самолетов. От долгой артподготовки отказались — она длилась 5 часов. Но 5 часов, когда на англичан обрушился огненный ад. После чего вражеская группировка ринулась на их позиции и… проломила. Казалось, повторяются наихудшие дни августа 14-го. 174 тыс. англичан было убито и ранено, 90 тыс. попало в плен, немцы захватили тысячу орудий, огромное количество снаряжения. И, углубляя прорыв, стали продвигаться к Амьену и берегу Ла-Манша, стремясь отрезать весь западный фланг, британские и бельгийские войска, от французов. Широко применялись разные виды химического оружия — снаряды 'зеленый крест' (только с отравляющим веществом), 'желтый крест' (с отравляющими и взрывчатыми веществами), 'черный крест' (одновременно обеспечивающий дымовую завесу и удушающее действие), 'голубой крест' (рассыпающий ядовитые осколки). Операция сопровождалась и методами психологического воздействия — 23.3 впервые заговорила пушка «Колоссаль», или 'Большая Дора', обстреливавшая Париж с расстояния 120 км.
Но углубившись на 28 км, ударная группировка тоже поредела, потеряв 160 тыс., оторвалась от тыловых баз и артиллерии. А повторять ошибки Марны немцы не желали и приостановились, подтягивая тылы и передвигая батареи. Этим и воспользовались союзники, бросив навстречу все наличные резервы французской армии. Угроза заставила их наконец-то, впервые за войну, определить «общего» для всех вооруженных сил коалиции Верховного Главнокомандующего. Им стал ген. Фердинанд Фош. И ожесточенными контратаками врага остановили на линии Аррас — Виллер-Бретонне — Гривен Нуайон — и по р. Уаза. Фронт стабилизировался, но ненадолго. 9.4 германские армии силами уже 90 дивизий нанесли новые удары. Сперва во Фландрии, на р. Лис, отбросив англичан на 10 км, а 24.4 возобновили наступление у Амьена. Стоявшие здесь австралийцы дрались упорно, Виллер-Бретонне дважды переходил из рук в руки. Но силы защитников иссякали, немцы угрожали Амьену, готовые вот-вот перерезать важнейшую рокадную железную дорогу, связывавшую англичан и французов.
Командующий 1-й французской армией решил остановить врага фронтальными контрударами. И, как обычно, на главном направлении была брошена Марокканская дивизия. Как «особое» соединение, она сохраняла двухбригадную структуру и состояла из 1-го Иностранного полка (собственно сам Иностранный легион), 4-го и 7-го тирайерских полков (алжирские стрелки), 8-го зуавского полка и Русского легиона. Впрочем, русские солдаты сражались и во всех остальных частях этой дивизии. Потому что те из них, кто с французского и Салоникского фронтов были направлены в Африку, попали на настоящую каторгу, в рудники и каменоломни, на положение фактических заключенных. В жуткие условия зноя, недостатка воды, отвратительного питания. А выход оттуда был только один — завербоваться в Иностранный легион. И тех, кто соглашался, направляли в Марокканскую дивизию, но распихивали уже произвольно, в ту часть, где требовались пополнения.
Разница была лишь в том, что в Русском легионе солдаты продолжали носить русскую форму, а в прочих полках — французскую или принятую по традиции у зуавов и тирайеров. Между прочим, советское правительство протестовало против использования русской формы — оно-то с немцами было в мире. А французское командование сочло протест справедливым и попыталось переодеть легион в свое обмундирование. Однако солдаты запротестовали и сделать это отказались. Указывали, что контракты они подписали на службу в Русском легионе и продолжали считать себя русскими, а не французскими военнослужащими. 25–26.4 Марокканская дивизия вместе с остатками австралийцев и несколькими французскими соединениями контратаковала при поддержке английских танков. Продвинувшись на 3 км, потеряла 74 офицера и 3,5 тыс. солдат. Но во встречном штыковом бою разгромила 19-ю германскую дивизию до такой степени, что ее пришлось вообще отвести с фронта. Успех был достигнут и на других участках, и попытка развития прорыва была сорвана. Общие потери союзников в этих боях достигли 200 тыс. чел., у немцев — 280 тыс.
Но снова передышка была недолгой. Произведя перегруппировку, германское командование 27.5 бросило армии в новое масштабное наступление, под Суассоном. И опять немцы стали одолевать. Прорвали оборону, форсировали р. Эна и ее приток Вель, взяли Суассон. И спланирована операция была уже более грамотно, предусматривая наращивание усилий без каких-либо пауз. В прорыв были введены свежие соединения с подвижными группировками артиллерии, поддержанные многочисленной авиацией. Они начали стремительно продвигаться к Парижу, углубившись на 60 км и выйдя к р. Марне. Наперерез им была переброшена на автомашинах все та же Марокканская дивизия. Оседлала дорогу на Париж у Шато-Тьери и в течение 3 дней выдерживала жесточайшие атаки трех германских дивизий. И выстояла, проявив беспримерное мужество и героизм. 31.5 к ней на помощь подтянулись 35-я и 51-я французские дивизии. И вместе с ними повыбитая Марокканская нанесла контрудар, отбросив врага и заставив его перейти к обороне на рубеже р. Криз.
