подавать на него в суд, – сухо ответила Пеппер.
– Ах, эта его новая программа. «По собственному опыту». Я слышал. – Он пристально взглянул на нее. – Говорят, он здорово вляпался.
Пеппер оцепенела.
– Да?
– Я слышал, вы поспорили со Стивеном Конигом из-за женских слабостей, – невозмутимо продолжил Сэнди Фрэнкс.
– Не совсем точное определение, – натянуто улыбнулась Пеппер.
Он перестал дразнить ее и усмехнулся.
– Не надо делать такое лицо. У меня хорошие связи. Вряд ли кто-нибудь из присутствующих знает хоть что-нибудь. Они не смотрят дневные передачи. А «Индиго» ее не повторит. И не продаст по кускам, как мне сказали.
– Почему вы так думаете? – нахмурилась Пеппер.
– Стивен Кониг вбил в Мартина Таммери страх Божий. И в руководство телеканала тоже.
– Что? – Пеппер уставилась на него. – Стивен Кониг запретил продавать запись? Не верю! Я ничего такого не слышала.
Ухмылка Сэнди стала еще шире.
– Я же говорю, у меня хорошие связи. Я знаю все.
Она медленно покачала головой.
– Но зачем это ему? Это же не он выставил себя неудачником.
– Кто знает? Может, и у него есть совесть, – легкомысленно предположил Фрэнкс. Стивен перехватил его минут десять назад и тщательно проинструктировал. – Лучше уж сами с ним разберитесь.
Ответ был написан у Пеппер на лице.
«Бедняга Стивен, – подумал Сэнди Фрэнкс. – Тигренок разорвет его на куски. Но Стивен – мой приятель. Я сделаю для него все, что смогу».
– Знаете, а он хороший парень. Принципиальный. Мог бы давно уже стать миллиардером. Его доля прибыли от «Кплант» идет в трастовый фонд на образование детей из стран третьего мира.
Ее это не впечатлило. Сэнди Фрэнкс вздохнул. Что еще от нее ожидать? Она же капиталистка до кончиков ногтей.
– Не будьте с ним жестоки, Пеппер, – сказал он.
И тут к ним подошел Мартин Таммери. Фрэнкс сдался. Он перебросился с коллегой парой вежливых слов и удалился.
– Забудь о ней, дружище, – шепнул он на ухо Стивену. – Это безнадежно. Она и слушать не хочет.
Стивен взглянул на Пеппер. Она смеялась над шуткой своего собеседника, на мгновение вновь превратившись в золотую богиню.
– Не верю, – сказал он. – Ни за что не поверю. Я сумею ее переубедить.
Фрэнкс поморщился.
– Как и я, ничего не добьешься. Эту ничем не прошибешь. Поверь моему опыту.
Но он ошибался.
Когда в числе гостей остались только друзья, родственники и наиболее упертые любители вечеринок, Пеппер сделала неожиданный ход. Стивен, не сводивший с нее глаз весь вечер, увидел, как она отставляет бокал, собирается с духом и решительно поворачивается в его сторону. Она шла через комнату, словно на расстрел. И она шла к нему.
Стивен направился к ней. Встретились они на середине зала. Рядом никого не было.
Пеппер угрожающе выпятила подбородок.
– Говорят, вы запретили показывать запись, – бросила она с таким видом, словно вызывала Стивена на дуэль.
– Да, я запретил ее продавать, – мягко сказал он.
Он думал: Пеппер спросит, как ему это удалось. Предпринимателям всегда важно знать, как можно повлиять на средства массовой информации.
Она этого не сделала.
– Зачем? – гневно спросила она.
Стивен молчал. Ее глаза были огромными – карими, взволнованными и решительными. Ему хотелось ее поцеловать.
– Из-за меня? – спросила Пеппер. – В этом не было никакой необходимости.
Стивен развел руками.
– Вы же знаете, что я не плакала. И мне плевать, что думают об этом люди. Я не плакала!
– Конечно, нет.
