телом, что Анна все больше не могла контролировать свое тело.
- Вытритесь, у вас из носа кровь идет.
- Спасибо, - взяла пушистый белый платок из руки Вернона Анна.
Вернон по-настоящему начал бояться, того что скоро скажет ей. А вдруг она не переживет такое событие? Что если она умрет у него на руках в жарких ледяных объятия? И что произойдет тогда, когда Анна все-таки умрет?
- Мне бы простой воды.
- Можно, - окликнув официанта, мужчина наказал тому принести воды, не минеральной и уж тем более не газированной, простой кипяченой воды из-под крана, но холодной, а не теплой воды.
Через несколько утомительных минут заказ еды по меню был сделан и оба, сидели и беседовали. Анна лишь изредка попивала из стакана холодную воду, та распространялась по телу, замораживая все внутри, охлаждала разгоряченное тело от кипящей во всю работы опухоли.
- Простите за бестактный вопрос, но часто ли ваш муж ночует не дома?
- Я уверена что никогда, - без сомнения молниеносно ответила Анна.
- Знаете мне, когда-то нравились фильмы про ковбоев, теперь конечно нравится или не нравится, ушло в прошлое и каждый фильм для меня просто мешанина картинок и ничего более, - мужчина сделал паузу дав сделать глоток воды Анне и продолжил, - у вас все иначе. В таких фильмах всегда наказывают преступников и если взглянуть на жизнь по иному, то становится очевидно, что этих преступников на самом деле наказывают, но наказывают они сами себя по своим же ошибкам. Вы ведь знаете, что ваш муж каждую среду и субботу развлекается с вашей молоденькой соседкой.
- Знаю, - хмуро заключила Анна, - но ничего не могу с этим поделать.
- Так вот знаете, он наказывает сам себя.
- В каком смысле? - недоумевая то ли удивляясь, практически прошептали-произнесли губы Анны.
- Его мысли и желания при сладостном сексе с молоденькой незнакомкой, только о вас и ни о ком другом. Как бы он хотел продолжать с вами жить, но время идет в одном направлении и обратно повернуть механизм нельзя. Болезнь в вашем теле пульсирует с невероятной скоростью, и почти добравшись до мозга, опухоль оставляет вам последние тридцать дней жизни.
- Что вы хотите этим сказать?
- Это я к тому, что жить вам осталось всего-навсего чуть-чуть. - И тут человек в черном костюме перешел к главной теме своего пребывания тут. - Оно хочет от вас действий. Вы ведь будете подчиняться беспрекословно?
- Конечно.
- Тогда слушайте меня. Нет... пока что рано для этого.
- Для чего? - невольно небрежно уронила Анна.
- Игры... Оно хочет игры, - злорадно устрашающе сказал Вернон.
- Но зачем?
- Вы слишком много задаете вопросов милочка, не кажется ли вам что это допрос?
Неожиданно Анна снова ощутила смешанное чувство бесцветности, на этот раз все стало еще более бесцветным, кто-то продолжал высасывать краски из земного мира. Но кто? Ответов догадок много, куда больше предположений, возможно один из них окажется верным, а может простой бредятиной. Мир менялся у нее на глазах, не заметить этого было нельзя. Оглянувшись по сторонам, заглянув в другие столики и сидящими там людьми Анна не нашла ничего противоестественного, все мило сидели и беседовали, некоторые ели, а кто-то выпивал, но никто и не думал о красках мира, разноцветно-цветочного мира, а он как раз терял свою цветную привлекательность. От разглядывания по сторонам ее отвлек мужчина.
- Я вижу вам интересно то, что происходит вокруг. Что ж ваше любопытство выше всяких похвал.
