Думая о ней - а когда собственно он о ней не думал, - во рту его пересохло, а ладони стали влажными и скользили по рулю, его мысли навевали воспоминания. Теперь перед его мысленным взором она представилась сбежавшей девушкой от внешнего мира, в поисках покоя. Но она ведь умерла и почему он едет куда-то в неизвестность? Он просто чувствовал, что она все еще жива, и если он приложит достаточно усилий, он сможет вернуть ее вновь.
Мир заставит заплатить тебя цену, ценою в жизнь.
'Что ж, я готов!' - пустое заявление и такие же мысли. Человек может сказать что угодно, а вот когда придет время ответить за свои слова, вот тогда то и раскрывается ложь. Всего лишь слова, и просто ложь, никак не иначе. Человек рядом с ним ухмыльнулся. Оказывается, он читал его мысли, как открытую, а возможно и закрытую книгу.
Наша дочь, неужели такая... большая, взрослая?!
На лице их дочери всегда красовалась улыбка, как бы плохо, не было в любой момент - это то, что видел Александр. Если копнуть глубже глубоко в своей душе Ира рыдала от несчастья на протяжении всей прожитой жизни. Возможно, из-за улыбки своей дочери, он все еще продолжал жить, и лгать, и говорить ей, что она права - всегда. Он просто сходил с ума по ней. Без нее он заболевал, в ее присутствии он блаженствовал, он - ее покорный раб.
- Привези мне какой-нибудь сувенир? На память, ладно? - сказала Ира, когда Александр уезжал.
Он улыбнулся сквозь слезы и когда те достигли носа, утер их рукавом куртки.
Оглянись по сторонам, и ты увидишь сияющий свет.
Впереди что-то засветило ярко-ярко, и Саша подумал: Вот тот свет, о котором говорится в письме. И тут он понял, что свет совсем не то, что подумал он. Это свет дальних фар ехавшей навстречу машины с огромной скоростью скользящей по мокрому асфальту. Свет ослеплял глаза, а перед ними словно протекала вся его жизнь. Рождение и смерть, а где-то в этом большом-пребольшом промежутке - сама жизнь.
Человек, сидевший все это время в стороне резким движением своего тела, взявшись обеими руками за руль, повернул его в бок, и машина вновь выровнялась на нужную колею, но сам он, конечно, исчез. Испарился куда-то.
Письмо отлетело и ударилось, прилипши к заднему стеклу в раскрытом виде. Перепуганный и потерявший ориентацию Александр, сразу оклемавшись, придя в чувство, продолжил путь, расхохотавшись во все горло над нелепостью своей ошибки.
Тем временем человек, исчезнувший из его авто, стоял на обочине той самой дороги и наблюдал за аварией из четырех машин. Они были заметно покорежены и сплющены, где-то даже из дверей сочилась темная кровь, а у одной из бака капал бензин. Среди этой кучи покореженного металла было и авто Александра, самое помятое из всех.
Эта ночь настигла Александра смертью, задавленного и беспомощного, окровавленного и наконец, умершего от потери крови и многочисленных переломов костей.
Тем не менее, он продолжал свой путь дальше, следуя за своею мечтою, в потустороннем мире. Этот мир был полон тумана, вот только пока не столь густого близкого и холодного.
Постойте-ка, похоже, он жив!
Дверь авто со скрежетом выбивается переломанной ногой с рваной штаниной джинсов по которым течет кровь. С криком из образовавшегося проема, с дальнейшем разламывание костей в теле выползает наружу Александр, скребя оторванными когтями о траву. Его лицо обезображено до неузнаваемости, а он сам мертв. Это было заметно по его сплющенному телу, а главное лицу без обоих глаз в глазницах.
