– Вы удивитесь, но я знаю местечко, где в самой настоящей будке образца тридцатых годов прошлого века установлен телефон с наборным диском и приемником для двухкопеечных монет… вы не помните таких. Это, конечно, некоммерческий музейный экспонат, но он, представьте себе, работает. Понятно, после некоторой доработки.
– На Ленинградском? Я бывал в том ресторанчике. Неплохое заведеньице. Но что телефон в рабочем состоянии, не предполагал, признаю.
Добрецов вышел из машины, пересек улицу, торопливо нырнул под мутноватый от времени козырек и принялся колдовать над телефоном. Саша мысленно заглянул в схему устройства и поразился простоте, но в то же время надежности древней техники. Она работала уже почти сорок лет в самых что ни на есть неблагоприятных условиях – на улице, но была в порядке. О чем и с кем разговаривает Владислав, «Сокол» выяснять не стал. Добрецов сам расскажет, если дозвонится.
Вернулся Владислав Валерьевич ровно через пять минут. Именно в тот момент, когда он хлопнул дверцей «Опеля», на запястье у него пискнул, включившись, смарт.
– Закон подлости! – Добрецов негромко рассмеялся.
– Нет, это «Невод» дает нам понять, что своим рискованным финтом мы его не обманули, – возразил Саша. – На сорок минут он нас потерял, но все равно выиграл раунд. Мы могли бы прятаться и дольше, но оставались бы без связи. А как только получили связь – сразу себя раскрыли. Теперь он дает нам понять, что больше не видит смысла играть в прятки.
– Это значит, что и ваш «Сокол» теперь на воле?
Саша проверил линию «Сокола». Биокомп снова имел доступ в Сеть и виртуальность, но что-то в этом доступе Баркову не нравилось. Будто бы это был доступ в капкан. Отметив про себя этот факт, Саша вновь вернулся к реальности.
– «Сокол» свободен, но пока я не хотел бы рисковать. Есть новости?
– Есть, хотя и не самые приятные. Начну с наиважнейшего: мы вне закона. То есть не только уволены без выходного пособия, но и числимся в розыске по каким-то там липовым обвинениям – я не запоминал. Второе: Тимофеев в реанимации с обширным… э-э… трансмуральным, так, кажется, инфарктом. На волоске.
Владислав с искренним сожалением вздохнул.
– А наши гонцы?
– Они в розыске, что внушает некоторую надежду. Геннадий Петрович, к слову, тоже.
– Евстратов? Значит… поиски Михайлова – верный путь?
– Вы же сами настроили Климова на этот вариант. – Владислав покачал головой. – Нет, важно не это, важно, что мы идем двумя командами. Шансов соответственно. Но это в случае, если мы снова уйдем из-под колпака.
– У нас есть маскировочная программа.
– Верно. И мы ею воспользуемся. А еще мы сделаем вот что…
Глава 11
Климова били методично, тяжело и молча. Вася как мог блокировал удары, уклонялся, падал, вставал и снова падал. Единственное, чего он не делал в странной потасовке, – не давал сдачи. Но облаченных в кожаные куртки бритоголовых врагов воодушевляло вовсе не это. Их заводило, что упрямый сектант никак не желает терять сознание или харкать кровью. Почему сектант? А кто еще будет вести себя настолько мужественно, но безобидно? Но все-таки почему странный дядька не кончается, никто не понимал. Не проклятый же сектантский бог ему помогает?! Непонимание прибавляло врагам злости. Они уже обломали о спину Климова пару бейсбольных бит и согнули под неприличным углом средних размеров ломик.
Поведение десяти или двенадцати воинственно настроенных идиотов, в принципе, можно было объяснить тупой агрессивностью, считающейся у бритоголовых доблестью. А вот поведение Климова разумного объяснения не имело. Во-первых, какого черта он связался с этой шпаной, а во-вторых, почему до сих пор не расшвырял их по кустам? Экипировка позволяла справиться с бандой в считаные секунды. Нет же, развлекается, изображая святого неясной религии, и совершенно не помнит о замерзающих в реке товарищах. Нашел время!
– Постойте! – Тома вдруг крепко схватила Евстратова за руку. – Это не скинхеды! Я никого из них не знаю. Это ловушка!
– А у вас хорошие связи в националистическом подполье?
– В этом районе их база, мы частенько встречались в парке. Не дружили, но и не ссорились. Их командиры иногда просили у моих друзей об услугах, а вместо оплаты охраняли.
– «Крыша», как говорили в девяностые?
– Вроде того. – Тамара потянула полковника прочь с асфальтовой дорожки. – Сюда! Тут тропинка… обойдем справа.
– Маневры не помогут. – Геннадий достал пистолет.
– Вы разве не поняли?! Климов не сопротивляется, чтобы показать нам, что это спектакль. Он в руках противника. Эти фальшивые «скины» на самом деле из СБН или… из союзной фирмы. Наш заплыв их не обманул.
– Хреново. – Евстратов дослал патрон в ствол, поставил на предохранитель, сунул пистолет обратно в наплечную кобуру и только тогда опомнился. – Извините.
– Ничего. – Тома указала на желтеющий кустарник, в который ныряла тропинка. – Там укромное местечко: столик, скамейки, кострище…
– Бомжатник, – вставил Геннадий.
– Да, – девушка кивнула, – то есть нет! Под столиком люк. Запасный выход оттуда. – Она махнула рукой
