плечо Уэверби. Шпага выпала у лорда из руки, будто по воле Божьей, а ткань его изящного серебристого камзола окрасилась в красный цвет.
На палубе прогремело «ура», и Анна бросилась к Джону. Он держал рапиру у горла Уэверби, когда она оказалась рядом и с презрением посмотрела на человека, променявшего ее любовь на выгоду.
– Оттащите его вниз, ребята, – сказала она, не скрывая торжества. – Пусть его прикуют к веслу, как он приковал вас. Доктор, позаботьтесь о его ране, если вам будет угодно.
Уэверби пристально посмотрел на Анну:
– Он использовал запрещенные приемы. Ему не удалось победить меня.
Анна вздернула подбородок и подбоченилась.
– В таком случае, милорд, вам следовало бы изучить его приемы. Они более эффективны.
В спину Уэверби уперлось дуло пистолета, и ему пришлось спуститься в трюм через люк.
– Ты моя, Анна, черт побери! – сказал он, оглянувшись, прежде чем исчезнуть внизу. Анна содрогнулась.
Джон взял Анну за руку и повел на бак. Он перегнулся через поручни и смотрел вниз на корабли.
– Ребята! – крикнул Джон. – Мы поведем этот корабль в Англию и представим его королю вместе с его лордством и его шеей. Вы со мной?
– Ура! Ура! Ура!
Те из мужчин, у кого были шляпы, подбросили их в воздух. Джон снова обратился к людям:
– Капитан мертв, а нам нужен штурман.
Вперед выступил Роберт Хоу:
– Я был третьим помощником на корабле его величества «Король Карл», сэр, и смогу проложить курс.
– В таком случае принимайся за дело, капитан Хоу, и веди наш корабль по Ла-Маншу и дальше в Темзу. Поднимайте все паруса в честь Англии!
Трое моряков принялись карабкаться на реи, чтобы развернуть паруса. Другие стали вытягивать якорь. И все вместе запели:
Эти слова зазвучали в ушах Джона как гимн радости. Но только для одной Анны, нагнувшись к ее уху, он прошептал:
– Будем надеяться, что его величество согласится выслушать леди-пиратку и ее разбойника.
– Согласится, – ответила Анна, прижимаясь к нему, – Должен согласиться.
Но у нее не было чувства, что сама она верит своим словам.
В это утро Анна испытывала отвращение к пище и не могла позавтракать, хотя на корабле «Эре» чувствовала себя лучше. Ей пришлось перегнуться через поручни, когда желудок ее взбунтовался и она не могла преодолеть приступ тошноты. Наконец она выпрямилась, сглотнула и смотрела на линию горизонта, пока бурление в желудке не прошло.
Анна больше не сомневалась в том, что понесла. То же самое происходило с Бет.
Анна вцепилась в поручни, стараясь не видеть вспененной поверхности канала. Джону она пока не скажет. Ни за что. Он сам всю жизнь страдал от того, что незаконнорожденный, и мысль о том, что его ребенок тоже будет бастардом, убила бы его.
Анна прикрыла глаза, обожженные солеными брызгами, грозившими испортить ее кожу. К счастью, у доктора оставалась последняя баночка чудодейственной мази, и он заверил ее, что изготовит еще, как только они доберутся до берега и он сможет собирать утреннюю росу из-под деревенских дубов.
– Вижу парус! – пропел впередсмотрящий с мачты.
– Где? – загремел бас новоиспеченного капитана.
– По левому борту! – послышался ответ.
Капитан направил подзорную трубу на далекий парус. Анна услышала за спиной шаги Джона, торопливо поднимавшегося по трапу на палубу.
– Можете его разглядеть, капитан Хоу? – спросил Джон.
– С такого расстояния не могу. Вижу только, что это большой галеон, возможно, двухпалубный, вооруженный пушками, а на таком пушек по крайней мере не меньше тридцати. И судя по широким бимсам, голландец.
– Поднять их флаг, – распорядился Джон.
– Возможно, это их остановит, а может быть, и нет. После того как голландцы потеряли Лоустофт, они ведут себя как бойцовые петухи, особенно если почувствуют запах свежей английской крови.
Капитан пожал плечами и крикнул:
– Поднять голландский флаг.
Анна почувствовала тепло тела Джона, придвинувшегося к ней. Он хотел ее успокоить.
– У нас более быстроходный корабль, капитан, – убеждал Джон. – Если понадобится, мои люди будут биться насмерть. А Анна стоит любого бойца.
Капитан кивнул:
