— Хорошо, значит, нет причины отказываться, — заметил он.
— А если… — Кэрис прикусила язык, рассердившись, что собралась выбалтывать сокровенные мысли.
— Что «если»? — От его шепота она вздрогнула и замерла, ощутив на щеке ласкающее дыхание Алессандро.
Три-четыре секунды Кэрис молчала, затем неохотно продолжила:
— Вдруг ты однажды встретишь ту, на которой захочешь жениться?
— Этого не произойдет, — уверенно ответил он. Мгновенный ответ удивил женщину.
— Ты не можешь этого знать.
Уголки красивых чувственных губ Алессандро изогнулись в безрадостной улыбке.
— Я знаю это наверняка. — Он смотрел ей в глаза, и у нее сдавило грудь, затем она затаила дыхание. — Романтическая любовь — сказка, изобретенная для легковерных. Влюбиться может только дурак, не говоря уже о женитьбе по любви.
Кэрис почувствовала, как ее глаза округляются. Она уставилась на человека, которого вроде бы хорошо знала. Тот Алессандро был внимателен, остроумен, учтив и, прежде всего, страстен. О таком любовнике мечтает любая женщина.
Кэрис всегда подозревала, что он что-то скрывает в душе. Тем не менее она была шокирована, обнаружив, что под обаятельной внешностью скрывается циник.
Был ли он таким всегда? Или это результат травмы?
Глупо, но ей захотелось протянуть к нему руку.
Зачем? Утешить его? Продемонстрировать свое сострадание и любовь?
Нет! Она отпрянула, поражаясь глубине чувств, которые Алессандро будил в ней даже сейчас.
— Брак — это обязательство, — продолжал он, не обращая внимания на ее реакцию. — Я никогда не женюсь по любви.
От его презрительного тона Кэрис вздрогнула, вспоминая, как беспечно верила, что он влюбился в нее, как и она в него.
— Я верю в одно: брак заключается на всю жизнь, — заявил Алессандро. — Поженившись, мы никогда не разведемся.
— Это фактически пожизненное заключение.
— Ты не будешь считать его тяжелой обузой, Кэрис. — Теперь Алессандро говорил мягко.
Женщина закрыла глаза, борясь со слабостью в теле. Она напомнила себе, что он имеет в виду деньги, роскошь, положение в обществе. Презираемые им эмоции не в счет.
— Тебя не беспокоит, что я могу в кого-нибудь влюбиться и потребовать развода? — выпалила она, защищаясь.
— Развода не будет, — непреклонно произнес он. — А если ты решишь, что влюбилась…
Внезапно Алессандро приподнял ее подбородок. Кэрис почувствовала, как тонет в затемненных глубинах его зеленых глаз. Он наклонился к ней, и ее опалило страстью.
Нет! Она не сдастся. Если он решил, что заставит ее влюбиться в него снова, то он заблуждается.
Кэрис отстранилась от него.
— Не беспокойся, — с ледяным презрением ответила она. — Я ни в кого не влюблюсь.
В его глазах мелькнуло любопытство. Затем он опустил тяжелые веки, пряча взгляд:
— Хорошо. Значит, мы договорились.
— Погоди! Я не сказала…
— Я оставляю тебя. Прочти соглашение. — Алессандро указал на документы, затем отвернулся, явно торопясь уйти. — Нужно заняться приготовлениями. — Он остановился и в упор взглянул на нее. — Хорошенько подумай о том, что я сказал, Кэрис. Скоро я вернусь за ответом.
Кэрис нехотя уселась за элегантный письменный стол в стиле ампир, на котором лежал судьбоносный документ. Надев очки, принялась изучать его.
Читая третью страницу, Кэрис запаниковала. Она двадцать минут изо всех сил пыталась сосредоточиться, и все же смысл текста ускользал от нее.
Даже в лучшие времена из-за дислексии ей с трудом давалось чтение. Но теперь… Она прикусила губу, подавляя слезы раздражения и разочарования.
На кону будущее Лео, а она не в состоянии удостовериться, что ребенок под защитой! Что же она за мать?
Прежний, насмешливый голосок разума напомнил ей о том, что она неудачница, и на миг молодая женщина чуть не поверила в это.
Шлепнув ладонями по столу, она отодвинула стул. Это просто последствия усталости и стресса. Кроме того, она внезапно осознала, что в соглашении не говорится о Лео. Перечисляются лишь ее права и права Алессандро.
Кэрис просмотрела документ до конца и обнаружила короткий параграф, согласно которому она лишалась всего в случае развода. Вот это и есть основа соглашения. Остальное — юридическая казуистика.
И все же Кэрис сочла, что следует показать документ адвокату, прежде чем она его подпишет.
Проклятие! Она должна бежать от Алессандро Маттани, а не раздумывать о браке с ним. Даже в браке по расчету он найдет возможность перевернуть ее мир с ног на голову.
Но дело не в ней, а в Лео. Ребенок действительно должен воспитываться обоими родителями.
Кэрис сморгнула пелену перед глазами и выпрямила спину.
Придется обойтись без адвоката. В любом случае выбора у нее нет.
С тяжелым сердцем она взяла изготовленную на заказ авторучку Алессандро и открыла последнюю страницу соглашения.
Кэрис Антуанетта Уэллс. В документе было указано ее полное имя. Обычно Кэрис подписывалась витиевато, но сейчас ее рука дрожала, и подпись походила на каракули подростка.
Она со стуком положила авторучку на стол, неторопливо и с трудом поднялась. У нее было тяжело на сердце.
Внимание Алессандро привлек приглушенный звук. Он поднял голову, отвлекаясь от документов.
Последние несколько дней ему было невероятно трудно полностью сосредоточиться на работе. Неудивительно — он обнаружил, что у него есть сын, а вскоре появится и жена.
Алессандро самодовольно усмехнулся. Два года он жил как монах. Вот отчего его переполняет предвкушение. Недавно восстановленное и повторяющееся снова и снова воспоминание о Кэрис, лежащей на кровати с чувственно разметавшимися каштановыми волосами, приводило Алессандро в трепет и вызывало желание.
Снова послышалось хныканье, привлекшее внимание Алессандро. Повернувшись, он увидел Лео, ерзающего в объятиях заснувшей матери.
Алессандро наблюдал за шустрым сынишкой и испытывал наслаждение. Собственное отцовство по- прежнему потрясало его.
Две пары зеленых глаз уставились друг на друга, и Лео прекратил беспокойную возню.
— Ба, — торжественно произнес малыш. — Ба, ба, ба.
Алессандро отставил компьютер в сторону:
— Нет. Это папа.
— Баба! — Маленькая ручка протянулась к нему, и Алессандро загордился. Его сынишка явно умен.
Поднявшись, он взял мальчика с кровати и стал осторожно покачивать на руках. Будучи единственным ребенком, Алессандро не имел опыта общения с маленькими детьми. Но ради сына он быстро обучится.
Его растили няньки и воспитатели, следуя строгому режиму, чтобы он с раннего возраста выработал уверенность в собственных силах и ни к кому эмоционально не привязывался. Алессандро не намеревался баловать сына, но был уверен, что найдет с ним общий язык. С собственным отцом маленький Алессандро
