Александр ШАРОВ
Мальчик Одуванчик и три ключика
Жил на свете мальчик, и у него была бабушка — старая добрая черепаха. Жили на опушке леса. А звали мальчика Мальчик Одуванчик, потому что у него была круглая, очень пушистая голова.
Раз Мальчик Одуванчик проснулся среди ночи; ему показалось, будто кто-то зовёт его красивым звонким голосом:
— За мною! Скорее!
Мальчик собрался выбежать из дому — хотя было совсем темно и страшно, — но Бабушка Черепаха остановила его:
— Будь терпеливым! Это Южный ветер летит в Южную страну. Ты маленький, тебе рано в дальнюю дорогу. Спи спокойно.
Мальчик послушался и снова уснул.
Прошло неизвестно сколько времени. И мальчику снова среди чёрной ночи почудилось, будто кто-то зовёт его:
— Лети с нами! Скорее!
Мальчик выбежал из дома. Далеко в высоте летели птицы, стая за стаей. Мальчик Одуванчик взмахнул руками. Но он не поднялся в воздух. Не все мальчики умеют летать.
Он стоял на опушке леса и смотрел вслед птицам. Бабушка Черепаха нашла его, увела домой и уложила в тёплую постель:
— Спи спокойно. Ты ещё маленький. Придёт и твоё время, ты увидишь страны, куда летел ветер, и страны, куда торопились птицы. И другие страны, куда не долетают ни ветер, ни птицы.
— Когда же придёт это моё время? — нетерпеливо спросил Мальчик Одуванчик.
— Скоро! — ответила Бабушка Черепаха. — Тебя позовут гномы. Ещё немного подрасти, они тебя позовут.
И однажды ночью это случилось.
Бабушка Черепаха разбудила мальчика.
— Слышишь? — спросила она.
Мальчику казалось, что всё тихо. А потом он прислушался, и до него донёсся серебристый звон.
— Одевайся потеплее, не забудь надеть шарф, — торопила бабушка.
Они вышли из дому и пошли по полю: бабушка впереди, а мальчик за нею.
Ближе и ближе слышался серебряный звон. За тёмным полем открылась поляна. Среди колокольчиков, качающихся на длинных, как у аиста, ногах, среди лилий, тюльпанов и ромашек горели жёлтые, голубые и розовые огни.
— Бабушка! Бабушка! Смотри! Звёзды в цветах! — воскликнул Мальчик Одуванчик.
— Это не звёзды, — ответила Бабушка Черепаха.
Слышно было, как шуршат её лапы по траве, как она устало дышит, и видно было, как цветные огни отражаются в её панцире, покрытом глубокими трещинами-морщинами.
— Это не звёзды, а светляки. Они светят гномам, чтобы те могли ковать ключи.
Светляки горели всё ярче. Серебряный звон доносился с поляны.
Молоты ударяли по наковальням: один тонко — динь-дили-динь-динь, другой чуть погромче и реже — бим-бом-бом и третий совсем редко и громче всех — бам-бамм-баммм.
Под звон молотов гномы пели песню:
Бабушка Черепаха тем временем подползла к широкому ручью.
— Смотри, — сказала она мальчику, когда немного отдышалась.
Мальчик увидел: за ручьём, среди синих колокольчиков, стояли три наковальни. Маленькая — зелёная, побольше — красная и третья, самая большая, — из алмаза.
Над зелёной наковальней наклонился крошечный гном в зелёном фартуке. На голове у него была зелёная вязаная шапочка с длинной кисточкой, свешивающейся до самой земли. В руках он держал зелёный, почти игрушечный молоток и быстро бил им по зелёной наковальне, где лежал зелёный ключик.
Динь-динь-дилинь-динь… — часто бил он молотком и пел тонким голосом:
Рядом с наковальней росла зелёная ель. На каждой ветке мерцали светляки, как лампочки на новогодней ёлке; они всё время перепрыгивали с ветки на ветку — а ведь лампочки не летают — и подпевали зелёному гному:
А у красной наковальни стоял гном побольше, в красном фартуке — брат зелёного гнома — и бил
