удрала. Черт подери, я аннулирую этот брак!
Джек не удостоил его даже взглядом. Он смотрел на зардевшееся лицо Холли.
— Поздно спохватился, — сказал он с нескрываемым удовольствием.
Холли покраснела еще сильнее, но спрятала улыбку и отвернулась.
Джек обратился к. незваным гостям:
— Подумай, что ты говоришь, Сегру. Либо наш брак настоящий, либо нет. Если он фиктивный, при чем здесь давление? Если реальный — ты не можешь его аннулировать. — Он снова повернулся к Холли и еще раз поцеловал ее руку. — Если Холли сама этого не захочет.
Бренден больше не пытался сдержаться:
— Она дикая… безответственная… чья угодно…
И Джек ударил его. Полный самообладания, дипломатичный, рассудительный Джек вложил весь свой гнев в этот удар. Крупное тело Брендена обмякло и медленно осело на землю.
Холли вцепилась в руку Джека. Он сам потом пожалеет об этом, подумала она. Его рука крепко стиснула ее талию. Она чувствовала, как дрожат его напряженные мускулы, и понимала, что ему ничего не стоит расправиться с Бренденом.
Бренден наконец тоже понял это. Он лежал на земле, тупо уставившись на Джека. Потом перевел взгляд на Холли.
— Думаешь, ты его знаешь? — Он даже задыхался от ярости. — Нет, ты не знаешь. Это притворство…
Пришла пора, подумала Холли, вступить в бой и ей. И окончить его раз и навсегда. Она очень спокойно посмотрела на него.
— Да, я знаю, что компании Джека нужны деньги. Я знала это прежде, чем выяснилось, что у меня есть деньги. Когда адвокат сказал мне… — она помолчала, потом пожала плечами, — что ж, вот потому я и переехала в этот дом. Я не знала, что способна сделать для него, но подумала, что смогу помочь. Эти деньги — ничто в сравнении с тем, что он подарил мне.
Джек больше не смотрел на Брендена. Он смотрел на нее. Рука до боли стиснула ее талию.
— Убирайтесь, — сказал Джек. Теперь это был прежний Джек, спокойный и знающий, что делать. Он глядел в глаза Холли. — Убирайтесь немедленно!
Бренден, бормоча угрозы, поднялся на ноги. Но Гомер уже понял, что их игра проиграна. Кипя от злости, он повел своего кузена к машине. Джек и Холли едва ли заметили, как те уехали.
— Я хочу тебя.
— Да.
— Я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты знала это.
Холли прижалась к нему.
— Да.
— Сейчас? — нерешительно спросил он, зарываясь лицом в ее пушистые волосы. — Прошу тебя. Я должен показать тебе…
— Да, — сказала Холли.
Они лежали в широкой кровати, обнявшись. Джек перебирал прядь ее волос.
— О боже, ты так прекрасна. Мне так повезло.
— М-м, — Холли вдохнула свежий запах его волос.
— Я люблю тебя. Удивительно — еще на прошлую Пасху я был уверен, что больше никогда никому этого не скажу.
Холли поцеловала его плечо.
— Сюзанна?
— Да, я сходил из-за нее с ума. — Джек негромко засмеялся. — На самом деле я совсем недавно понял, что это было. Сумасшествие.
— Почему?
— Кто знает? Видимо, просто совпали время и место.
Холли приподнялась на локте.
— Расскажи мне.
Он провел пальцем по ее вопросительно поднятой брови.
— Она меня удивила тем, как много стала для меня значить. До того я получал удовольствие от женщин, но оставался холоден к ним.
Холли подавила смешок. Джек щелкнул ее по носу.
— Развратница, — ласково сказал он.
В подтверждение этого она изогнулась всем телом.
— Это твоя работа. Так ты расскажешь мне о Сюзанне?
— Она была переводчицей, работала 1месте с нами. Время было ужасное: государственный переворот и землетрясение — сразу друг за другом. Когда мы познакомились, она официально ушла от своего мужа, потому что он ее бил. Он скрывался, а у нее на руках остались маленькие братья и сестренка, да и еще кое-какие родственники. И мне захотелось позаботиться о ней. Мы провели выходные в горах…
Холли смотрела на него, улыбка сползла с ее лица.
— Одни выходные? И все?
— Да.
— И после этого ты решил, что это любовь всей твоей жизни? — Охваченная ужасом, Холли замерла. Как можно соперничать с такой любовью? Все страхи, которые стерлись недавно в постели, вернулись и завладели ею снова.
— Но ведь тогда я не знал тебя. Я не представлял, как это бывает, — печально сказал он. — Холли, любовь моя, выслушай меня. Ты даже не представляешь, каким я был. Мои родители… они были хорошими людьми, но им не следовало иметь детей. В нашем доме при встрече не целовались, а отдавали честь. Сюзанна же была такой чувствительной и говорила обо всем, что чувствовала. Это была сказка, фантазия. Я думал, что смогу позаботиться о ней, и, конечно, не смог. Потому-то все и закончилось. Она не могла бросить людей, которые ее любили. — Он прижался щекой к ее волосам. — Понимаешь?
— И она разбила тебе сердце?
Джек поморщился.
— Очень женский взгляд на вещи.
— А я и есть женщина, — сказала Холли, к которой вернулось спокойствие. — Когда мы встретились, у тебя в сердце все равно оставалась заноза.
— Нет, — медленно проговорил он. — Не совсем так. Это было слишком давно. Больно было только оттого, что я все же не смог спасти ее.
— Значит, я была второй попыткой спасения утопающей?
— Может быть, отчасти. Ты была так напугана Сегру. Никто не должен испытывать такой ужас.
— Я была слишком неопытна, а он вел себя как простой хулиган, — начала оправдываться Холли. — Гораздо сильнее я боялась Гомера. У него, кажется, вообще нет чувств, словно у машины. Что бы я ни говорила, на него не действовало.
— Да… даже у дохлой рыбы более выразительная морда, — согласился Джек.
— Но сегодня утром ты его по-настоящему напугал, — довольно вспомнила Холли.
Джек растерялся.
— Я… я, кажется, тогда не владел собой, — признался он. — Я знаю, что ты не выносишь драк. Но когда Сегру начал говорить, у меня в глазах потемнело. Прости.
Холли уткнулась лицом в его грудь и глухо спросила:
— Ты ведь не поверил ему? Ни одному слову?
— Нет. Я прожил с тобой достаточно долго. Мы работали вместе. Мы занимались любовью, — тихо сказал Джек. — Все, что ты делаешь, идет от сердца.
— О, — она глубоко вдохнула запах его кожи, словно это был живительный эликсир. — И ты не считаешь меня дикой… Или, — она с трудом выговорила, — чьей угодно…
Джек с силой воскликнул:
