международной политике, ритуалам византийского двора. Как раз и прославился не в качестве правителя, а писателя. Поэтому и его терпели — не мешает и под ногами не путается.
Ну а соседние народы становились разменной монетой в политических играх Константинополя. Об этом дают яркое представление письма патриарха Николая Мистика. Он вел обширную корреспонденцию с монархами других стран. В частности, пытался увещевать Симеона. Например, в письме № 9 выговаривал ему: «Ты не оставляешь в покое и Вогу, херсонесского стратига. И этот стратиг постоянно делает донесения, что болгары все старания прилагают привлечь на свою сторону печенегов и другие племена, живущие в этих местах, в поход и на войну с ромеями. И не изредка, и не через продолжительные промежутки времени, но чуть не ежедневно он надоедает нам таковыми донесениями и письмами. Об этом же доводят до сведения 16 человек печенежского посольства, явившихся сюда, что из Болгарии приходят к печенегам послы, и не один раз, а часто, и что эти послы предлагают вступить с ними в союз… Ради этого у нас был собран отряд войска и послан в печенежскую землю. Но это не ради военных действий и не для того, чтобы возбудить убийство твоего народа, но частию для того, чтобы позаботиться о собственной безопасности, частию же чтобы пресечь и остановить ваше стремление и воспрепятствовать набегам на Ромейскую землю, как в том известились мы и через Вогу, и через послов печенежских».
Отряд из Херсонеса большим быть не мог, он предназначался явно не для войны со степняками, а, видимо, против болгарских гостей. И в византийских летописях содержится упоминание о политической миссии стратига Иоанна Воги в печенежскую землю [208]. Впрочем, и посольство печенегов в Константинополь, их рассказ про болгар говорит, на чью сторону они склонились. Печенеги были перекуплены. И стали «друзьями» греков. В другом письме — к сожалению, они не датированы, но более позднем, № 23, Николай Мистик путает Симеона: «Страшное движение приготовляется или скоро приготовится царским старанием против вашего рода. Русские, печенеги, аланы, угры — все договорены и поднимутся на войну» [208]. Вот мы и видим, каково стало отношение к Руси после понесенных ею ударов и потерь. Ее рассматривают всего лишь в качестве одного из многих «варварских» племен, удел коих — служить орудием для защиты интересов Константинополя. И, кстати, обратим внимание на упоминание аланов. Они были подданными Хазарии. То есть с каганатом восстановился альянс.
Об этом свидетельствует еще одно письмо, № 68, стратигу Воге. Патриарх поздравляет его с тем, что Воге удалось спастись от какой-то опасности и укрыться в Херсонесе и говорит относительно «прибывшего сюда хазарского посольства». Которое просит назначить в каганат… епископа! Чтобы он рукополагал священников. «Мы поручили назначенному на Херсонесскую кафедру архиепископу отправиться с Божией помощью в Хазарию и исправить необходимые требы и затем возвратиться к своей Херсонесской кафедре». И Николай просит стратига оказать помощь архиепископу как в хазарской земле, так и при вступлении на свою кафедру [208].
Вот интересно, правда? Иудейская власть озабочена поставлением у себя христианских священников! Хотя ничего парадоксального нет. Уж конечно, эта власть позаботилась подобрать «своих» священников. Которые помогут удерживать под контролем паству. Противопоставлять ее русским язычникам. И пусть уж лучше подданные переходят в христианство, чем в ислам, и их нельзя будет продать на Восток. А дело Константинопольской патриархии — только рукоположить кандидатуры, кои будут представлены.
Впрочем, дружба с иудейской Хазарией вполне вписывалась в рамки политики Константинополя. В Италии и на Сицилии греки воевали с африканскими арабами, с ними же поддерживал связи и Симеон. А Византия, в противовес им, установила теплые отношения с врагами африканцев, испанскими Омейядами. Но вскоре и с африканскими Фатимидами помирилась. Против Византии восстали ее вассалы в Южной Италии, и император заплатил крупную «субсидию» халифу Ал-Махди, чтобы он подавил мятеж. А с сицилийскими пиратами, подданными Ал-Махди, купили мир за ежегодную дань в 22 тыс. золотых. При этом учтем, что и Хазария поддерживала тесные контакты с Омейядами и Фатимидами. В Испанском халифате очень важное место занимали евреи. А Ал-Махди и сам происходил из евреев.
Но вот Русь послушным орудием византийской политики быть отказалась. Вопреки письму Николая Мистика о «договоренностях», то есть происходившей дипломатической обработке, она старый союз с Симеоном не нарушила и против Болгарии не выступила. И… в 920 г. летописи отмечают первую войну Руси с печенегами. Подстроить ее могла только Византия. Константин Багрянородный хвастает: «Когда император ромейский живет в мире с печенегами, то ни русы, ни турки (
О результатах войны мы не знаем. Но Нестор пишет, что «в первый раз» на Русскую землю печенеги пришли в 968 г. Значит, в 920 г. не прорвались, были остановлены. Тем не менее какие-то нашествия на землю полян были. Ведь арабские дирхемы начала X в. найдены на Киевщине в кладах. А клады свидетельствуют не только о торговле, они — немые рассказчики о трагедии, о нападениях врагов и гибели владельцев. Если не печенеги, то кто прошелся по краю полян? Остаются соседи, северяне или уличи (скорее вторые). По подстрекательству греков и хазар. Да и печенеги с этих пор стали клевать славян мелкими наскоками и набегами.
Константин Багрянородный писал: «Русские соседствуют с печенегами, и последние часто грабят Россию и вредят ей. Русские стараются жить в мире с печенегами, ибо покупают у них волов, коней и овец, которых в России нет». Насчет того, что нет — неточность. Но данное известие говорит о том, что у русских не стало выхода на лучшие, степные пастбища. В степи их теперь печенеги не пускали. И торговле мешали. Тот же Константин сообщал, что русские купцы собираются большими караванами. И когда обходят посуху днепровские пороги, должны драться с дежурящими там печенегами. Если пробьются, приносят благодарственную жертву. И возле устья Дуная их еще раз стараются перехватить печенеги.
В общем, Киевской Руси пришлось несладко. Кому это было на руку? Конечно, грекам. На стороне Болгарии Русь воевать не стала. И Константинополь перестал выплачивать ей дань. На руку было и хазарам. Русские представляли для них угрозу и являлись их конкурентами на рынках Византии. Поэтому нейтрализация Руси печенегами и соседями-славянами оказалась для каганата очень кстати.
БОРЬБА ЗА ЧЕРНОЕ МОРЕ
Распад Руси происходил не только отделением различных племен. Но и по обычной «феодальной» схеме. Так, в последующем обнаруживается княжество в Полоцке, где правит самостоятельная варяжская династия. Может быть, землю полочан дали в удел кому-то из старших сыновей князей. Или поставили наместника. Но со временем получилось независимое «герцогство», каковые вычленялись из западных королевств.
А хазары опять почувствовали себя очень уверенно. Вытворяли что вздумается. Мусульмане в каком- то городе разрушили синагогу (в каком — не установлено), и царь Беньямин за это приказал казнить мулл и муэдзинов в Итиле. Грозился, что разрушил бы и мечети, если бы не опасался мести другим синагогам в странах ислама. Ну а народам Поволжья пришло время расплачиваться за свой союз с Хазарией против Руси. Каганат покорил буртасов, стал теснить Волжскую Болгарию. Ее эльтебер (царь) Альмуш, чтобы найти союзников, принял ислам и обратился за защитой к Багдадскому халифу. Тот откликнулся, направил в Болгарию посольство Ибн-Фадлана. Послал приказ Хорезму оказать военную помощь.
Альмуш просил денег для строительства крепости. Халиф и это уважил. Распорядился продать имущество одного из казненных вельмож и отправить средства единоверцам. Но гонец с деньгами Ибн- Фадлана уже не догнал. А властителем халиф был чисто номинальным. Хорезм, выгодно торговавший с каганатом, его приказ проигнорировал. Принятие же ислама не усилило, а ослабило государство Альмуша. Одно из трех болгарских племен, суваз (чуваши), отказалось сменить веру и откололось. И Болгария, как и чуваши, были покорены Хазарией. Сын эльтебера отправился заложником в Итиль, а дочь — в гарем Беньямина.
На Руси же в 922 г. появляется вдруг еще одно известие о смерти Олега [56]. Если Вещий Олег умер и был похоронен в Киеве, Нестор пишет о его могиле, то другой Олег скончался в Ладоге, и здешняя его могила известна и сейчас. Осмелюсь предположить, что похоронен в ней Игорь Рюрикович. При вступлении
