими кажутся на первый