Бог знает как, он сумел выжить в этом хаосе. Там был глаз, - валялся на траве, - горящий глаз, он смотрел прямо на него, и кусок позвоночника, застрявший в машине в металле, лишенный мышц. То, что Александр мог жить, крайне сомнительно, даже та малая часть плоти, которой он владел, была безнадежно изуродована, исцарапана, изрезана. Кожа оторвана и где-то тоже валяется, а тело с обнаженными нервами и обрубками вместо некоторых конечностей ползло.
Он издал протяжный вой, но скорее было похоже на задыхающиеся стоны. Глаз, несмотря на то, что валялся и догорал, глядел на него, пристально обшаривая дюйм за дюймом всю фигуру. Но это было невозможно.
Он улыбнулся - если подобное действие можно назвать улыбкой, - встал, выпрямился как смог. Его тело постепенно начало восстанавливаться: Оторванная левая нога помаленьку двигается к телу, а встретившись, восстанавливается в обычный живой вид; поломанные и полопавшиеся внутри тела органы срастаются по-новому; Глаза до недавнего времени отсутствующие, появляются вновь, и волосы - оторванные - отрастают; Выпирающие сломанные кости черепа, проступающие на лице в полной мере, врастают в кожу обратно; Вены и сухожилия срастаются в единое целое и появляется кожа; Кончики некоторых пальцев отрастают.
Любое перемещение приносило ему неимоверную боль, да и восстановление тоже. А с полнейшим возрождением пришло и облегчение. Его тело вдохнуло наконец-то и выдохнуло отработанный воздух и задышало, стремясь жить.
Собравшись воедино, первым делом Александр причесал растрепанные волосы липкими от его крови руками. Он был полуголый и как только заметил что кто-то из пассажиров пострадавших в аварии жив, сразу метнулся к ним. И убил...
Был ли это Александр? Несомненно, нет. Вряд ли бы на такое был способен он. К тому же существо, да наверное так можно назвать того кто управлял его телом, знало что делать и куда двигаться. У него была цель. Какая? Пока неизвестно, но цель явно была.
Итак, расправившись с последними выжившими людьми, он стал рыскать в покореженных машинах и искать новую одежду для себя. Найдя, немедленно переоделся и последовал по асфальтовой дороге куда-то вдаль, ковыляя ногами. Он только услышал как одна из машин, взорвалась к чертовой матери, и улыбнулся в наслаждениях, так что его кончики губ немного задрожали, а он сам испытал умиротворение.
Александр или нет, следовал к какой-то конкретной цели.
- Эй, малыш?
Вернон плыл в какой-то пустоте, не чувствуя своего тела.
- Эй, ты слышишь меня, малыш?
Несмотря на царивший вокруг мрак сейчас Вернону было приятно. Мир, в котором он пребывал, был лишен всего, и скорее всего этот самый мир нереальный в отличие от нескольких других миров. Если не считать раздающегося эхом женского голоса, Вернон открыл глаза, но везде лишь темнота.
- Слышишь меня, малыш? Если слышишь, пошевели пальцем, - а затем, застонав, протянули. - Прошу!
Вернон знал это опять маленькая ловушка, чтобы опять заманить его в мир настоящий. Ах, как хочется умереть! Он не желал туда возвращаться, но его нарочно тянули обратно тонкими нитями, ему просто хотелось парить во мраке пустоты или просто умереть во второй раз - навсегда.
Неудивительно, что его снова пытаются оживить. Он работал во французском посольстве. На редкость был талантливый человек. Но страх полностью поработил его сознание. Однажды он умер, и Оно повело его в свой мир. Никогда он не забудет, с каким лицом вышел оттуда. Бледный и мертвый, руки и ноги трясутся, а пот проступил везде, где возможно. 'Никогда не вернусь туда больше!', - заявил он в первый раз, но тут же узнал что иначе он умрет, и конечно выбора ему не оставалось. Лишь единственный выбор - жить в том мире. И он выбрал этот путь, безвозмездно предоставленный Оно. Для него мир Кутидаиды был наркотиком. В прямом смысле слова, мощным наркотиком. Он порабощал боль и страдания