минут и она потеряет сознание. Всеволод потянул за ручку двери, но та не поддалась. Машина хоть и не пострадала сильно, но по свезенной краски было видно, что ее несколько раз кувыркнуло. Бур лег на асфальт и протиснулся в небольшое окошко.
– Не дергайтесь, – попросил он, – я сейчас обрежу ремень, упритесь руками в пол, чтобы головой не удариться.
Женщина кивнула и выполнила указания. Бур извлек острый, как бритва, армейский нож из великолепной голубоватой стали и быстро перерезал ремень безопасности, женщина сползла с сиденья, после чего, стараясь не порезаться об осколки, выбралась вслед за Всеволодом наружу. Ее слегка качнуло и она, чтобы не упасть, уселась прямо на асфальт.
– Спасибо вам, – с трудом произнесла она. – Я кричала, но никто не подошел, ремень заклинило…
– Как дух переведете, идите к памятнику, там уже есть двое людей. Посидите и подождите меня. А я еще пострадавших поищу.
Женщина с трудом поднялась и пошла в указанном направлении. Шла она, пошатываясь на каждом шагу, да и понятно: провисеть вверх тормашками минут тридцать – совсем не шутка.
Всеволод продолжил осмотр. Всего по площади было разбросано машин двадцать, но выживших больше не было, в большинстве они были пустыми, еще в двух были совершенно свежие покойники, в количестве четырех штук. Еще несколько тел лежало прямо на асфальте. Всеволод склонился над пожилым мужчиной и потрогал пульс, хотя нужды в этом не было, синеватый оттенок не хуже заключения патологоанатома говорил, что тот мертв. Видимо, сердечный приступ, а может еще что-то. Всеволод был крайне неважным врачом, его медицинский талант заканчивался перевязкой или зашиванием раны в полевых условиях. Еще два точно таких же покойника он обнаружил пару минут спустя, синеватые лица говорили о схожих диагнозах, да и сами люди были преклонного возраста. Закончив осмотр, он вернулся к памятнику. За время его недолгого отсутствия людей прибавилось, помимо Аркадия, Алины и спасенной из 'жука' женщины на ступенях сидели два полицая, один из которых по-хозяйски потрошил его рюкзак. Узнавание прошло мгновенно. Всеволод вскинул автомат, те схватились за свои 'ксюхи'.
– Рюкзачок оставьте, – держа рыжего сержанта на прицеле, приказал Бур.
– Пушку брось и мордой в асфальт, – в свою очередь заорал рыжий.
– Э нет, ребята, так дело не пойдет, ваша юрисдикция кончилась в России, здесь вы два нуля.
– Вот именно, что нас двое, – резонно возразил второй полицай.
– Клоуны, чему вас только в школе полиции учат? Вы быстрее друг друга перестреляете, чем меня зацепите, а я вас одной очередью свалю. Так что, опустите свои пукалки и давайте поговорим.
– Давайте все опустим оружие и спокойно все обсудим, – влез в разговор Аркадий. Женская половина молчала, удивленно смотря на происходящее.
– Не о чем говорить, этот человек убийца, – отрезал сержант.
– Это правда? – спросила женщина из 'жука'.
– Это была самооборона, – продолжая держать полицейских на прицеле, ответил Бур. – Парочка подонков решила поизмываться над бродягой и я их убил.
– Вы не похожи на бродягу, – заметила женщина.
– Видели бы вы его несколько часов назад, – заметил второй полицай. – Бич самый натуральный. Где только прибарахлиться успел?
– Не ваше дело, – огрызнулся Всеволод. – На меня напали, и я защищался. И подонков этих мне ничуть не жаль, они заслужили свою смерть. Да и дело закрыто за отсутствием мира, в котором совершено. Так что, предлагаю: давайте опустим стволы и поговорим спокойно.
– Ситуация и впрямь не стандартная, – обратился к полицейским Аркадий. – Без нервов и щелканья затворами.