Зачем ему нужны мысли, если в нем остался страх? В его сущности проглядывается только выражение чудовищной сытности страхом и непрекращающийся ужасающий голод тела в поисках других чувств. Все его поступки объясняются, или может, оправдываются искренним страхом. В его бесконечной полной чаше страха, в постоянном насыщении им он видел свое предназначение. Для чего? Конечно, чтобы жить и не умирать никогда, потому что если он умрет, то вместе с ним канет в лету и целая эпоха его человеческого страха. А может быть в небытие уйдет и он сам, оставляя после себя, лишь страх, который передастся другому человеку в наследство. Он боялся умирать, боялся жить, наслаждаясь дарованной жизнью, страдать от страдальческих мучительских мук организма, но больше всего преобладал в нем страх смерти.
Лицо Вернона выражало нетерпение. Жизнь этого человека была не столь уж простой: он считал что большинство людей, просто не видит того ада творящегося на земле который видит он и то что сами люди создают этот адский мир. Он всегда куда-то торопился, нервничал, и самое главное проклинал себя за нерасторопность. За все до чего доходили его руки, он неторопливо потихоньку делал, но почти всегда все заканчивалось нетерпением, и начатое дело бросалось. Долго он уже слышал от своего собственного рта обещания, убеждая себя в том, что хоть одно то дело доведется до конца, но судьба распорядилась иначе. Его дорога жизни была не как у всех, вместо нее - разлагающиеся дорожные трупы, сочащие гнилой кровью на каждом повороте и дорога состоит только из них. Неудивительно, что Оно наградило его столь ценным призом. И приз этот, что самое удивительное как никак подходит ему. Подарок этот - не истощаемый страх.
- Похоже, у меня нет выбора, - пробормотала Анна, отпрянув от разглядывания соседних столиков.
- Выбор есть всегда и у каждого. Знаете, мы ведь здесь с вами одни! - собеседник наклонился ближе к Анне и заглянул глубоко в глаза, высматривая что-то таинственное в человеческой душе, но ничего не было, темнейшая пустота присутствовала там, в потемках организма.
- Не может быть такого, вы пытаетесь запутать меня, - отрицая слова мужчины, Анна широко улыбнулась, мужчина отодвинулся и громко вздохнул.
Анна почувствовала волны успокоения, разливающиеся в теле. Ну конечно они здесь не одни это только шутка. Чего она испугалась этих слов? Чудесный разговор, подумала Анна и поспешила пойти в туалет по нужде.
- Мне нужно в женский туалет припудрить носик, - воздушно-смешно-плаксиво пробормотала она.
- Ну конечно!
Она кивнула и зашагала в сторону женского туалета встретившегося на входе в ресторан. Оно хочет от меня действий, подумала она и ускорила шаг, торопясь к двери с табличкой. Внутри все убрано и нигде не нагажено, пройдя в кабинку, она села на чистый унитаз.
'Игры... Оно хочет игры' - промелькнули мысли в голове. 'Чего Оно хотело?' - нахлынули новые мысли в голову. Все в помещении объято истинной не природной тишиной, ничего не слышно, ни малейшего шороха. Чувство потери красок не давало покоя ей, и мир продолжал у нее на глазах выцветать как киношная дряхлая пленка. Ей казалось что кто-то наблюдает за ней, хотелось оглянуться назад и увидеть того кто наблюдает, но за ней лишь плиточная белая стена и сливной бочок. Покончив с гигиеническими делами, Анна распахнула дверь кабинки.
- Анна...
Оно сказало это тихо. Гораздо тише, чем кто-либо мог себе представить, но она услышала и на мгновение замерла. Почудилось? Нет...
- Ты меня узнала Анна?
Как его было не узнать, сгусток темноты приходившей к ней все время во время захвата организма раком. Анна не могла различить голос которым Оно говорило, слишком тихо, но отчетливо слышалось эхо. Чего Оно хотело от нее? Каких действий? Как бы то ни было сейчас именно Оно, - вернее его черные дымные сгустки-отростки тьмы - заполняло помещение туалетным смрадом и распласталось повсюду, вплоть до входной двери.
- Оно, - раздался громкий рыдающий женский голос.
