уровню, на коротком сравнительно пространстве она спустилась на много сот метров вниз.
4
Это общее качество армянских рек. Большое падение (текут с высоких гор), неравномерность режима (весной многоводны, осенью мелеют), извилистость (часто меняют русла), полная непригодность для судоходства и не всюду пригодность даже и для сплава леса, казалось бы, признаки отрицательные. Но при советской власти они выросли в признаки положительные. Известно, какое огромное значение имеет для нашей социалистической страны электрификация. И советские энергетики не могли не обратить внимания на удобство использования армянских рек под гидростанции. Каменистые ущелья в узких местах так и просятся под плотины, плоские вершины каньонов хороши для проведения каналов, а склоны гор для водонапорных труб, — и в Армении гидроэнергетическое творчество началось очень рано, еще на заре нашего социалистического строительства.
В 20-х годах с огромным воодушевлением была построена первая гидростанция под Ереваном по архитектурному проекту академика А. И. Таманяна, а вслед за нею более крупная районная гидростанция на Дзорагете, показавшаяся тогда, в конце 20-х годов, венцом технических трудностей. Но уже вслед за ней, в 30-х годах, был разработан один из своеобразнейших проектов в мире: проект спуска вод Севанского озера (до 50 с лишним метров) на несколько станций вдоль реки Занги системой каскадов.
Расстелите перед собой карту. Вот очертания озера, похожего на бегемота с большой приподнятой головой, перехваченной у шеи двумя мысами — Норатусом и Артанишским. Озеро огромно, однако главная его особенность не величина, а высота расположения. В высокогорной Армении, средняя высота которой чуть ли не вдвое превышает высоту Кисловодска, озеро Севан лежит выше этой общей средней высоты страны — на отметке 1916 метров над уровнем океана. Как уже сказано, Армения — страна гидроэнергии; чтобы выжать энергетическую мощь из ее горных рек, инженеры отводят их воду длинными каналами, а потом сразу бросают ее вниз по трубам, искусственно создавая напор. Когда озеро лежит в яме, как Айгер- лич, его заставляют силою электроэнергии бросить свои воды наверх, чтобы напоить лежащую наверху землю. А тут над всею безводной страной с ее вулканической почвой, жаждущей влаги, вознесена огромная чаша с водой, вознесена — и удержана наверху. Мы знаем из первых уроков физики, что мяч, поднятый наверх и застывший у вас в руках, — это пример потенциальной энергии, потому что, если вы его просто выпустите из рук, предоставив самому себе, он совершит действие, упадет вниз. Таким мячом, поднятым вверх в состоянии потенциальной энергии, стоит над жаждущими полями Армении синяя чаша Севана, загнанная под облака. Мысль использовать Севан, обрушить воды его на Араратскую долину не нова. Она как-то сама собою приходит в голову. Но первый проект спуска севанских вод, предложенный царскому правительству за год до мировой войны 1914 года, не учитывал интересов народа, а имел в виду выгоды иностранных капиталистов, вроде Нобеля, имевших в Закавказье свои концессии. По этому проекту предлагалось прорыть туннель из Севана до реки Агстев (Акстафы), спустить севанские воды в эту реку, а из нее в Куру, сделав эту последнюю полноводной, а по пути поставить несколько гидростанций. Этот проект обезводил бы всю Армению, обмелил бы единственную большую реку, протекающую в центре страны — Раздан (Зангу), отнял бы у Армении ее красоту, озеро Севан, не дав ей взамен ничего.
Против этого проекта восстала тогда вся армянская общественность. Инженер С. Манасерьян самым тщательным образом изучил озеро Севан и его своеобразный режим. Поверхность озера, это громадное зеркало, под прямым и беспощадным горным солнцем испаряет огромное количество воды в воздух, пропадающий бесплодно. Ветер гонит севанские тучи из Армении: если они проливаются дождем, то не на землю, а в пустынных каменных кручах горных хребтов, не принося никому никакой пользы. Уменьшить площадь севанского зеркала — значит уменьшить ежегодное испарение, огромное количество влаги, уходящей в воздух бесплодно. А вода Севана, брошенная вниз, оросит плодороднейшую землю, превратит пустынные места в леса, рощи и сады.
