«…Что с перехватом?»
«…Слишком густые джунгли, модулю некуда сесть. Выдавливайте их на побережье, там и возьмем…»
«…Принято, кэп, сейчас шугнем куропаточек, мигом вылетят на бережок…»
Эфир умолк. Хант выключил рацию и уставился на Добровского:
– Получается, мы идем в нужном пиратам направлении?
– Теперь мы можем его изменить.
– И что это даст? Отсрочку? Сколько еще мы сумеем пройти, километр, два?
– У вас есть предложения?
– Нам следует разделиться на две группы и пойти в разные стороны. Это собьет их со следа.
– Они просто тоже разделятся, – покачал головой Добровский.
– Вы же слышали, они знают, что мы вооружены. Скорее они попытаются взять нас по частям. Сначала одну группу, затем другую. Пока они будут охотиться на одних, другие сумеют уйти и затеряться. Шансы у вторых увеличиваются ровно в два раза.
– Допустим. Но что будет с первыми?
– Если они продержатся, то тоже сумеют уйти.
– А у кого останется рация?
– Это может решить жребий.
В этот момент «офицер» сел и откашлялся:
– Господа, вы оба заблуждаетесь. Разделяться нельзя ни в коем случае. Пока преследующей нас группе неоткуда ждать подкрепления, мы должны дать бой. Это наш единственный шанс. А разделившись, мы усложним задачу только себе, но никак не пиратам.
– Снова вы за свое? – Хант поморщился. – Ни-кто не горит желанием вечно скитаться по этим джунглям, но это хотя бы даст нам шанс выжить. А вступать в перестрелку с профессиональными головорезами – гарантированное самоубийство!
– Самоубийство – полагаться на случай. Если пираты не разделятся, если они потеряют след второй группы, если не догонят первую… Нельзя ставить жизнь на «если».
– Если с умом, то можно! – Рик обернулся к Эужену: – Вы согласны сыграть?
Добровский замешкался. До сих пор игры были его слабым местом. Любые игры. И не было никаких признаков, что игра, которую предложил Хант, закончится победой. Но… этот «офицер» предлагал еще более опасный вариант. А третьего просто не было. Либо блеф и попытка проскочить на мизере, либо карты на стол и никакого прикупа… Эужен вздохнул.
– Доставайте монету, Хант. Одна группа пойдет со мной, другая с вами. Осталось решить, кто заберет рацию.
– Я не пойду, – вдруг заявил «офицер».
– Да ладно вам! – Рик махнул рукой. – Не глупите. В одиночку вам не выжить.
– Если никто не задержит погоню, шансов не будет ни у одной из ваших групп, сколько ни делитесь.
– Это, конечно, благородный жест…
– Это не жест, а крайняя необходимость. – «Офицер» неожиданно встал и поднял винтовку. – И не пытайтесь меня остановить.
Он направил оружие на Ханта, который потянулся было к своей винтовке.
– Да и черт с вами! – Рик убрал руку. – Упрямый осел!
– Зря вы так, – провожая взглядом пробирающегося в глубь зарослей «офицера», сказал Виктор, – он ради нас рискует.
– Но это же очевидная глупость!
– А если нет? Если он действительно всех спасет?
– Оставьте и меня, – слабо попросил Мак. – Я ему помогу…
– Ну нет, – ответил Герберт. – Теперь у нас появится реальный шанс. Так что вам придется еще немного потерпеть. Господин Хант, я и Мак с вами!
– Мы… тоже… – взглянув на Ингу, полувопросительно сказал Слободан.
Изрядно подтаявшая в духоте джунглей ледяная цаца молча кивнула.
– Ну что ж, нас получается меньше, – Добровский взглянул на Виктора, а затем на Оксану и Рамиреса, – а значит…
– Ничего это не значит, – перебил его Хант. – Рация ставится на жеребьевку! Вот монета.
– Давненько не видел металлических денег, – недовольно пробурчал Эужен. – Ваш талисман?
– Нет, нашлась в аварийном комплекте.
– Как предусмотрительно. Неужели ее положили туда именно на такой случай?
– Какой цинизм, – вздохнул Слободан.
