– У меня что, по-твоему, были зрительные галлюцинации? – спросил я.
– Не знаю, – Умар пожал плечами. – Вы ничего не принимали?
– О чем ты говоришь?! – Я начал было возмущаться, но осекся. – Принимал… Назад! За мной!
Я резко развернулся и бросился обратно к холодильнику. Пристав вынул оружие и побежал следом. Мы добрались до камеры как раз вовремя. То есть, как всегда бывает в подобных ситуациях, к финалу. На каменном столе, посреди холодильника, возвышалась куча пепла, в которой догорали редкие искры.
– Не придерешься, – заметил я. – Сначала они хотели меня обмануть, напоив галлюциногеном, в результате я увидел труп, не подлежащий опознанию. Это не прошло – я взял образец ткани. Тогда они решили уложить меня на соседний стол при помощи экстренной заморозки. Ты их спугнул. Теперь у нас нет самого тела. Вопрос – почему они не избавились от тела сразу?
– Не могли, – спокойно ответил Умар. – Не имели доступа… Мнимый секретарь не знал кода от входной двери в морозильник, но поскольку нашелся повод, то он не преминул им воспользоваться…
Чем мне нравился этот парень – ему не приходилось ничего долго объяснять.
– Выходит, начальник охраны не с ними? Почему же он обращался к липовому «секретарю» как к настоящему? Где этот капитан?
– Найдем, – пообещал Умар. – Вы куда?
– К медикам, – ответил я. – Как ни старались наши оппоненты, а образцы тканей у меня в кармане… А ты пока найди начальника охраны. Надо выяснить, какого черта он запер меня в камере?
Клиника консульства, к моему удовлетворению, была оборудована с размахом. При желании в ней можно было даже выполнять сложные хирургические операции. Лаборатория также не страдала от недостатка приборов, и, как я понял, проблема местных медиков состояла скорее в избытке редко используемых аппаратов, чем в их дефиците. Приборы загромождали не слишком просторные помещения так, что в некоторых местах приходилось протискиваться боком. Наконец я пробрался к тому месту, где трудился дежурный медик и подошел к экрану электронного микроскопа.
– Что скажете? – спросил я, заглядывая через плечо сутулого лаборанта.
На экране микроскопа был виден базальный слой клеток кожи. Обычно именно здесь наносилась маркировка у андроидов, и прежде чем начинать анализ ДНК, медики рассматривали ткани на предмет их происхождения.
– Чисто, – ответил лаборант. – Человек разумный. Был.
– Был, – согласился я. – Еще бы узнать, кто он был…
– Терпение, господин С… свидетель, – едва не нарушив порядок общения с участниками процесса, ответил медик. – Диагноз «папа» ставится не так быстро…
– Какой диагноз? – не совсем понял я специфическую терминологию лаборанта.
– На генетическом уровне мы обычно исследуем материал с целью установления отцовства, – пояснил медик.
– Понятно, – сказал я и уселся на стул в углу лаборатории. – Не помешаю?
– Процедура не секретна, – согласился лаборант. – Смотрите сколько угодно…
– Господин свидетель, – ожил мой наручный прибор голосом Умара. – Нашелся капитан охраны.
– Отлично, – откликнулся я. – Веди его сюда.
– Не могу, – ответил пристав. – Он лежит с проломленным черепом, поблизости от холодильников, и едва дышит. Я вызвал спасателей. Похоже, виновен в этом действительно «секретарь», и еще похоже, что он добился всего, чего хотел.
– Похоже, похоже… Скажи спасателям, чтобы везли капитана только в госпиталь на военной базе «крабов», запомнил? И отправь с ними нескольких воинов в качестве сопровождения! – строго приказал я.
– Понял, – ответил Умар. – Только почему к союзникам? Вы не доверяете симаринским спецслужбам?
– Не обижайся, но не доверяю, – откровенно сказал я. – И у меня есть на то особые причины.
– Тогда… – Умар обиженно замолчал.
– К тебе это не относится, – опередил его я. – Вообще, к приставам претензий у меня нет, но с нашим противником следует быть крайне осмотрительным и использовать все возможности, чтобы обойти его хотя бы на треть корпуса. Понимаешь? База «крабов» пока самое надежное место. Мы только что потеряли улику, так давай сохраним хотя бы свидетеля. Я уже не говорю о том, что это живой человек…
– Андроид, – непроизвольно поправил меня Умар и тут же прикусил язык. – Извините…
– Ничего, со временем ты поймешь меня и в этом, – ответил я.
– Ну-с, кое-что сказать я уже могу, – прервал нашу беседу лаборант. – Теперь следует сравнить полученный код с банком данных. На это уйдет еще несколько минут.
– Не трудитесь, – остановил я медика. – Данных на этого человека вы не найдете ни в каких инфопотоках. Дайте мне запись, я проверю ее с помощью собственных источников…
С шестым свидетелем, старшим офицером Крауссом, мы встретились в его кабинете на военной базе союзников спустя час. Я не стал долго объяснять, в чем суть обнаруженных сведений, а просто вставил кристалл в проектор. Возникшие перед «шестым» данные говорили сами за себя. Краусс немного поколдовал над голограммой, ненадолго вышел из кабинета и, вернувшись, уселся на прежнее место с весьма озабоченным выражением лица.
– Где ты это взял? – удивленно спросил меня Лютер. – Это же чертовски секретная информация!