Изучив режим Севана, его периодические понижения и повышения уровня, совпадающие с таким же глубоким дыханием других бассейнов Азии — Ванского, Урмии, Аральского моря, — С. Манасерьян выступил с предложением «севано-зангинского гидроэнергетического проекта», который с тех пор оброс огромной научной литературой, был разработан крупнейшими армянскими специалистами. По современному проекту Севано-Зангинского каскада озеро Севан в течение пятидесяти лет должно понизиться больше чем на 50 метров.
На карте, отмечающей глубины Севана, озеро нарисовано сперва одним общим контуром, потом внутри этого контура сделан другой, а внутри этого второго — несколько кружков в юго-восточной части, маленьких, словно зерна лоби, и извилистый кружок побольше в северо-западной части. Раскрашены эти контуры по-разному. У берегов — бледно-голубым; здесь глубина озера ничтожна, 10–20 метров; дальше почти все огромное пространство озера, за исключением небольших кружков, окрашено чуть погуще, — здесь глубина 30–40 метров; одинокие кружочки в юго-восточной части, в своем роде ямки в озере, еще темнее, — глубина их 50–59 метров; и, наконец, темный извилистый кусок у северо-западного берега: это как бы корень всего озера, его самое глубокое дно — глубина его 75–99 метров.
Теперь представим себе, что мы стали спускать воду из озера. Идут годы. Прошло пятьдесят лет. Спуск остановился. Образовался новый баланс, новое «статус-кво». На юго-востоке озеро высохло; в огромном обнажившемся каменно-мшистом пространстве сохранились два-три крохотных озера — лужицы, глубиной от одного до девяти метров, тоже обреченные на усыхание; на северо-западе остался Севан — Севан в миниатюре, далеко ушедший от своих западных берегов, с глубиной от 25 до 49 метров. Стекающие с гор речки (их около тридцати) по-прежнему будут течь сюда; русла их искусственно направлены в оставшийся небольшой бассейн. Зеркало озера (мелкая, но более обширная юго-восточная часть) сократилось в большей пропорции, чем объем воды озера, — и это уменьшило и его испарение; маленький Севан зажил своей новой, сбалансированной жизнью. А отданная им вода — где она?
О спуске Севана армянский народ говорит с великой болью. И это естественно. Нельзя без чувства горечи видеть из года в год обмеление и уход от берегов этой красы армянской земли, одного из самых прекрасных озер в мире! Но попробуем мысленно шагнуть на простор всей республики, на берега того же Севана. Вода его, одиноко существовавшая на высоте двух тысяч метров над уровнем моря, вышла из своего ленивого бездействия и дышит сейчас повсюду, по всей стране, изгоняя с ее равнин сухую безжизненность пустыни. На каждом шагу можете вы повторить: ведь это действие Севана, дыхание Севана.
Он дышит в могучем электрическом токе, позволившем поднять промышленность республики на небывалую высоту. Он живет в белом ароматном хлебе, какой вы найдете сейчас в каждом сельпо, в каждой армянской деревне. Он поднимает сельское хозяйство, оплодотворяя земли ручьями живительной влаги, тысячами водных артерий новой системы орошения.
Дыхание вод Севана дает себя знать с весны, когда бегут струи, взятые у наполнившейся водою Раздан, по сухой и жадной араратской ниве, всюду вызывая из земли бурный рост ожившей растительности.
По стоку севанских вод встают несколько гидростанций. Внизу, в самом озере, встала подземная Озерная станция. Наверху — мощный Канакиргэс. Когда весь Севано-Зангинский каскад заработает сразу и полностью, мощность его дойдет до нескольких сот тысяч киловатт, а вниз, на сухие поля Армении, хлынут в год сотни миллионов кубометров воды. Эту воду разберет земля. И мы даже в мечтах не можем представить себе сейчас, какие пейзажи развернутся перед глазами правнуков наших и детей этих правнуков. Армения не всегда была такою, какой мы ее знаем, — прозрачно-сухой страной камня и голых зеленых нагорий. А. Г. Магакян в своей книге «Растительность Армянской ССР» говорит о ее далеком прошлом:
«В третичный период (до миоцена включительно) Армения была покрыта лесами тропическими и субтропическими».
Эта древняя растительность, эти дремучие леса давно вымерли; теперешний лес в Дилижанском ущелье, у Нахкадзора, в Зангезуре — лес сравнительно молодой и недавний. Но сохранились на древней
