имею право на любопытство.
– Нечестно! – воскликнул Бен, вино уже слегка ударило ему в голову. – Почему я первый?
– Хорошо, – согласился Виктор, – давай бросим монетку.
Он, привстав со стула, покопался в брючном кармане и извлек четверть марки:
– Орел или решка?
– Решка, – поколебавшись, выбрал Бен.
Тяжелая монета кувыркнулась в воздухе и покатилась по столу. Виктор быстро прихлопнул ее ладонью.
– Ну? – спросил Бенджамиль нетерпеливо.
– Орел! – Виктор победоносно улыбнулся. – Я выиграл.
Бенджамиль вздохнул и принялся рассказывать. Теперь, в уютной столовой на сороковом этаже, за бронированными стеклами, с чистыми волосами и тремя бокалами красного вина в желудке, все происшедшее с ним за последние сутки уже не казалось Бену таким чудовищным, скорее наоборот, выглядело достаточно забавно. Штерн слушал его, прихлебывая терпкое фальберне, слегка посмеиваясь по мере необходимости. Когда Бенджамиль дошел до финала истории с Кристмас, Виктор быстро поднялся со своего места и обогнул стол.
– Не вертись, – сказал он Бену и принялся осторожно отклеивать универсальный пластырь с порезанного уха.
– Ну вот, прихожу я в себя в каком-то сквере, ни карточек, ни документов, ни телефонов, – продолжал говорить Бенджамиль, стараясь держать голову неподвижно. – Рядом пьяный батон… Ай! Что там?
– Ты знаешь, Бенни, твои сношалы оказались совестливыми ребятами, – наконец резюмировал Виктор. – Разрезали аккуратно, достали аккуратно. Судя по тому, что нет воспаления, дезинфицировали и даже скобку наложили. Прими мои поздравления, могло быть хуже.
– Куда уж хуже, – пробормотал Бен. – Одного я не пойму, Вик! Почему я отрубился? Раз – и будто выключатель повернули. Ничего не помню.
– Хорошо хоть было? – цинично поинтересовался Виктор.
– Хорошо, – признался Бен, не обратив внимания на тон товарища. – Никогда еще так хорошо не было. Может, она мне чего в питье подмешала?
– Начинаешь соображать! – Виктор похлопал Бена по плечу. – Сношалы так и действуют. Смазливая киска заманивает клиента в безлюдное место, и там его свежуют по полной программе. А дабы клиент не трепыхался, клиента погружают в глубокий наркотический сон. Способы усыпления различаются по гуманности и изощренности, но сыпать порошок в стакан неэффективно. Многие помещают заряд снотворного себе в рот, срабатывает при поцелуе или, скажем, при миньете. У твоей подружки источник транквилизатора, скорее всего, находится во влагалище. Сама она к нему имунна, а ты, как видишь, нет.
– Постой-ка! – Бенджамиля прошиб озноб. – Я занимался сексом без презервогеля с совершенно незнакомой женщиной! Вик, я, наверное, уже болен бог знает чем! У меня, может быть, афганский гепатит или нейрокок спинного мозга!
– Это навряд ли. – Виктор слегка придержал разволновавшегося Мэя за макушку. – Сношалы трепетно следят за своим здоровьем. Им нафиг не надо, чтобы стопы их разыскивали за умышленное распространение опасных заболеваний. Держу пари, твоя киска еще вчера сбегала к нужному доктору и сдала все тесты. Она ведь рисковала не меньше тебя, дурака. Так что успокойся, тебе даже телефон вырезали аккуратно, как в клинике. Погоди минутку, не вертись, дай обработаю порез. Где-то у меня тут был пластырь.
– Ай! – сказал Бенджамиль, он понемногу начал успокаиваться. – А на кой черт им служебный телефон?
– Там довольно дорогой чип, – сказал Виктор, – его можно продать.
Через пять минут ухо было обработано антисептиком и заново залито пластырем, а обескураженный, изрядно приунывший Бенджамиль печально рассказывал о разводе с Ирэн. Виктор отнесся к его страданиям скорее иронично, чем сочувственно.
– Хватит распускать нюни! – заявил он безапелляционно. – Киски хороши, когда они на пару часов! Прости, Бенни, но брак – это рудимент прошлых эпох. Посмотри на меня. Мне не нужно никакой жены – ни гостевой, ни постоянной. Я могу иметь женщину практически всегда, когда захочу. И это каждый раз будет новая женщина. Никаких обязательств, никаких иллюзий, никаких разочарований.
– А как же корпоративная мораль? Как свод этических норм корпорации? – У Бена округлились глаза.
– Гребал я этические нормы с корпоративной моралью! – отрезал Виктор, – И тебе советую. Вот действительно ни с чем несравнимое удовольствие. Как, говоришь, зовут твою несостоявшуюся супругу?
– Ирина фон Гирш.
– Я ее знаю?
– Навряд ли.
– И все одно она тебя не стоит! – махнул рукой Виктор. – Хочешь, я найду тебе женщину прямо сейчас?
И Бенджамиль вдруг понял, что это не простой треп, что Виктор действительно сможет найти ему женщину прямо сейчас, сию минуту.
– Не стоит, Вик, – сказал он испуганно. – Я не в форме. Давай лучше выпьем.
– Как знаешь! – Виктор пожал плечами и полез за новой бутылкой.
Когда в открытую дверь столовой въехала Амаль, друзья успели опорожнить новую бутылку на три четверти, а Бенджамиль успел завершить рассказ о своем маленьком турне по черному буферу.
– Дальше ты знаешь, – сказал он в заключении.
– Поучительная история. – Виктор допил вино из своего бокала. – А согласись, Бен, твою аутсайдовскую жопу хорошенько потрясло на наших кочках!
– Если бы не ты!.. – Бенджамиль с размаху прижал обе руки к груди.
– Сударь, платье вашего друга готово, – проворковала Амаль хорошо поставленным грудным контральто и выложила на свободный стул брюки, рубашку и френч.
– Ты, как всегда, на высоте, дорогая! – Виктор, придерживаясь за спинку стула, нагнулся и пьяно чмокнул домработницу в гладкую макушку. – Смотри, Бенни! Моя Амаль намного практичнее любой бабы!
Он звонко хлопнул Амаль по шарообразному корпусу там, где предполагалась задница.
– Шалун! – пробасила роботесса и укатила прочь.
– Облачайся, скиталец! – Виктор протянул Бенджамилю стопку одежды. – А то мне с высоты домашнего костюма дискомфортно взирать на банный халат.
Слегка смущаясь, Бенджамиль скинул халат на спинку стула и принялся натягивать чистые, выглаженные брюки. Когда он застегивал рубашку, Виктор обратил внимание на медальон оракула.
– Что это у тебя на груди? Какой-то фетиш? – спросил он, весело ухмыляясь. – Выдает себя за добропорядочного корпи, а сам носит амулеты, как какой-нибудь ситтер.
– Это не амулет. Это оракул. – Бенджамиль погрозил товарищу пальцем. – Он предсказывает будущее и не любит, когда с ним шутят.
– Выкладывай эту штуковину на стол! – потребовал Виктор, разливая остатки вина по бокалам и на скатерть. – Поглядим, что это за мистика.
Бенджамиль, секунду поколебавшись, потянул оракула с шеи.
В столовой было довольно светло, но мелкие буквы цвета ртути терялись на светло-сером экранчике монитора. Виктор, прищурившись, нагнулся ближе и громко прочитал:
– И что? – спросил Виктор, недоуменно поднимая брови. – Про что эта надпись?
– Я спросил его, как мне жить дальше, и он ответил! – волнуясь, объяснил Бен.
