смутным. Для нее, Морригвэн, существовали вещи более важные, чем пребывание в круге жизни. Куда важнее общий круговорот: жизнь, смерть и перерождение. И так бесконечно. А ведь нашлись глупцы, нарушившие этот поток. Такие юные, такие пылкие, яростно рвущиеся к добру – и что из этого вышло! Морригвэн размышляла о них, все глубже погружаясь в спасительное забытье, дающее передышку от боли.
Великая Мать была права. Права, решив, что Ее слово на земле должны нести три женщины, три ее представительницы. Мужчины слишком жаждут славы. Они опасны. И эти застенки – наглядное тому доказательство. Как мало женщин и как много мужчин идут против круга жизни. И не потому, что женщины не способны выносить боль. Вот уж нет. Эту способность дает не физическая сила, а крепость Духа.
Вертел вытащили, и потускневший разум вновь наполнился красками. Желтоглазый лесничий отвлекся, глядел куда-то в другую сторону. Над многолюдным подземельем вдруг нависла тишина – даже стоны жертв стихли. В застенки вступила чья-то душа, новая душа, необычайно могущественная и сильная.
Тартарсус перегнулся через перила смотровой галереи. Пляшущие языки пламени осели, прильнули к углям, точно выводок дрессированных тигров при появлении своего господина. Хотя новоприбывший был невысок и хрупок, его окружал ореол величия.
– Талоркан! – склонился в насмешливом поклоне Тартарсус.
1
Каспар обхватил Май и крепко прижал к себе, телом прикрывая девушку от летящих сверху обломков. Стены подземелья тряслись. Острые камни больно барабанили по спине и плечам молодого воина.
– Выведи нас отсюда, – взмолилась Май.
– Выведу, не волнуйся, – отважно пообещал он, хотя понятия не имел, как спастись из этой ловушки – тайного лабиринта под древним замком Кастагвардия.
Земля под ногами содрогалась. Над полом клубилась удушающая пыль. Огромный пласт штукатурки сорвался с высокого сводчатого потолка и разбился о спину Руны, молодой белой волчицы. Скуля от страха, бедняжка прижалась к ногам Май.
Каспар прищурился, стараясь сквозь пыль разглядеть остальных и надеясь, что все они успели спрятаться под раскинутыми руками гигантского горовика – существа вдвое больше любого человека и с неровной, как гранит, серой кожей…
– Перрен! – завопил он, выискивая взглядом очертания исполина.
– Спар! – раздался в ответ рокочущий голос горовика.
Услышав хозяина, Трог, короткошерстый терьер Каспара, разразился ликующим тявканьем, а боевой конь пронзительно заржал.
Юноша облегченно вздохнул. Пыль постепенно оседала, и он наконец сумел разглядеть всех своих спутников. Урсула, Рейна, Элергиан и Папоротник скорчились под защитой Перрена.
– Надо выбираться отсюда, пока нас всех не завалило! – закричал Каспар.
И как, скажите на милость, ему, уроженцу Бельбидии, чужаку в болотистой и сырой Кеолотии, найти путь к бегству из враждебного, многолюдного города? Молодой воин молча и без малейшей злобы проклинал Май – ведь именно она заварила всю эту кашу. Спеша на выручку возлюбленной, он бросил свой отряд в Торра-Альте и пересек Ваалаку и добрую половину Кеолотии. И вот вместе со всеми спутниками заблудился в дворцовых подземельях, а наверху, по городу, рыщет в поисках беглецов разгневанный работорговец с отрядом солдат.
Земля вновь задрожала. Массивный кусок каменной кладки рухнул буквально в дюйме от Папоротника, чудом не придавив его. Трясущийся лёсик, больше всего похожий на гнома-заморыша, в панике обхватил руками Урсулу. Юная рабыня стояла совершенно спокойно, хотя обнаженные руки и ноги ее посерели от пыли, а в глазах застыл ужас.
– Куда теперь? – спросил Каспар, обращаясь сразу ко всем и со страхом гадая, отчего это земля так трясется.
– Только не вниз! – В голосе горовика звучало беспокойство. Каспар не верил своим ушам. На его памяти Перрен ни разу не дрогнул – даже перед глубинным червем. – Они идут!
Серая кожа горовика побледнела, он настороженно вертел во все стороны громадной круглой головой.
– Кто идет?
Каспар снова прикрыл Май руками. Следующий обломок угодил ему прямо в голову. На миг все потонуло в волне боли.
Рабыня Урсула, пригнувшись, бросилась к нему через весь зал.
– Господин, ты весь в крови!
Она ухватила Каспара за руку, и он заметил, что Урсула обменялась с Май взглядами если не откровенно враждебными, то полными глубокой неприязни. Не обращая внимания на соперниц, юноша повернулся к Рейне и ее престарелому магу, Элергиану. Уж они-то, с их давним знанием Кастагвардии, должны придумать безопасный маршрут бегства! Маг и его госпожа жались к ногам Перрена. Рейна обеими руками прикрывала живот, а Элергиан со всех сил старался оградить от камней ее и будущего ребенка. Хотя Рейна была уже далеко не молода, она носила под сердцем дитя и утверждала, что на этот-то раз родится сын, законный наследник обширных и богатых земель Кеолотии. Сейчас, в объятиях мага, она выглядела совсем слабой и хрупкой.
Элергиан в ужасе поглядел на завалы и оседающую пыль.
– Коню отсюда только один выход – назад, тем же путем, а потом прочь из города вдоль канала. Мамлюк наверняка уже ищет нас наверху, а может, и не один, а с другими работорговцами. Но если конь не подведет, всадник сумеет от них спастись. Остальным придется выбираться через переходы для прислуги и дальше наверх во дворец. Вы можете попасть туда через винные погреба.
Он махнул рукой на сводчатую дверь справа от огромного камина.