– Сначала он, – решился рыжий.
Всеволод пристально посмотрел ему в глаза, вроде бы желание стрелять у парня пропало. Можно рискнуть.
– Хорошо, опускаю, – согласился Всеволод, ствол пошел вниз.
Видимо, полицаи не горели желанием начинать стрельбу и последовали примеру Бура.
– А теперь давайте поговорим, – предложил Аркадий. – Какие претензии у вас к Всеволоду?
– Он убийца, – неуверенно заметил рыжий.
– Я защищался, – парировал Всеволод. – Конечно, если бы эти сосунки забили бы насмерть одного алкаша, вы бы и пальцем не пошевелили.
– Вот только не надо! Закон один … – начал было второй с нашивками младшего сержанта.
– Да бросьте, – вмешалась женщина, – я в суде работаю, я даже перечислять не буду, сколько подобных дел развалилось. Что на самом деле случилось?
– Он сказал что-то не то, эти начали его бить. Там в компашке сынок нашего начальника был. Подполковника Конева.
– Который? – поинтересовался Всеволод
– Который драку начал.
– Ну, тогда не жалею, – ухмыльнулся Бур, – собаке – собачья смерть. А теперь, мужики, решайте, как будем дальше. Либо пойдете с нами, и я расскажу то, что узнал, либо валите на все четыре стороны. Мне с вами делить нечего.
– Да нам с тобой тоже, – заметил младший сержант. – То, что было там, – он неопределенно мотнул головой в небо, – осталось там.
– Меня это устраивает, – согласился Всеволод. – Давайте двигать с этой площади, нужно найти место под крышей, а то, сдается мне, скоро дождь ливанет.
Все подняли глаза к небу, которое прямо на глазах затягивало черными тучами.
– И правда, пора сваливать, – заметил Аркадий. Он с трудом поднялся и заковылял в сторону одного из домов, который вроде бы сохранился лучше остальных, а на первом этаже был какой-то большой магазин модной одежды. Остальные пошли следом. Алина крепко вцепилась в руку спасенной из 'жука' женщины и настороженно поглядывала то на Всеволода, то на полицейских.
Магазин оказался очень большим. Всеволод не мог судить о ценах, но кое-что понял из учебника истории, в этом мире были две валюты рубль и доллар. Причем за один рубль давали три с половиной зеленых бумажки. Глянув на ценники, он пришел к выводу, что магазин был очень дорогим, цены в нем изначально стартовали с цифр, в которых было не меньше четырех нулей. Да и одежда, висящая на вешалках, выглядела модно и красиво. Алина окинула магазин взглядом полным тоски, после чего уселась на небольшой кожаный диванчик и уставилась в пустоту. Всеволод понимал ее состояние, но нужно было попробовать мобилизовать девушку, впадать в апатию сейчас было не самым лучшим решением.
– Алина, – присев рядом с ней тихо позвал он.
Девушка не среагировала. Остальные уселись неподалеку и не вмешивались, Аркадий что-то тихо рассказывал и, судя по бросаемым на них взглядам, эта была история неудачного спасения семьи Алины.
– Алина, послушай меня, пожалуйста. Я понимаю твое горе, я виноват в том, что мне не удалось спасти твоих родителей, но сейчас не самое лучшее время для апатии. Нам нужно собраться и решить, что делать дальше, нужно понять, где мы, есть ли здесь еще люди, угрожает ли нам что-нибудь. Алина, ты слышишь меня?
– Слышу, – отведя взгляд от стены и посмотрев на Всеволода темными, почти черными, глазами, произнесла девушка. – Они не были мне родными, но любила я их как родных.
– Мне очень жаль, – тихо сказал Бур.
– Ты не виноват, – она посмотрела на остальных, – просто так случилось. И спасибо тебе за то, что ты спас меня. Если бы не ты, мы бы все погибли.
