Володя подошел ближе.
— Вот один из этих людей… — Стрельцов-два кивком указал на Водолея, — Владимир Михайлович Водорезов…
— Резидент иностранной разведки, — продолжил Стрельцов-первый. — Кличка Водолей. Подлежит ликвидации.
— Мазай так сказал? — уточнил второй Стрельцов.
— Так точно.
— Сейчас ликвидируете или после ужина, на десерт? — Водолей сунул руки в карманы и с вызовом посмотрел на капитана из Старой реальности.
— По обстановке, — ответил Стрельцов-один и снова взглянул на своего двойника. — И каким образом эти навигаторы вас провожают?
— Ты же знаешь, мистика не мой профиль, — второй капитан пожал плечами. — Как-то так. Держишься за него… или в одной машине… и вдруг над головой синее небо.
— У вас такого дерьма нет? — Стрельцов взглядом указал на ближайшие руины.
— У нас все как было раньше, даже лучше.
— Повезло. И что же, эти навигаторы всех могут перевести в вашу реальность?
— Могут-то они могут, — проворчал Трощинский-два, — да кто им разрешит?
— А в чем проблема?
— В Мазае, бля, — ответил Локтев и сплюнул. — Надо же быть такой сукой!
— Кажется, начинаю понимать, — сказал Трощинский-один. — В другой реальности все, как здесь, у нас, только без катаклизмов и так далее. Короче, все в шоколаде. Но есть дырки, через которые туда-сюда шастают навигаторы. Так? И Мазай отвечает за устранение этих дырок. Правильно понял?
— В целом да, — ответил Трощинский-дубль.
— Тогда ясно, почему он вас кинул, а нас подставил. Устраняет свидетелей. Нормальная практика.
— Дерьмовая это практика! — резко возразил Локтев. — Для нас — особенно! Но мы назло ему вернемся! И пусть он попробует нас там устранить, в Новом мире!
— Легко, — спокойно сказал Трощинский-два. — Прямо дома, на кухне, за обедом. С соседней крыши — шлеп! — и ты мордой в борще.
— Пошел ты! — по лицу Локтева было видно, что нарисованная Трощинским картинка вполне реальна.
— И все-таки что с Гуськовым? — вернулся к главной теме Стрельцов-один. — И Шипулин ваш где? И Геша, машина…
— Капитан, — вдруг тихо позвал Парус. — Надо их… убрать отсюда.
— Само собой, Яша. — Стрельцов-первый и его дубль переглянулись, а затем одновременно посмотрели в сторону незаконченной стройки на нечетной стороне бульвара. Теперь стройка превратилась в заваленный обломками и залитый вязкой грязью пустырь. На краю увяз в грязи микроавтобус неопределенной марки. Сверху его придавило бетонной плитой рухнувшего забора, а задние дверцы у машины отвалились. Вот в этот импровизированный склеп Трощинские, Локтев и Парус и перенесли тела погибших товарищей.
— А ваш Геша жив? — вернувшись к капитанам и Водолею, спросил Локтев. — Кедровкой обещал в субботу угостить.
— Не знаю, — Стрельцов-один пожал плечами. — Наш где-то потерялся. Вместе с машиной. А ваш?
— Такое дело, — второй Стрельцов вдруг замялся и взял первого под локоть: — должен тебе кое-что сказать. Это касается семьи. Твоей семьи.
«Старый» капитан заметно напрягся. Видимо, понял, что ничего хорошего не услышит. Водолей догадался, о чем собирается поведать дубль своему «исходнику». Парус говорил, что семья капитана погибла. Видимо, эту весть и хотел донести Стрельцов-два до «первоисточника».
Слышать еще и это было выше душевных сил Водолея. Он выразительно посмотрел на Локтева и направился к Трощинским и Парусу. Старший лейтенант двинулся за ним.
— Алло, стрелки, вы живы? — Из-за ближайшей груды металла, в прошлом небольшого автобуса, выглянул Павел. — Чего вы тут застряли? Тучи не видите?! Ого, как вас много! Почкуетесь?
— Отставить юмор, — приказал Локтев. — Беда у нас.
— У всех беда, — Павел повертел головой. — Какого черта вы стрельбу устроили? Весь народ распугали.
— Мазаю спасибо скажи. Хоть и далеко отсюда этот сукин сын, а дело его живет и побеждает. Мы чуть самих себя не угробили.
— Вижу, — Павел приблизился и с любопытством посмотрел на Трощинских, а потом на Стрельцовых. — Странная встреча. Особенно учитывая обстоятельства.
Он перевел взгляд на Водолея.
— Тоже так думаю, — сказал Володя.
— А я думаю, по нынешним временам нормальная встреча, — возразил Локтев. — Сегодня, наоборот, странно будет, если что-то как обычно пойдет. Могу на литряк поспорить, что на всех рулетках сегодня сплошные «зеро» выпадают, к финишам все ноздря в ноздрю приходят, а в «блэк-джек» у всех «очко».
— Не думаю, — сказал Трощинский-один.
— Если б все так было, не хоронили бы никого сейчас в автобусе, — закончил его мысль Трощинский-два.
— Как скажете, — Локтев махнул рукой. — Литряка все равно ни у кого нет.
— Восемь жидких унций устроит? — Павел вынул из-за пазухи небольшую плоскую фляжку.
— Только все не проглоти, как обычно, — предупредил Трощинский-первый.
— Не один, — добавил второй.
— Спелись все-таки, — Локтев усмехнулся. — Глотну культурно, не бздите, Тролли.
— Тучи… — напомнил Павел. — «Цигель ай лю-лю!» Что там наши два капитана зависли?
— Не лезь к ним, — сказал Локтев. — Пусть переговорят. Успеем.
— Полчаса у нас от силы. А еще надо народ собрать.
— Ну, так иди, собирай! Ты ж у нас главный агитатор. Или чего, тебе, как наперсточнику, подставные нужны?
— В точку, лейтенант, — Павел отнял у Локтева фляжку. — Идем. И остальные господа офицеры, прошу за мной. Володя…
— Я к метро пойду, — решил Водолей. — Оттуда на тебя народ погоню.
— Отлично. — Павлу явно не понравилось, что Водолей опять сам придумал себе миссию, но вида он не подал. — Идете?
Он обернулся к Трощинским. Те синхронно кивнули.
— А лейтенант… э-э… Парус?
Парус, повесив голову, стоял перед «саркофагом», спиной к товарищам, и не реагировал даже на свою фамилию.
— Он позже подтянется, — решил вместо Паруса Локтев. — С капитанами придет.
— Лады, идем! — Павел все-таки нашел повод оставить за собой последнее слово. Уже на ходу он обернулся в сторону Водолея и прицелился в него пальцем: — Володя, помни про тучи. Полчаса тебе, не больше. Не уложишься — бросай все и беги к нам.
Водолей не стал ничего отвечать. Только махнул рукой.
«Пусть последнее слово останется за Павлом. А иначе он не успокоится и потратит еще несколько драгоценных минут на это глупое самоутверждение. Лидер хренов».
Миссия Водолея чуть не сорвалась, едва начавшись. Когда он добрался до ближайшего входа в метро, тучи окончательно затянули небо и начали сгущаться, с каждой минутой проседая все ниже. Молнии проскакивали пока мелкие и нечасто, но громыхало от души. И ветер усилился. А поскольку Володя шел теперь против ветра, этот факт существенно замедлил его продвижение.
С другой стороны, ухудшение погоды сыграло Водолею на руку. Народ сам, без его агитации,