Но в ночь с 3 на 4.6 германские войска, произведя очередную перегруппировку, нанесли поражение французам на другом участке, у Куртассона. И чтобы заткнуть образовавшуюся дыру, Марокканскую дивизию спешно перебросили сюда. Точнее — то, что от нее оставалось. Но и эти остатки оказались непобедимыми. 5.6 они выдержали массированный удар двух германских дивизий, а 12.6 — повторный их удар. И опять устояли. Немцы на Париж не прошли, потеряв в майско-июньском сражении 98 тыс. Урон Антанты составил 181 тыс. чел. (из них 55 тыс. пленными). Ну а Марокканскую дивизию вывели на переформирование. Произошли изменения и в ее составе — изъяли 4-й тирайерский полк, а вместо него влили 2 батальона сенегальцев и батальон мальгашей, которые вместе с Русским легионом составили новую часть.
Германия спешила. Собирала все силы, стараясь обеспечить перелом в войне. Чтобы воодушевить бойцов, им было объявлено, что отныне боевыми действиями будет руководить сам кайзер (что являлось, конечно, чистейшей декларацией). И все ресурсы были вложены в последний, решающий удар. Его немцы наметили на 15.7, нацеливаясь из района Реймса на Париж. Грянула 'вторая Марна'. Но… было уже поздно. За полгода непрерывных атак немцы серьезно растрепали собственные войска, общие их потери на разных участках достигали 700 тыс. чел. А на фронте уже появились американские дивизии. Правда, они были еще не обстрелянными, воевать совершенно не умели. Но их ставили на второстепенных направлениях или во вторых эшелонах, высвободив значительное количество французских войск. О готовящемся наступлении союзное командование знало и тщательно подготовилось к нему.
На участке, намеченном противником для прорыва, была организована 'эластичная оборона'. На передовых позициях оставлялось только охранение, а главные силы отводились в глубину. Также в глубине, в лесу Виллер-Котере, Фош заблаговременно сосредоточил группировку для контрудара — 10-ю армию Манжена, которой было придано большое количество артиллерии и танков разных типов: средних английских, легких французских «Рено» (двухместных броневиков), тяжелых «Шнейдеров». А в ночь на 15.7 была проведена артиллерийская контрподготовка — массированный налет по германским войскам, выдвигяющимся на рубежи атаки. Тем не менее немцы начали сражение. Но их собственная артподготовка пришлась по пустому месту, а когда они пошли на штурм и начали углубляться в расположение французских войск, во фланг им был нанесен мощный и неожиданный контрудар. В нем тоже участвовала Марокканская дивизия. Ее поставили между двумя американскими, чтобы задавать тон и поддерживать неопытных новичков.
Враг ожесточенно отбивался, выкатывал орудия на прямую наводку, уничтожая танки. Шло интенсивное сражение в воздухе, где трещали моторами сотни аэропланов, кидая бомбы, поливая из пулеметов пехоту и друг дружку. Но к 21.7 противника смяли, союзные соединения вклинились в его боевые порядки на 12 км. Немецкий фронт дрогнул и стал откатываться, оставляя выступ, столь дорогой ценой захваченный в весенних и летних наступлениях… А 8.8 англичане и 1-я французская армия нанесли новый удар — под Амьеном. За 5 дней продвинулись на 18 км, взяли г. Мондидье. И вот тут-то стало вдруг заметно, что немцы «надломились». Они еще прекрасно сражались — но уже не так стойко, как прежде. Вели себя неуверенно, при сильном натиске отступали, чаще стали сдаваться. И уже в частных, предпринимавшихся почти без подготовки, бросках французы, англичане и американцы смогли продвинуться на 35 км. и 6.9 снова вышли к 'Линии Гинденбурга', о которую в прошлом году разбилось столько штурмов.
Теперь же ее атаковали без многомесячных приготовлений, с ходу. И уже к 16.9 линия была прорвана. Причем одной из первых прорвала ее в районе Шато-де-ля-Мот Марокканская дивизия, как обычно, брошенная на острие штурма. О ее боевых качествах знали и немцы, и в свою очередь выставили против нее элитные части 1-й Прусской пехотной дивизии Фридриха Великого и 5-й Гвардейской. Но арабы, кабилы, мальгаши, сенегальцы, русские, разношерстная интернациональная шпана из 'Иностранного легиона' их смели. Драка была жуткая, две недели беспрерывно атаковали, отражали, сходились во
