– Да, конечно, я просто немного отвлеклась. – Констанс сморгнула, и наваждение пропало так же внезапно, как и накатило на нее.
– Тогда почему не высказываешь восторгов по поводу моей идеи? – кисло поинтересовался Дан. – Или тебе что-то не нравится? В принципе, если ты хочешь оговорить какие-то особые условия, то это можно устроить. Или ты просто не готова к этому?..
Конни замялась. Она понятия не имела, что за идею только что высказал Даниэль. Что делать? Признаться, что слушала рассеянно и попросить повторить вопрос?..
– Салют! – На соседний с Констанс стул уселась Брижит и тут же потянулась через столик поцеловать Дана. – Прошу прощения за опоздание, но у меня, как оказалось, накопилась куча дел. Ничего, что я в ваш разговор вклинилась? О чем речь?
– Дан объяснит, – поспешно сказала Конни, радуясь, что шумное вторжение кузины заставит ее жениха повторить свою мысль.
– Я предлагал Констанс связаться с одним моим знакомым владельцем парижской выставочной галереи, – охотно пояснил Даниэль, щелчком пальцев поманив официанта. – Раз уж даже заокеанские неандертальцы по достоинству оценили ее талант, то парижане и подавно должны видеть ее полотна, чтобы удивляться и рукоплескать. Правда, похоже, наша гостья не в восторге от моей идеи.
– С чего ты взял?! – подскочила Констанс. – Это замечательная идея, и я была бы очень рада, если бы выставка состоялась!
– Значит, ты меня просто невнимательно слушала, – подмигнул Даниэль.
– А когда будет готово что-нибудь из той серии, над которой ты сейчас работаешь? – Брижит повернулась к кузине, на минуту отвлекшись от меню. – Выставка выставкой, но мне уже не терпится повесить твои полотна в клубе!
– О, значит, она все же согласилась участвовать в семейном бизнесе? – обрадовался Дан и тут же пояснил Констанс: – Брижит ужасно боялась, что врожденная порядочность помешает тебе правильно оценить клуб Фонтеро.
– Так ты знаешь о клубе? – с облегчением переспросила Конни, почти физически чувствуя, как с плеч свалился огромный камень.
– А как же! – удивился Дан.
– Держу пари, ты полагала, будто я коварно скрыла от жениха факт наличия семейного дела со столь сомнительной репутацией! – захихикала Брижит. – Но Даниэль прекрасно знает о нем, более того – несколько лет был постоянным членом клуба Фонтеро.
– Так вот почему ты все время сидела как на иголках? – лукаво поинтересовался Дару. – А я то уж подумал, что ты хочешь признаться мне в любви.
– Вот болтун! – присоединилась к веселью Констанс.
– Собственно, мы и начали встречаться в клубе, – доверительно поведала Брижит. – Оба в черных масках, после вечера вдвоем назначили друг другу свидание через неделю… Потом долго так общались, пока не решили, что пора сбросить маски. Ты не представляешь, как я удивилась, узнав, что моим таинственным возлюбленным был Дан!
– Действительно, мы столько лет знакомы, но даже не предполагали, что так идеально подходим друг другу, – улыбнулся он. – Если бы не клуб, наверное, в нашей жизни многое сложилось бы иначе.
Они смотрели друг на друга с такой нежностью и теплотой, что Констанс невольно ощутила укол зависти. Может быть, ей тоже следовало бы поискать свою судьбу в клубе, наплевав на его сомнительность? В конце концов, чем она хуже кузины – неужели той самой «врожденной порядочностью», которая порой нешуточно осложняет жизнь?
– А когда следующая вечеринка? – неожиданно для себя спросила она.
– Послезавтра. – Брижит бросила на нее понимающий взгляд. – Придешь?
– Посмотрим…
На этот раз представление было построено, как венецианский карнавал. Пышные наряды, бесстыдные позы, страстные объятия сменялись чопорными речами дожа, во время которых пары все же ласкали друг друга, но украдкой, как будто скрывая от посторонних обуревавшие их чувства. Казалось, дай им волю – и они немедленно сольются в экстазе. Все действо было пронизано запретностью и грехом, и Конни чувствовала, как ее переполняет желание.
Она стояла, наблюдая за шоу, и ее пылающее от страсти лицо скрывала маска. Когда охранник на входе спросил, какой цвет она предпочитает, Констанс на несколько секунд замешкалась. Конечно, ей назначил следующее свидание таинственный блондин с карими глазами, но, во-первых, она сама пропустила почти месяц вечеринок, а во-вторых, нет никакой гарантии, что он будет сегодня в зале. Если она вдруг увидит, что он свободен и в красной маске, то в любом случае сможет подойти к нему. Ну а если нет – что ж, вполне возможно, что еще до полуночи она утешится в объятиях другого.
– Черную! – решительно произнесла Констанс.
Брижит прекрасно подготовила представление. Герои не только вели себя соответственно своим ролям, но и полностью демонстрировали нравы средневекового маскарада. Яркий красочный карнавал завораживал, манил своим томительным бесстыдством, заставлял невольно ставить себя на место персонажей, составлявших самые немыслимые пары. Казалось, в ночь карнавала возможно все. Вот невысокий мужчина в костюме горбуна взял под локоток красотку, полная грудь которой едва не вываливалась из глубокого декольте. Вот юноша в скромном наряде школяра по-хозяйски закружил в танце даму в полупрозрачном многослойном кружевном платье, почти не скрывавшем, что, кроме чулок, на ней нет нижнего белья. Вот слезливый Пьеро подхватил на руки роскошную Коломбину, которая принялась шутливо отбиваться веером от его шаловливых губ.
Разнузданность персонажей на сцене провоцировала на подобное поведение и людей в черных и красных масках. Когда кто-то легонько положил ладонь ей на бедро, Констанс возмущенно повернулась, но тут же наткнулась на широкую улыбку на смуглом лице.
– По праву первого мадемуазель принадлежит мне! – шутливо заметил кавалер.
