– Как это?
Эрик пожал плечами.
– Она уловила мысленное послание Рианнон… именно оно помогло нам выбрать верное направление в лесу. Потом она ничего больше не слышала, только твердила, что что-то случилось, но не знала, что именно. – Он покачал головой. – Я страшно волновался за тебя, Роланд. Как тебе удалось избежать солнечных лучей, будучи накачанным этим транквилизатором?
Роланд снова подумал о волке с разумными глазами.
– Я не уверен. – Он взял себя в руки. – Сейчас это не имеет значения. Нам надо отыскать Рианнон.
На смену действия наркотика пришел дневной сон. Рианнон очнулась лишь на короткое время. Затуманенным взглядом она обвела помещение, в котором не было окон и дверей и куда не проникало ни луча света. Она сидела, съежившись, на холодном полу, спиной прислоняясь к стене. Стоило ей пошевелить рукой или ногой, как раздавалось лязганье металла.
Она снова погрузилась в сон. Очевидно, наступил день. Когда она проснулась, день уже сменился ночью. Или нет? С заходом солнца ее тело наполнилось бы струящейся энергией. Ночь дарит силу и мощь. Так почему же она до сих пор чувствует себя так, словно ее конечности налиты свинцом, а голова набита опилками?
Над ней склонилась сладострастно ухмыляющаяся физиономия Люсьена.
– Не волнуйся, Рианнон. Ты чувствуешь себя такой слабой из-за наркотика Кёрта Роджерса. Незадолго до заката я вколол тебе полдозы. Кажется, этого достаточно.
Постепенно ее мозг пробуждался к жизни. Она ощутила промозглый воздух своей темницы, запах застоявшейся воды и следы присутствия грызунов.
– Роджерс… сказал, что никогда… не даст тебе препарат.
– Ну, у него просто не было выбора. Неужели ты и правда решила, что я позволю ему затащить тебя в какую-то там стерильную лабораторию и держать под усиленной охраной? Нет, сперва я получу то, что хочу. – Он хрипло рассмеялся и покачал головой. – Кёртис, как и ты, тоже не собирался держать обещания, данные мне.
Ощущая слабость во всем теле, Рианнон попыталась встать, но поняла, что ее лодыжки закованы в железные кандалы, цепи от которых тянутся к стене. На запястьях у нее были наручники с более длинными цепями. Поворачивая голову то в одну, то в другую сторону, она пробовала свои оковы на крепость. В кожу ей впилось холодное железо.
– Я буду поддерживать тебя достаточно слабой, чтобы ты не сумела разорвать их, Рианнон. Поверь моему слову.
Она посмотрела на него, чувствуя, как внутри закипает гнев.
– Что стало с Роландом?
– С твоим дружком, что ошивался у избушки? Кёртис поразил его дротиком, как и тебя, и оставил в ожидании гибели от солнечных лучей. Вероятно, сейчас он уже мертв. Ему неоткуда было ждать помощи.
Его слова, подобно хлысту, оставили глубокие отметины на ее сердце. Не в силах сдержать поток слез, она закрыла глаза.
– Ах, как трогательно, – произнес Люсьен, приподняв ее голову за подбородок. – А теперь, если не хочешь последовать за ним,
Ее глаза широко раскрылись.
– Джейми все еще у тебя?
– Разумеется.
Она пристально вглядывалась в его лицо, пытаясь определить, говорит ли он правду или лжет. Она пробудилась с уверенностью, что с ребенком все в порядке и он в безопасности. Или это ей только пригрезилось? Неужели она приняла желаемое за действительное? Или кто– то действительно пытался убедить ее в этом?
– Я могу удерживать тебя здесь сколь угодно долго, Рианнон. Транквилизатора у меня достаточно, и времени хоть отбавляй. Если жизнь мальчишки для тебя не является достаточным стимулом, можем попробовать применить боль. Мне отлично известно, что ты ее не переносишь.
