воздействия высокой температуры не обнаружил. Отрицательный результат принесли и все прочие исследования мебели и предметов. Кроме легкого запаха озона, испорченного диска и остановившихся часов, в кабинете все было точно таким же, как и до вспышки. Я достал из кармана телефон и обнаружил, что с выводами все-таки немного поторопился. Трубка была полностью разряжена. Я воспользовался обычной линией и набрал номер Красавчика.
– Ты еще жив? – поинтересовался я, когда он спросонья буркнул мне что-то в ответ на традиционное «алло».
– Который час? – тоном сбитого с толку человека поинтересовался напарник.
– Все мои часы замерли в раздумье, – ответил я.
– Подожди, сейчас посмотрю, – Красавчик немного повозился, видимо, нащупывая в темноте свой будильник. – Три часа ночи! Что стряслось?
– В общем-то ничего, если не считать, что пять последних часов я пролежал без чувств в собственном кабинете, – спокойно ответил я.
– Да, я тоже вымотался за день, как собака, – не сразу сообразив, что я имел в виду, ответил Красавчик. – Постой, что значит «без чувств»?! Спи, спи, я на кухне поговорю…
Последние слова адресовались не мне. Видимо, его возвращения с работы ждала более нежная компания, чем Паша и Ольга. И почти наверняка это была вовсе не та блондинка, что провожала его с утра. Красавчик, даже вымотавшись, оставался верен себе…
– Что тебе известно об ослепительно белых шарах метрового диаметра, которые внезапно вспыхивают в совершенно закрытом помещении, взрываются и уносят при этом пару человек без всякого следа? – спросил я, когда Красавчик прикрыл, судя по звуку, дверь в кухню.
Вопреки моим наивным ожиданиям, Красавчик ответил не сразу. Он примерно десять секунд напряженно сопел в трубку, а затем совершенно серьезно спросил:
– Ветер был?
– Что? – удивленно переспросил я. – Какой ветер? Я же сказал – совершенно закрытое помещение. Мой кабинет! Ты забыл, как он обустроен?
– Движение воздуха, – пояснил напарник. – Несильное, но продолжительное, как от вентилятора…
Я задумался. Возможно, нечто такое было, но я был слишком заинтригован вступлением к рассказу Ольги, чтобы обращать внимание на подобные мелочи. Красавчик истолковал мое молчание как согласие.
– Из квартиры никуда не выходи, даже если тебя начнут призывать тени любимых предков, – строго приказал он. – Никому не открывай, я войду сам. Если будут ломиться, открывай огонь на поражение!
– Что происходит? – требовательно спросил я. – На этот раз в познаниях ты меня превзошел, признаю, но может, пояснишь?
– Некогда! – отрезал Красавчик. – Выключи аварийную блокировку всех систем охраны, пусть пашут по полной программе независимо от обстоятельств!
– А если пожар? Как я выберусь? – возразил я.
– Не трясись, я тебя вытащу! – по неровным интонациям голоса напарника можно было определить, что он лихорадочно одевается. – И жилет надень! Хотя какой тут к черту жилет?!
Я, честно говоря, начал волноваться. Обеспокоенность Красавчика выходила за любые допустимые рамки. Я открыл сейф и вынул пару пистолетов. Немного поразмыслив, я все-таки надел бронежилет, а поразмыслив еще минуту, заменил обоймы в пистолетах на те, что были наполнены бронебойными патронами повышенной мощности. Запасные обоймы я распихал по кармашкам жилета и завершил приготовления, засунув в карманы брюк пару наступательных ручных гранат. Мой внешний вид принял довольно далекие от совершенства очертания, но кривая морального состояния поднялась почти до нормы. Я снял пистолеты с предохранителей и уселся в кресло. Еще до того, как Красавчик принялся запугивать меня неизвестно чем, я понял, что все эти приготовления не будут иметь особого смысла. Ведь прошло пять часов, и если бы кто-то захотел, то проник бы в мою квартиру уже давно. Однако или время экспозиции было определено именно в пять часов, или неизвестные злодеи возжелали взять меня именно в сознании, но не прошло и минуты, как из прихожей послышался странный звук. Он походил на шипение чайника под аккомпанемент падающих капель. Я осторожно выглянул из кабинета и замер с отвисшей челюстью.
Массивный швейцарский замок входной двери, оставаясь совершенно холодным и блестящим, плавился, стекая по дверной ручке и капая крупными серыми кляксами на пол у порога…
Я опустился на одно колено и направил оружие на дверь. Когда замок «истек» настолько, что дверь смогла бесшумно открыться, я поднял ствол правого пистолета чуть выше и выбрал несуществующую слабину спускового крючка. Дверь резко распахнулась, и в прихожую ворвался упругий поток холодного воздуха. Я задержал дыхание и, совершенно интуитивно стараясь не встретиться с гостями взглядом, открыл беглый огонь…
Глава 6
– Кто надоумил тебя зарядить пистолет бронебойными? – спросил Красавчик, когда я пришел в себя во второй раз. Теперь я сидел на полу посреди прихожей, прижимая еще теплые стволы разряженного оружия к бедрам. Пыль, выбитая пулями из оштукатуренных стен подъезда, все еще клубилась за входной дверью. Сама дверь была широко распахнута, и закрыться ей мешал не только наполовину расплавленный замок. Поперек порога лежали два грузных тела в серебристых комбинезонах.
– Я перестарался? – ошалело мотая головой, спросил я у напарника.
– Как раз наоборот, – успокоил меня Красавчик. – Их роговую броню иначе не пробить… Вот, познакомься – панцирные прямоходящие, вернее, то, что по твоей милости от них осталось…
Я поднялся на ноги и подошел к телам. Оба лежали ничком, но переворачивать их на спину у меня почему-то не было никакого желания. Сморщенные затылки жертв только казались покрытыми толстыми кожными складками. На самом деле это были твердые волны рогового вещества. Ушей я не рассмотрел. Красавчик довольно бесцеремонно сунул руку под голову одного из трупов и приподнял ее над полом. Моему взору стали доступны тяжелые надбровные дуги и украшающие темя роговые наросты. Поскольку их было не меньше десятка, а выглядели они скорее как крупные шишки, рогами их назвать я не спешил. Нижнюю
