Пригорюнившись, он снова вспомнил о своем спутнике. Они с Кеовульфом поссорились, и весь день Халь пытался держаться от здоровенного калдейца подальше, однако теперь, в тени серых дворцовых стен, подумал, что надо с ним как-то мириться. Халь развернул Тайну и стал поджидать рыцаря.
– Итак, – спокойно улыбнулся Кеовульф, когда их кони поравнялись, – ты решил извиниться.
– И не подумаю, – твердо ответил Халь. – Ты был неправ, и ты это знаешь. – Опытный рыцарь вызывал у него огромное уважение, но приятно было осознавать, что за последнее время сам Халь сделался выше и шире в плечах. Халь и подростком-то знал, что хорошо сложен, а теперь, в двадцать лет, с радостью понимал, что попросту красив собой. – Я сам себе хозяин и буду делать что захочу.
Темноволосый рыцарь поднял густую бровь.
– Не глупи, Халь. Никто на свете не хозяин самому себе. Каждый из нас кому-нибудь обязан.
– Что за лицемерие! – вспыхнул Халь и стегнул Тайну поводьями, пустив ее в галоп. – Не желаю представать перед королем в такой компании. Мне стыдно, что мы с тобой связаны. И ты еще зовешь себя рыцарем! Да ты просто раб своей женщины. – Халь понимал, что грубит, но ничего не мог с собой поделать. То, что Кеовульф над ним посмеялся, уже вывело юношу из себя, а полное наплевательство рыцаря на проявленное им не довольство еще больше.
– Рад это признать. Я верный раб Кибиллии в той же степени, в какой она – моя верная рабыня. Опасаюсь, что потому-то ты и злишься. Ты боишься, что не имеешь над Брид такой же власти, как она над тобой.
– Ложь! – Халь обнаружил, что сжимает в ладони изысканно украшенную рукоять своего широкого, покрытого рунами меча. – Как ты смеешь меня оскорблять? Я требую удовлетворения!
Кеовульф рассмеялся.
– Чего-чего? Хочешь устроить дуэль прямо у короля на пороге? Ну и глупый же у нас будет вид! Халь, я знаю тебя уже три года и все жду, когда же ты повзрослеешь.
– Ты слишком труслив, чтобы со мной драться? – бросил Халь вызов своему старшему товарищу.
– Нет, но слишком ослаб от смеха. Только потому, что дама, с которой мы разминулись по дороге, не была немедленно очарована твоим знаменитым обаянием и обиделась, когда…
– Я не сказал ей ничего неблагородного! – запротестовал Халь. – Если ты осмелишься возражать, я проткну тебя насквозь!
Кеовульф закрылся руками, трясясь от смеха.
– И верно, юный лорд, вы действительно не произнесли ни одного лишнего слова. Все, что нужно, сказали ваши глаза. А они ее просто раздевали на месте. Ты же видел это жена купца, а они терпеть не могут, когда благородные к ним пристают. Неудивительно, что она тебя хлестнула по рукам плетью.
– Да я ей просто сказал, как красиво она смотрится, сидя в седле по-дамски, и выразил пожелание вновь увидеть ее в Фароне. Все было совершенно невинно.
– Да нет, Халь. Взгляды, что ты на нее бросал, даже не были двусмысленными.
– И все равно ты не имел права высмеивать меня в ее присутствии и разглагольствовать о том, что подумала бы Брид.
– Я решил, что должен тебе напомнить – ты ведь уже поглядывал на ее служанку. Та-то с виду была посговорчивей.
– Как ты смеешь мне указывать, что можно, а чего нельзя? – Халь почувствовал, как кожа у него чуть не лопается от гнева.
Кеовульф пожал плечами.
– Друг мой, я просто хотел тебя избавить от мук совести. Поверь, таких ситуаций лучше избегать.
Халь с прискорбием обнаружил, что Тайна уже давно движется вялым шагом. Нет, так не пойдет. Приближаться к королевскому дворцу надо стильно, сверкая кольчугой на солнце. Халь хотел, чтобы его заметили как достойного рыцаря, а не как своенравного, неопытного и почти заброшенного родителями младшего брата барона. Он не желал быть ни подданным собственного племянника, ни марионеткой в руках Брид и не собирался позволять Кеовульфу так думать.
– Видишь ли, мы с ней еще не женаты. И пока я не пробормочу брачные клятвы, я свободный человек.
– Ах, – усмехнулся Кеовульф, – если бы у меня было столько сил, чтобы с такой легкостью сбрасывать оковы совести.
Халь хотел, было огрызнуться, но ему пришлось выдавить хотя бы слабую улыбку: всадников уже приветствовали дворцовые стражники.
– Мы прибыли по повелению короля, – прогремел рыцарь. – Я лорд Кеовульф, сын барона Кадроса Калдейского. Со мною лорд Халь, брат барона Бранвульфа Торра-Альтанского, призванный из самых северных земель во владениях Его Величества. Мы желаем быть представлены государю.
– Добро пожаловать, рыцари! – Старший стражник, облаченный в красно-желтую с золотом ливрею, знаком велел конюху взять лошадей и дальше повел благородных господ пешком.
Королевский дворец Халю не нравился. Конечно, тут было на что подивиться. Залы украшали самые разнообразные ценности, привезенные с золотых пшеничных полей в сердце Бельбидии. Яркие гобелены и оленьи рога размером с ветви дуба ряд за рядом покрывали стены длинных сводчатых коридоров. Полированные мраморные полы гулким эхом разносили быстрые ловкие шаги пажей, слуг и младших вассалов, спешащих по делам. Но сам дворец был похож на сломленного человека, лишившегося души, скучного и безжизненного. Халю подумалось, что тут не хватает каких-нибудь сплетников или скандалистов.
Следуя за стражником, они молча прошли по коридорам, и, наконец, путь в тронный зал преградили тяжелые двойные двери, обитые тканью. Пока стражник не постучал, и им не разрешили войти, Халь нервно переминался с ноги на ногу. Кеовульф продолжал ухмыляться, так что Халю пришлось стиснуть зубы, чтобы
