выжить…
'Боинг' чуть дрогнул, коснувшись бетона. Они сели в аэропорту Коломбо. Навстречу самолету, замедляя движение, уже бежали неяркие огни аэровокзала.
Ужинали втроем на обширной веранде, затянутой кремовой противомоскитной сеткой. Ночь была теплая, тихая, насыщенная густым пряным ароматом неведомых цветов. Над садом, который спускался к зеркально спокойному озеру, светила яркая, почти полная луна.
Ужин был сервирован на половине Райи. Цезарь не преувеличивал, говоря, что строительство 'Парадиза XXI' далеко от завершения. Об этом свидетельствовали и штабели строительных материалов на площадке перед северным фасадом, куда они подъехали, и сеть бамбуковых лесов, опутывающая большую часть здания и башни восточной половины. На ступенях, ведущих к северному порталу, еще только начали укладку мраморных плит. Отделка холла, облицованного розоватым мрамором и светлыми деревянными панелями, была почти завершена. Бамбуковые леса заслоняли лишь часть потолка. Там, видимо, продолжались лепные работы.
На веранде, где был сервирован поздний ужин, кроме огромного стола, за которым свободно уместилось бы человек двадцать, и трех кресел, мебели не было. Сойдя к ужину из отведенной ему на втором этаже комнаты, Стив догадался, что Тео и Суонга на ужин не пригласили. Это его неприятно поразило, независимо от того, что инициатива, скорее всего, исходила от Райи. Некоторое время Стив прохаживался по веранде в одиночестве. Двое молодых служителей в белых накрахмаленных рубашках с черными галстуками и в белых до пят саронгах — вероятно, индонезийцы с Бали — заканчивали сервировку стола, исподтишка бросая на Стива быстрые любопытные взгляды. Он попытался заговорить с ними, но они отвечали лишь молчаливыми поклонами и смущенными улыбками.
Наконец на веранде появились Райя и Цезарь. Райя была в скромном белом сари. На ее смуглой шее и прекрасных руках Стив не заметил ни одного украшения. Овальное лицо в пышном ореоле темных волос сияло радостью, огромные глаза ярко блестели.
— Если бы вы знали, как я счастлива, что мы снова все вместе, — сказала она Стиву, приглашая его к столу.
Цезарь, в противоположность Райе, выглядел недовольным и хмурым.
— Сегодня утром звонил Пэнки, — сообщил он Стиву, едва они разместились за столом, — справлялся о нас с тобой. Представляешь?
— Значит, получил известия из Касабланки, — пожал плечами Стив. — Интересно, какие?
— Справлялся обо мне и о тебе. — Цезарь подчеркнул последнее слово.
— Хотел уточнить детали… Ты должен приготовиться к подробному допросу…
Цезарь сделал быстрое движение, видимо собираясь сказать что-то резкое, но Райя опередила его:
— Едва ли он станет звонить в ближайшие дни. — Она улыбнулась. — Я заверила, что мне ничего неизвестно ни о планах Цезаря, ни о его скором приезде. Даже спросила, когда он вас видел в последний раз.
— А он что? — поинтересовался Стив.
— Посоветовал побранить Цезаря за невнимательность, посочувствовал, что я одна, и распрощался.
— Что он все-таки сказал о нас: когда он нас видел? — настаивал Стив.
— Сказал, что недавно — в конце прошлой недели. Сказал, что все было хорошо и чтобы я не тревожилась.
— Прохиндей, — покачал головой Стив.
— Нет, банши![6] — Цезарь швырнул на стол нож и вилку.
Райя испуганно взглянула на него:
— Почему банши? Что ты говоришь!
Стив попытался обратить все в шутку:
— У Цезаря бывает склонность к синистрозу,[7] Райя. Не стоит обращать внимания. Вернется к своим древним рукописям, и это пройдет.
— Нет-нет, — Райя энергично тряхнула головой, — у вас что-то случилось… Я сразу поняла. Что именно, Стив?
— Ничего серьезного,
— Неправда.
— Даю слово.
— Но тогда в чем дело? Ты упомянул о Касабланке… Вы там были? Что произошло?
Цезарь чуть заметно покачал головой. Стив печально усмехнулся:
— Хорошо, я скажу, чтобы ты не выдумывала никаких ужасов. Возникли недоразумения между мной и мистером Пэнки; мы с Цезарем еще не пришли к единому мнению, как их урегулировать.
— Пэнки догадался о чем-нибудь?
— Отчасти…
— Это плохо. — Прекрасное лицо Райи словно окаменело, глаза посуровели. — Это очень плохо, Стив. И он что-то уже пытался предпринять? В Касабланке, да?
— Королева 'Парадиза XXI' не отступит, пока не будет знать все, — со вздохом сказал Стив, обращаясь к Цезарю. — Рассказывать? Или ты сам расскажешь потом?
Цезарь мельком взглянул на молчаливых официантов, сменявших тарелки.
— Можете говорить что угодно, — тихо сказала Райя. — Они оба глухонемые от рождения.
— Пэнки предложил Цезарю 'убрать' меня, — криво улыбаясь, пояснил Стив, — а потом в отеле в Касабланке мне пытались подбросить в номер кобру.
— Ужас! — Райя закрыла лицо руками.
— Пустяки, — заверил Стив, — 'змеелов' уже наш, а кобру мы захватили с собой.
— Как же тебе удалось?
— Это Тео, — сказал Стив очень серьезно. — Жаль, что его сейчас нет с нами.
— Пришлось сразу отправить Тео и Суонга с важными поручениями, — объяснил Цезарь. — Я не успел предупредить тебя. Тео возвратится сегодня ночью. Не беспокойся.
— Здесь ты должен чувствовать себя в полной безопасности, Стив, — заверила Райя, — На Земле нет более безопасного места, чем этот уголок…
— Этот райский уголок, — уточнил Стив.
— Да… Когда-нибудь он станет таким… Но придется еще подождать. — Райя вздохнула.
— Завтра мы все решим, Стив. — Цезарь поднялся из-за стола. — Спи спокойно. Райя не преувеличивает. На Земле нет более безопасного места, чем 'Парадиз XXI'. Идем, Райя.
— Завтра предложу одну идею, — задумчиво сказал Стив вслед удаляющимся Цезарю и Райе, — еще одну безумную, а может быть, гениальную идею…
— Обсудим и ее, — кивнул Цезарь.
'И если она придется тебе не по вкусу, — подумал Стив, раскуривая сигару, — я все равно попытаюсь осуществить ее. Клянусь в том памятью его преосвященства моего покойного дяди Карлоса де Эспинозы, если только он действительно покойник…'
На следующий день после бурного двухчасового объяснения, приправленного колкостями и взаимными упреками, они так и не пришли к согласию.
— Не понимаю, чего ты хочешь, — мрачно объявил Цезарь, не глядя на Стива. — Ситуация действительно сложная, со множеством неизвестных, но любой из предлагаемых мною вариантов в какой-то мере является выходом для тебя, хотя бы временным…
— Нет, и ты сам не веришь в то, что говоришь. Пэнки не успокоится, пока не убедится, что осуществил задуманное… Мы, и в частности я, наделали множество ошибок. Приходится еще удивляться, что Пэнки и Круксу гораздо раньше не пришло в голову, что я настоящий Стив Роулинг.
— Последней ошибкой была встреча с твоей дамой в Тунисе, — зло бросил Цезарь.
— Но, по твоим словам, меня взяли под подозрение гораздо раньше.
— Тунисское свидание их окончательно убедило.
— Значит, я прав, и мне действительно пора исчезнуть с горизонта, — упрямо повторил Стив.