Когда Люсьен отпустил ее подбородок, она чуть не уронила голову, настолько ослабели мышцы шеи. Она вспомнила времена, когда Дэниел Сент-Клер и его ассистент, отец Люсьена, удерживали ее в плену в лаборатории. С трудом ей удалось подавить ужасные образы прошлого.
– А если я сдамся? Если я введу тебя во врата вечной ночи, что тогда? Могу ли я верить, что ты отпустишь меня после того, как заявил, что мечтаешь увидеть мою кончину?
– Можешь верить во что тебе угодно. Я освобожу мальчишку, если ты сделаешь так, как я велю. В противном случае вы оба умрете. Выбор за тобой, прекрасная Рианнон.
Она опустила голову на грудь, упершись в нее подбородком. Ей не на что надеяться. Горе ее было столь всеобъемлющим, что она не имела ни малейшего желания бороться.
– У меня есть кое-какие дела. Через час я вернусь за ответом. – И он оставил ее одну. Его шаги гулко разносились по коридорам ее темницы.
Да, именно темницы. Интересно, куда он ее поместил? Темницы обычно бывают в замках, что означает, вероятно, что они все еще во Франции. Может быть, в долине реки Луары, где средневековые замки встречаются на каждом шагу. Одним из них является замок Роланда.
Роланд.
Воспоминание о нем болью отозвалось в ее душе. Она послала в ночь мысленный призыв, похожий на скорбный крик. Рианнон звала его снова и снова, но ответа не получила.
Неужели он и вправду мертв? Ушел навсегда, так и не узнав правду, которую она все эти годы держала взаперти в своем сердце?
– Я люблю тебя, Роланд де Кортманш, люблю во всех ипостасях – барона, рыцаря, смертного или бессмертного. Я люблю тебя, – прошептала она и подняла голову вверх, вознося молитву богам. – Небо, верни его мне, и я клянусь, что стану той, какой он хочет. Я не стану больше искать опасности, намеренно бросаясь в ее объятия. Я перестану быть безрассудной, привыкшей балансировать на грани здравого смысла. Я превращусь в степенную и уравновешенную даму, о которой он мечтает и в которой нуждается. Я никогда не покину его, небо, только дай мне еще один шанс!
Ее слова превратились в резкий крик, а голова снова опустилась на грудь. Рыдания сотрясали ее тело, и она упала бы, если бы не оковы. В глубине души она понимала, что мольба ее не будет услышана. Роланд не ответил на ее призыв. Его вырвали из ее жизни, забрали, отняли, он уже пустил глубокие корни в ее сердце, а она даже не подозревала об этом.
Горе парализовало ее, она рыдала и никак не могла остановиться.
Затем пришло осознание того, что последней волей Роланда наверняка было бы благополучие мальчика. Прощальный подарок, который она может ему сделать, это спасти жизнь Джеймисона. У нее не было иного выбора, кроме как подчиниться воле Люсьена. Он убьет ее, как только получит желаемое, в этом не могло быть сомнений. Она надеялась лишь, что смерть ее будет быстрой и безболезненной.
Роланд находился ниже по склону горы, когда его мысленного слуха достигли ее мольбы. Он поднял голову, желудок его болезненно сократился.
Рука Эрика сжала его плечо, словно тисками.
– Не отвечай ей.
– Ты с ума сошел? Только послушай, что она говорит…
– Слышу. Не сомневаюсь, что Люсьен ее тоже прекрасно слышит. Если ты сейчас выдашь себя, то этот негодяй будет предупрежден и успеет подготовиться к нашему приходу. В его арсенале и без того достаточно оружия, Роланд.
Препарат, жизнь Рианнон, помощь Кёрта Роджерса. Нечего предупреждать его о нашем приходе.
Роланд с усилием сглотнул. Крики Рианнон не прекращались, и он ощущал ее горе, ее слезы, ее боль. Господи, он и понятия не имел, насколько глубоки ее чувства к нему! Неудивительно, что его беспечные слова снова и снова ранили ее. Он проклинал себя за то, что сейчас, когда она нуждается в нем, вынужден молчать, причиняя ей еще большую боль. Роланд поклялся могилами своих родителей, что никогда больше
